Месть тьмы - Алексей Табалыкин

– Косатка, вас понял. Пусть продолжает наблюдение, мы на подходе.

В предбаннике, вольготно раскинувшись на скамейках, майор и егерь, завёрнутые в мокрые простыни, прохладным квасом остужали жар после парилки. Вполне мирная, домашняя картина, если бы не карабин и РПР, лежащие на тех же скамьях рядом с владельцами.

– Ну, Толяныч, давай, – заговорил серьёзным тоном Михаил Георгиевич, отхлебнув разом с полковша. – По глазам вижу, хочешь чего-то спросить, прежде чем я за портал уйду. Теперь пора, выкладывай. Да не тяни, стемнело уже, там, может, ещё и светло, но тоже ненадолго, мне медлить нельзя.

Сулинов собрался с ответом, как бы взвешивая все «за» и «против», но всё же решившись, выпалил одним духом:

– Дядь Миш, забери оперов с собой.

Полуминутная пауза, в течение которой наставник разглядывал бывшего ученика. Затем:

– Да ты рехнулся, что ли? Напоминаю, там грани! И сегодня, если верить начальству, ожидается большой прорыв. И ты просишь взять их с собой? Туда?!

– Не совсем туда, – внёс поправку майор. – Ты ведь за стенами отсиживаться не будешь. Чтобы защитить население, вместе с войском пойдёшь к самим граням. Вот и иди, а хануриков моих оставишь в городе, чтобы под ногами не мешались. Сдашь их под опеку градоначальнику, и пусть сидят, пока всё не закончится.

– Под ногами не мешались, – с ухмылкой повторил бородач. – Вот, значит, где собака зарыта. Мешают они тебе. Не доверяешь ты им. Всем разом или кому-то персонально?

Сулинов утвердительно кивнул и, хлебнув квасу, разъяснил:

– Варя и Всеволод вполне надёжны. Она снайпер редкостный, он исполнительный и дисциплинированный. Их можно было бы и оставить. Но разделять эту группу я не имею права. А оставлять их всех не хочу из-за оставшихся двоих.

– Да что с ними не так? – пытливо спросил егерь. – Вроде бы обычные охламоны, каких много. Но так ведь ты и не таких обтёсывал. Хотя… – добавил он задумчиво, приложился к ковшу и, отхлебнув, закончил мысль: – Один из них странный какой-то. Тот, что в ошейнике.

– Этот в ошейнике, – просветил майор наставника, – и не человек вовсе. Он эмиссар из мира теней. Прибыл к нам с собственным телом, был перехвачен и перевербован. А ошейник у него набит взрывчаткой, для страховки, так сказать.

– Вон оно как! – поразился Михаил Георгиевич, хлопнув себя по коленям. – Вот уж правду бают, что Комитет в средствах неразборчив. Уже для борьбы с нечистью нечисть же и нанимают. Куда мы катимся?

– И не говори! Ну так что, возьмёшь?

– А какой резон мне их брать, если среди них такой сюрпризец имеется?

Сулинов посмотрел в глаза наставнику и заговорщицким тоном ответил:

– Так сюрпризец тебе не помеха, если ты его в городе, под присмотром оставишь. Зато я тебе в благодарность за услугу гостинцев подброшу. Дам для войска твоего пограничного несколько ящичков с «огнём греческим» и «стрелами Аполлона».

– Ишь ты! – обрадовался егерь, словно смакуя каждое услышанное слово. – Это хорошо! Это очень хорошо. А может, тогда и «молний Зевса» подкинешь? Для окончательного успокоения моих сомнений.

– Извини! – сочувственно развёл руками майор. – «Молнии» все наперечёт, свободных нет. Да к тому же если бы ты видел масштабы диверсий, что мы у себя в области предотвратили… Если в вашем регионе хотя бы вполовину такие же готовились, то, поверь, «молнии» нам здесь ой как понадобятся.

– Жаль, – искренне посетовал дядя Миша. – Но «огонь» и «стрелы», как я уже сказал, тоже хорошо. Однако вот что мне всё-таки покоя не даёт. Ты говорил, группа эта для слежки и наблюдений. Так чего же это начальство их на передовую засылает? Да ещё в самый последний момент. Как-то подозрительно это, не находишь?

– Подозрительно, – мрачно согласился командир «волкодавов». – Только понять, в чём затык, я пока и сам не могу. Может, Совет хочет от кого-то из них избавиться. Но делать это открыто не решается, вот и шлют всю группу туда, где их порешить могут. Сгинут все четверо, не беда, зато и ненужный объект самоустранится. А что, такое вполне в духе Комитета.

– Хм. Да ты, я вижу, уже зуб на своё руководство имеешь.

– Не то чтобы, но… – скривился майор. – Однако суета какая-то нездоровая среди лидеров наших идёт. Оно и понятно, подковёрная борьба за лучшее место всегда была. Но не в канун же такого большого шухера.

– А почему бы и нет? – возразил старый егерь. – Кому война, а кому мать родна. Ты же знаешь, жадные до власти, они во Всемирный потоп все лодки пожгут, лишь бы на единственном плоту верховодить. Так что им стоит воспользоваться всеобщей бедой, чтобы избавиться от кого-то, послав его под вражеский огонь?

– Или дружеский… – задумчиво протянул Сулинов.

– Ты это к чему?

В нескольких словах тот поведал бывшему наставнику о сорванной оперативниками засаде в «Гэлакси». И поделился своими соображениями по поводу той засады.

– Во как! – снова в своей манере воскликнул дядя Миша. – Так ты думаешь, устранить тебя хотели не с той стороны, а с нашей баррикады?

– Мне, если честно, эта мысль только недавно пришла, – пустился в рассуждения майор. – Задержанная нами ведьма призналась, что организовала на меня засаду по приказу кого-то неизвестного. Через посредника. Посредник до задержания был убит. Ниточка оборвана. А сам понимаешь, заказать-то мог кто угодно, необязательно с той стороны, ведь мог и кто-то из наших. Кто-нибудь из тех, кому я как кость в горле.

– С этим я соглашусь. Но знаешь ли, подослать к тебе группу с сомнительными сотрудниками в надежде, что они в критической ситуации тебя подведут и невольно посодействуют твоей гибели, это как-то ненадёжно. Итоговый результат не гарантирован.

– И это верно…

– Поверь, я допускаю, что тебя хотят устранить. Хотят и с той стороны, и, возможно, что даже с нашей. Но вряд ли посредством именно этой группы. Как я уже сказал, ненадёжно. Так что причину их приписки к тебе ищи в самих ребятах. От них избавиться хотят. Или от кого-то конкретно, но пожертвовав всеми.

Наставник и ученик помолчали, размышляя над ситуацией. Но долго раздумывать было некогда, и, хлопнув майора по плечу, старый егерь подвёл итог:

– Ладно, решено. Возьму я твоих подопечных, оставлю их у себя в полисе. Воспитанница моя за ними присмотрит. Гостинцы твои со всей аккуратностью использую, комар носа не подточит. Ну а ты, друг мой ситный, уж постарайся здесь не облажаться и уж будь ласков, «каморку» мою от диверсантов защити.

Обменявшись доверительными взглядами, мужчины пожали друг другу руки, скрепляя договор.

– Мы не жалкие букашки, все мы – ниндзя-черепашки! Носим панцирь, как…

– Янас! Заткнись, пожалуйста. У тебя ни голоса, ни слуха,