Оскал Фортуны, или Урок выживания - Анастасия Анфимова

Шагая по широким плахам, выстилавшим пол, Алекс разглядела, что в противоположной стене имелись несколько заткнутых тряпками отверстий на разной высоте.

Стараясь не задеть корзинки, она быстро дошла до двери и, изловчившись, сумела ухватиться за кольцо, заменявшее ручку. Хорошо смазанные петли даже не скрипнули. На Александру пахнуло жаром и резким запахом сухой травы. Просторная комната тускло освещалась огнем, пылавшим в большой печи. Бросился в глаза грубо сколоченный стол, две табуретки, на одной из которых лежали спицы и клубок ниток, широкая лежанка с ворохом шкур, полки, уставленные горшками, кувшинами и разнообразными мисками, и большой ларь в углу.

— Ложи девочку на кровать, — скомандовала быстро появившаяся старуха.

Алекс локтем сдвинула в сторону одеяло из облезлых шкур и осторожно положила Сайо на вытертую овчину.

— Мне надо мазь приготовить да разогреть, — проговорила бабка. — А ты пока раздень ее.

— Я… что? — в замешательстве спросила Александра.

— Одежду сырую с нее сними, дурак! — прикрикнула старуха, что-то разыскивая на многочисленных полках. — Да одеялом укрой.

Алекс в нерешительности остановилась. Нет, ну ничего такого, что могла бы ее сильно удивить, у Сайо быть не должно. Но все-таки как-то неудобно получается. Она же сейчас парень! Или еще нет? Александра выругалась сквозь зубы и, старательно отводя взгляд, стала стаскивать с бесчувственного тела девушки мокрое платье.

Последним, что Сайо помнила отчетливо, был тихий голос Алекса, уговаривавший ее кашлять потише. Потом воспоминания превратились в ряд разрозненных картинок, стремительно сменявших друг друга. Вода, объятия Алекса, его молитва Асионе, спина обтянутая мокрой курткой, серая сухая трава и холод. Леденящий холод, пронизывавший каждый мускул, каждый сустав, каждую самую маленькую частичку тела. Потом вдруг показалось, что ее заперли в темной, жарко натопленной бане. Девушка металась в поисках выхода, натыкаясь на какие-то предметы, не различимые в темноте. И вместо холода на нее обрушился жар. Во рту пересохло, словно в жаркой пустыне. Сайо задыхалась, умоляя о глотке воды. Очевидно, просьбу услышали, и кто-то подал ей деревянную миску с горьким, противным отваром. Девушка попыталась выплюнуть питье, но кто-то невидимый и жестокий насильно влил его в рот. Удивительно, но как только она его проглотила, сразу стало легче, и пришел долгожданный сон.

Первое, то увидела Сайо проснувшись, это черный потолок из толстых неровно оструганных плах и пучки травы, висящие на натянутых веревочках. Потом она поняла, что лежит совершенно голая на вонючих бараньих шкурах, прикрытая столь же ароматным одеялом. Девушка приподняла голову и оглядела большую полутемную комнату. В большой печке с жаром пылали дрова, время от времени с треском выбрасывая угольки.

Незнакомый мужчина сидел к ней спиной и что-то делал, наклонившись к самому огню. Не выдержав смеси запахов трав и кож, Сайо чихнула. Человек обернулся, и девушка узнала Алекса. Парень бросился к ней, чуть не споткнувшись о табуретку. Сайо натянула повыше одеяло и улыбнулась.

— Как ты себя чувствуешь? — озабоченно спросил молодой человек.

— Хорошо, — ответила девушка. — Только в голове шумит и страшная слабость.

— Это пройдет, — авторитетно заявил парень.

— Где мы?

— В лесу у Няньки, — улыбнулся Алекс и поинтересовался. — Пить хочешь? Или может быть, поешь?

— Что это еще за Нянька? — тревожно спросила Сайо.

— Старушка тут живет в лесу, — стал объяснять молодой человек. — Назвала себя так.

— Она нас не выдаст?

— Не знаю, — пожал плечами Алекс. — Выхода у нас все равно нет. Но она тебя вылечила. Растерла какой-то мазью, потом лекарством поила.

— А где она?

— Ушла по делам. Сказала, скоро придет, — ответил парень и, помявшись, добавил. — Ты только не пугайся. Она на лицо… страшненькая и ворчит все время.

Девушка усмехнулась и сглотнула набежавшую слюну.

— Есть хочешь? — засуетился Алекс. — Нянька тут бульон оставила. Сказала, что для тебя он сейчас самой полезной едой будет.

— Подай, — попросила девушка, и пока парень суетился у печки, уселась, подоткнув с боков жесткое, колючее одеяло.

— Вот, держи, — он протянул ей закопченную чашку с прозрачным зеленоватого цвета бульоном, в котором плавали маленькие кусочки мяса.

