Тени Мали - Вадим Павлович Фефилов

class="p1">– Мне человек двадцать об этом передали, – заметил моджахед тихо, но язвительно. – И напрасно искала.

– Есть важные вопросы.

– Какие?

– Вы работали на ливийского лидера Муаммара Каддафи?

– А еще какие вопросы?

– Моя мама тоже работала у него. Вы были с ней знакомы?

– Всё? Это все твои вопросы?

– Почему ей пришлось бежать из Африки на другой континент? Почему ее впоследствии убили?

Хомахи выпрямился, ему удалось воткнуть лопату в землю. Она направила свет электрического фонаря вниз, под ноги. Голова командира террористов, замотанная черной тагельмустой, появлялась и исчезала в тумане, словно он стал духом пустыни Сахара.

– Как-то раз я листал одну только что законченную рукопись, Медина. Ее автором был сам Каддафи. Она называлась «Деревня, деревня, Земля, Земля и самоубийство космонавта». Это была самая странная писанина, которую я пытался прочитать… – Хомахи продолжил, но в его голосе уже не было мурлыканья Антонио Бандераса. – Тут кладбище, а не место для воспоминаний. Иди спать. И перед сном почисти наручники от крови. Они скоро нам понадобятся.

Часть II

1

Странный офицер

– Посмотри в окно, Бакст. Сраный утренний туман. Желто-красный, как тогда в Могадишо.

Анри пил чай с верблюжьим молоком из большой кружки, прислонившись к косяку раскрытой настежь двери номера телеоператора.

– Консьерж стоял у входа в отель в двух шагах от меня, а я его не увидел. Оба испугались. Bordel de merde!

– Воды… – прохрипел корсиканец, с трудом помещавшийся на узкой кровати. В данный момент он выбирался из раскаленной пустыни, с трудом волоча ноги, а питьевая вода во фляжке закончилась еще накануне.

– Выглядишь хреново, Бакст. – Репортер не обращал внимания на стоны товарища. – Разбудил меня водитель, говорит, нельзя на съемки. Заблудимся даже в городе. И я уволил его вслед за догонами.

– Начальник, дай гребаной воды… – еле шевеля языком, повторил Бакст.

Репортер направился к окну, осторожно огибая в полутьме бесформенные кучи одежды, мигающие зарядные устройства с аккумуляторами к профессиональной и экшен-камерам, сотовые и спутниковый телефоны, сами камеры, два ноутбука в противоударных чехлах, бронежилеты с касками и чемодан из жесткого полипропиленового материала.

– Ты что, ночью еще куда-то ползал с японцами? – спросил Анри и раздернул шторы из тройной светонепроницаемой ткани. – Никакой ответственности! А если работать?

Бакст перевернулся на бок, охнул, скинул простыню, снова охнул, но все-таки заставил себя сесть. Он был настоящим корсиканцем.

– Да.

– Что «да»?

– С Бабой Файером еще сидели…

– Здесь, у пожарной части?

– Где же еще?..

– А чего меня не позвали?

– Мы стучали, но ты не ответил.

– Рассказывай басни… Долго гуляли?

– Он потом на пенную вечеринку нас повел…

– Куда?

– На пенную вечеринку.

– Теперь ты удивил меня, старина…

– Жермен с нами был.

– Какой Жермен?

– Майор Жермен. Твой дружбан из DGSE.

– Типун тебе на язык, Бакст. Он мне не дружбан.

– У него важное дело к тебе.

– Знаю.

– И что это за дело?

– Понятия не имею.

– Как так?

– Вот так.

– Теперь он называет себя капитаном Жаком.

– А вот теперь, старина, совсем не удивил…

– Сказал, что зайдет утром в отель.

– Держи кружку, глотни чаю.

– Ох, Анри, сейчас сдохну…

– Понимаю… Пошли к Оскару, съедим что-нибудь горячее.

Вход в кафе находился в торце здания, и они прошлись немного по улице, словно вымазанной разведенной с кетчупом горчицей. В желто-красной мути беззвучно двигались силуэты горожан. В кафе Бакст немедленно принялся водить пальцем с массивной золотой печаткой по пластиковому столу: проделал в слое мелкого песка дорожку, рядом устроил подобие кривого тротуара, а сбоку написал fuck off. Чернокожий Оскар принес тряпку и смел художества корсиканца на пол. Не говоря ни слова, открыл по бутылке египетского, но холодного пива, потом буркнул, что зажарит им цыплят в арахисовой кашице «почти мгновенно».

«…Теперь к новостям на радиостанции “Свободное Тимбукту”. Волна насилия захлестнула сельские коммуны в области Гао. Местное ополчение и неустановленные бандформирования совершили серию нападений к югу от города Менаки, и их жертвами оказались в основном туареги. В начале месяца были убиты по меньшей мере сто сорок три гражданских лица. Полевая группа мониторинга ООН сообщает о девяноста пяти суммарных казнях среди гражданского населения на малийской стороне границы с Нигером. В свою очередь туарегское “Движение за независимость Азавада” провело серию ответных операций против боевиков…»

Анри принялся выдувать из стакана пыль и чихнул три раза подряд.

– Пей из горлышка, начальник, здоровее будешь. – Бакст начал приходить в себя. – Мне тут гепатит везде мерещится.

– На самом деле с песчаной бурей не гепатит, а менингит переносится. – Анри снова чихнул. – Где мы с тобой майора Жермена видели крайний раз?

– С каждым чихом из тебя вчерашнее саке выходит. Будь оно проклято! Теперь он не майор Жермен, а капитан Жак…

– Да какая разница…

– На штурме Эр-Ракки в Сирии. Ты ему огнестрельную рану на руке обработал и забинтовал.

– Это был не огнестрел. Его местные курды саперной лопаткой приложили.

– Наверняка за дело.

– Разумеется. Лучше расскажи про пенную вечеринку.

– Мы сидели в большом помещении без электричества и пили якобы русскую водку из чайников.

– Девушек много было?

– Ни одной. Столов десять и за каждым чернокожие мужики. Они тоже пили водку из чайников.

– А при чем тут пенная вечеринка?

– Не знаю. И никто не знает.

– Нам новых охранников надо найти… И водителя.

– Да… Интересно, как японцы себя чувствуют?

– Наверняка лучше, чем ты. Они же на саке натренированы.

– Что думаешь про террориста, который их проводника зарезал?

– Ничего не думаю. И ты не думай, Бакст. Пей пиво и наслаждайся туманом. Наконец тебе работать не надо.

– С удовольствием, начальник, но как же этот джихадист на нашей военной базе оказался? И не в наручниках, а рядом со штабом прогуливался…

– Перестань глупости болтать… Ты слышал, что еще японцы вчера говорили?

– Напомни, please.

– Они признались, что не могут отличить Клинта Иствуда от Чарльза Бронсона.

– Точно! Шин еще сказал, что не видит разницы между зелеными и синими глазами…

– Ну а как тогда они могли узнать убийцу их проводника? Какой-то у штаба бедуин болтался, замотанный синими тряпками… Слушай, сходи к Нильсу, спроси, он будет жареного цыпленка.

– Черт…

– Что?

– Анри, а ты к нему заходил?

– Нет, а что такое?

– Он же за нами вчера на пенную вечеринку увязался…

– И вы его там оставили…

– Да… Нильс сказал, что еще немного потусит…

Репортер хлопнул ладонью по столу и подскочил со стула.

– Va chier, mange la merde! Иди посри и сожри свое говно! Бакст! А кто вчера разорялся о мерах безопасности… в зоне боевых действий?!