'Канцелярская крыса' - Константин Сергеевич Соловьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он должен был встретить свое альтер-эго лицом к лицу, завершив начатое Новым Бангором, чем бы оно ни было, экспериментом, уравнением или попросту фарсом. Взглянуть в глаза существа, которое, с одной стороны, было с ним единым целым, а с другой являлось полной его противоположностью. С чудовищем, которое обладало частичкой души Уинтерблоссома, с чудовищем, по всей видимости, перепуганным, сбитым и толку и панически пытающимся улизнуть из клетки, не понимая, что эта попытка заранее обречена на провал.
И только потом Герти заметил очевидную деталь, которой не замечал прежде.
- Мне не подняться, - с отчаяньем сказал он, до зуда в глазных яблоках вглядываясь в контур дирижабля, - Трап убран!
- Вы могли бы воспользоваться мачтой, мистра, - заметил Муан, - Внутри нее есть лестница, а по причальным концам можно перебраться внутрь. Так курьеры доставляют на борт срочные депеши и мелкий груз перед отправкой.
- По мачте?!
От одной мысли о том, что ему придется подниматься по торчащему из земли металлическому шипу и карабкаться по мокрому канату, Герти охватил смертельный ужас, от которого поджилки затряслись как причальные концы в бурю.
- Другого пути нет, мистра, - вздохнул Муан, разводя руками, - Только не советовал бы я вам туда лезть. Ничего не стоит шею свернуть…
- У меня нет выхода. Мне надо остановить его.
- То изловить Гиену пытаетесь, то едва не брататься лезете… Как по мне, лучше бы кликнуть ваших сослуживцев из Канцелярии…
- Увы, это личное дело, Муан. Между мной и ним. Сейчас он слишком сильно напуган, чтобы соображать, бежит не глядя. И мне предстоит остановить его.
- Насколько я знаю про эту Гиену, останавливать ее не проще, чем остановить отведавшую крови белую акулу. А вы по доброй воле к ней в пасть…
- Он не чудовище, - с горькой уверенностью сказал Герти, - Всего лишь моя производная, в которую заключили часть злой крови. Мой личный мистер Хайд. Остров проверяет меня. Это все – одна большая и хитрая проверка. Что-то вроде экзамена, понимаешь?
- Давно перестал вас понимать, мистра, - вздохнул полинезиец, - Только вы ведь от этого все равно не отступитесь, верно?
- Экзамен… - Герти понравилось, как звучит это слово в аккомпанемент громовым раскатам, - Вот именно. Знаешь, меня никогда нельзя было назвать смельчаком. Когда мальчишки из приюта били камнями фонари и награждали друг друга синяками, я учился красиво выводить буквы в тетради. Меня и тогда уже называли канцелярской крысой, но, если начистоту, я всегда был лишь перепачканной в чернилах канцелярской мышью. С юности мечтал о том, как буду служить в обычной канцелярии, подшивать бумажки да работать штампами… Знал бы я, куда угожу! Это проверка. Остров отпустит меня, если убедится в том, что мне по силам совладать с собственным страхом. И нет, он не ребенок, как я когда-то полагал, отнюдь не ребенок. Не переживай, я вернусь в целости. Дай-ка трость… Она понадобится мне в качестве балансира. Сейчас, разомну руки…
Герти принялся делать подобие атлетических упражнений, хоть и знал, что это ни придаст его рукам крепости, а сердцу – смелости. Скорее, это было последней отчаянной попыткой его инстинкта самосохранения оттянуть неизбежное.
- Жди меня внизу, - бросил он Муану, мимоходом удивившись тому, как уверенно звучит его голос, рожденный звенящими от страха голосовыми связками, - И не беспокойся. Я сделаю все как надо. Может, впервые в жизни…
Он не услышал, что ответил ему Муан, очередной раскатистый удар грома украл слова референта, смешав их с прочими звуками и бесследно развеяв.
֎ ֎ ֎
До причальной мачты Герти добрался удивительно быстро, если учесть бурлящие под ногами потоки воды и пласты липкой грязи, на которых он время от времени поскальзывался. А может, напротив, удивительно медленно – чувство времени, оглушенное ударами грома вперемешку с ударами сердца, мгновенно ему отказало.
Вблизи причальная вышка оказалась массивным сооружением, металлическим и узким, неприятно походящий на огромный трехгранный стилет, который установили вертикально в попытке проткнуть небо. Оно было снабжено металлической лестницей, и только взявшись за холодную перекладину пальцами, Герти понял, что взбираться предстоит весьма высоко.
- Смелее! – бросил он сам себе, пытаясь зажать зубами выскальзывающую трость.
Он стал карабкаться наверх, подтягивая уставшее тело, кажущееся то невесомым, как раздуваемый ветром полотняный мешок, то неподъемным, как набитый отсыревшим сеном тюк. Перед глазами мелькали отполированные тысячей рук перекладины, удивительно ребристые и неудобные. Герти оставалось смотреть лишь на них. Глядеть вниз было страшно, там темнела стремительно удаляющаяся земля, мокрая, но кажущаяся теперь удивительно надежной и родной. Глядеть вверх было еще труднее. Там колыхалась туша «Графа Дерби», из этой перспективы напоминавшая уже не регбийный мяч, а приспущенную медицинскую спринцовку. С мачтой ее соединяло лишь два каната, тянущиеся из открытого проема двери. Где-то там, как знал Герти, должна была располагаться швартовочная площадка с дежурным офицером…
О том, что дежурного там не окажется, он понял слишком поздно, когда протянутая рука вместо сколького ребристого железа ухватила что-то мягкое и податливое, что-то, что Герти непременно заметил бы раньше, если бы смотрел вверх.
Это был рукав форменного кителя, черного или темно-синего, в освещении кипящих вокруг голубых молний различить было сложно. Китель болтался на лестнице не сам по себе. Обнаружив то, на что он был натянут, Герти вскрикнул от ужаса и едва не сорвался со скользкой лестницы. Последнее могло оказаться роковым – под ним уже находилось не меньше двадцати футов пустоты, пронизанной лишь тугими струями дождя.
Он знал, что остров не позволит ему умереть, тем более, столь глупым способом, но человеческое сердце имеет свойство неприятно сжиматься всякий раз, когда ощущает опасность. Рефлекторно Герти приник к мокрой стальной лестнице так, что затрещали ребра. Ему потребовалось несколько судорожных вздохов, чтобы заставить себя вновь взглянуть на то, что преграждало путь.
Это был человек, по всей видимости, служащий с «Графа Дерби», быть может, сам дежурный офицер. Запутавшись в фермах причальной вышки, он