Сайо, обжигаясь, сделала первый глоток. Вкусно, хотя и не понятно. Похоже одновременно на курицу и рыбу.

— Это она тебе одежду дала? — спросила девушка, заметив, что на спутнике одета старая, потрепанная куртка и заплатанные штаны.

— Она, — кивнул Алекс. — У нее здесь много старого тряпья. А нашу надо будет постирать. Грязная очень.

— Где мое платье? — встревожилась Сайо.

— Сохнет, — пожал плечами парень.

Девушка сделала еще один глоток обжигающего бульона, глядя куда-то в сторону. Молодой человек сунул руку в карман.

— Ты не это ищешь? — он показал ей маленький флакон из толстого стекла.

— Отдай, — протянула руку Сайо.

— Пусть у меня полежит, — Алекс убрал стекляшку в карман.

Девушка вздохнула, но спорить не стала. С наслаждением доев бульон и проглотив нежное мясо, она протянула ему плошку.

Молодой человек сполоснул ее над ведром и вытер грязной тряпкой, изображавшей полотенце. Потом уселся и вновь принялся острить кинжал, водя туда сюда точильным камнем. Сайо закуталась в одеяло, повернулась на бок и стала не отрываясь смотреть на него так, словно видела в первый раз.

— Соратники ушли? — спросила она, чтобы нарушить тишину.

— Ушли, — кивнул парень, проведя по острию ногтем.

— Мне показалось, или ты правда молился Асионе? — задала девушка новый вопрос.

— Молился, — не стал отрицать молодой человек. — И она помогла.

— А почему ты молился богине — девочке?

Алекс отправил кинжал в ножны, поправил пояс и, усмехнувшись, ответил:

— Когда-нибудь я тебе расскажу. Если ты на самом деле захочешь, чтобы я стал твоим мужчиной.

Сайо смутилась. Те слова сорвались с ее губ в порыве отчаянья. Она пыталась хоть как-то растормошить впавшего в ступор парня и спасти их от неминуемой гибели. И вот сейчас в самое неподходящее время ей припомнили столь неосторожно сказанные слова. Она отрыла рот, чтобы произнести какую-нибудь банальность, но тут дверь отворилась.

Стуча по полу клюкой вошла сгорбленная старуха, одетая в невообразимые лохмотья, с накрученным на голове платком, из-под которого выбивались длинные седые космы.

— Очнулась? — спросила она, зыркнув на девушку единственным глазом. На месте второго располагался уродливый морщинистый шрам. — Это хорошо.

— Да, — проговорила Сайо, невольно отведя взгляд.

Хозяйка как-то странно хрипло закудахтала. Очевидно, это должно было изображать смех.

— По лесу всадники едут, — сказала она, обратившись к Алексу. — Вас ищут или как?

— Нас, — ответил парень, вставая.

— Ты к стенке ложись, — велела она девушке. — Я тебя одеялом прикрою да тряпья сверху навалю. Обычно они сюда не заходят. Но, так, на всякий случай.

— Может нам лучше уйти? — предложил Алекс.

Старуха вновь закудахтала.

— И далеко ты уйдешь? Сам еле на ногах стоишь, девочка чуть живая. Спрячу я вас, так и быть.

— А не выдашь? — набычился молодой человек. — Вдруг награда за нас назначена?

— А на что я здесь деньги тратить буду?

— Говори, что делать, почтенная! — прервала их перепалку девушка, отодвигаясь к стене, сложенной из толстых плохо ошкуренных бревен.

Хозяйка стразу засуетилась.

— Дышать тяжело будет, так уж потерпи, красавица. За одно и прогреешься еще разок. Тебе только на пользу. А ты, парень, пойдем отсюда. Я тебя в корзине спрячу. Уж туда точно никто не заглянет.

Прижавшись к холодным, шершавым бревнам, Сайо пыталась поймать струйку холодного воздуха, пробивавшегося в узкую щель между стеной и лежанкой.

Послышались негромкие голоса и звук приближавшихся шагов.

— Смотри, смотри, мой господин, — дребезжащим голосом бубнила старуха. — Кого мне прятать то?

— Знаю, тетка, — отвечал ей грубый мужской голос. — Да только у меня приказ госпожи Охло, все дома в округе осмотреть. Вот и приходится в такой холод по лесу мотаться.

— Может, моей настоечки примешь? — предложила хозяйка.

— Это на змеиных то кишках? — брезгливо спросил гость.

— На внутренностях, мой господин, — поправила она его. — При такой погоде в самый раз. Никакая хворь не пристанет. Да и мужской силы прибавится.

— Ну, я на это никогда не жаловался, — самодовольно проговорил неизвестный. — Ну, разве что для тепла.

Клюка старухи застучала по полу. Звук льющейся жидкости.

— Вот лепешка, только позавчера пекла.