Битва за Кремль - Михаил Логинов

May ждал с некоторым интересом. Он не представлял, как его нынешняя жизнь может измениться к худшему.

Позвонили и сказали, что машина уже внизу. Выйдя из подъезда, следак увидел машину сразу — уж слишком вольно она припарковалась. Впрочем, при взгляде на номера (May уже знал некоторые нюансы столичной жизни), стало ясно, что такое авто может парковаться и на Красной площади.

Не то чтобы провинциальный следак был таким уж поклонником Гете, но, подобно чернокнижнику Фаусту, не раз шептал по дороге, нежась на мягчайшей, вкусно пахнущей коже заднего сиденья: «Остановись мгновенье! Когда мне еще доведется ехать в такой машине?»

А может, еще доведется? Генпрокуроры не в своих креслах рождались. Не станет ли нынешняя встреча ступенькой его карьеры, не поднимет ли его на высоту, когда он сам сможет распоряжаться таким гаражом?

Местом встречи был избран ресторан, уж точно не относящийся к тем заведениям общепита, что манят клиентов веселыми вывесками. Что за здание, Мау так и не разглядел, только понял: старинное, с подлинными интерьерами.

Человека, пригласившего его на встречу, May узнал не сразу. Но, услышав фамилию, сразу же вспомнил по различным интернетным статьям. Шутка ли заместитель главы президентской Администрации.

— Здравствуйте, Вячеслав Генрихович. Вы ужинали? — (May подумал, что приходить на деловой ужин наевшимся — неучтиво, и мотнул головой.) — Хорошо. Вкусная еда деловому разговору не помеха.

May согласно кивнул и начал изучать меню. Так как он в нем не разбирался, то поспешил ткнуть в одну из разновидностей салата «Цезарь» и киевскую котлету.

Выбор собеседника был изысканнее. Ему подали огромную глиняную лохань с морепродуктами: May разглядел осьминожков, мидий, мелких рыбешек. Будто неводом прошерстили морское дно и сварили все, что попало в дуршлаг. Отдельно стояли мисочка с водой — омывать пальцы и поднос с непонятным стальным прибором вроде больших щипцов для орехов.

— Расскажите о себе. Дайте мне небольшое устное резюме, — попросил собеседник и принялся за ужин. Выяснилось: «клещи» нужны, чтобы вкладывать в них половинки лимонов и выжимать сок на отварную морскую братию.

Порции, принесенные May, были изящны и своим объемом не мешали разговору. Поэтому он и рассказывал о своей прежней работе, попутно думая: вот стану таким же начальником, буду приглашать людей на деловые встречи. Они как хотят, а у меня — такая же миска. Только не с этой гадостью, а с конкретным шашлыком.

На середине котлеты он закончил рассказ. Собеседник кивнул, отхлебнул какого-то японского разливного пива — May так и не решился взять такое же.

— Спасибо, Вячеслав Генрихович. Все примерно так же, как мне рассказал о вас Саня.

— Саня? Начальник моего непосредственно начальника, руководитель СКП?

Вот, значит, кто рассказывает о нем, скромном провинциальном следаке таким людям!

От прилива позитивных чувств May чуть не поперхнулся котлетой. И стал внимательно слушать дальше.

— Теперь к делу.

Следак усмехнулся, оценив каламбур, и не ошибся.

— Именно к будущему делу, которое вам предстоит возбудить по итогам командировки.

— Итак, с бандитами в Зимовце я разобрался и решил навести порядок с ментами. С ними, как ни странно, оказалось даже чуть проще. Как, по-вашему, следует обустроить милицию в отдельно взятом городе?

Столбов посмотрел на меня.

— Надо или отладить контролирующую структуру, или найти честного мента, — сказала я.

— Верно. Так вот, я пошел по второму пути — выстраивать контроль времени нет. Сначала нашел честного мента — это знакомый вам Андреич, тогда майор, начальник районного УГРО. Мужик грамотный и не то чтобы принципиальный до полного служебного несоответствия, но ни в какие блудняки не попадал. Прямые заказы начальства, типа это прикрыть, того закрыть — не выполнял. Потому не продвигался. Но его все равно держали, надо же и кому-то висяки раскрывать. Да еще постоянно гоняли в Чечню со сводным областным отрядом. А он не брал зарплату, пока все подчиненные не получат. Вот таков Андреич. Такие обычно получают от подчиненных кличку Батя, а у начальства всегда первые на сокращение штатов. И вот вопрос: как подобного человека поднять в начальники РУВД?

На основной трассе появилась банда — специалисты по фурам. Не шпана, не отморозки, мастера своего дела. Полный интернационал: тут и даги, тут и братья-славяне, тут и брат-иудей, который хакерствовал, снабжал информацией об особо ценных грузах. Ну и самое главное, в областном УВД сидел крот. Поэтому, сколько менты ни пытались их подловить, даже в фуру засаду прятали, ничего не удавалось. До пяти нападений в месяц. И раз в два месяца — с мокрухой. Областные менты получали втык за втыком, но все, что могли, — гонять по трассе экипажи, создавать эффект присутствия. Мои грузы не трогали, соображали, что это будет их последнее приключение…

Выполняя прямое указание начальства, Татьяна кантовалась в областном центре. Дожидалась приезда в область Президента и всей сопутствующей шатьи-братьи. А так как погода была наидряннейшая, то она безвылазно сидела в гостиничном номере и приводила в порядок записи, сделанные в Зимовце. Рассказ о приручении районной милиции как раз и являлся одной этих записей.

Она покинула райцентр только вечером и успела наговориться со Столбовым. Пообщаться они смогли не сразу — сначала олигарх Луцкий нафотографировался с убитой рысью и отбыл восвояси, пообещав заглянуть за шкурой попозже, когда приедет на утиную тягу.

Зато потом они пообедали в «Славянке», умеренно пафосном ресторане, в отдельном кабинете. Столбов сказал, что дел на сегодня нет, и беседа за послеобеденным кофе затянулась часа на три.

— Как вы познакомились с таким фруктом? Общий бизнес? — спросила Таня.

— Зубы. Он изрядный охотник, до этого ездил в Можжевельники, в другое охотхозяйство. Там егеря посговорчивей, чем у меня. Хочешь медведя — будет тебе мишка. Только потом окажется, что из вольера, а туда попал из живого уголка при детском доме. Думал шоколадку дадут, а по нему — бабах! Так вот, наш Федорыч, тогда еще без вертолета, прибыл в Можжевельники, и зуб разболелся — таблеткой не унять. И охоту бросать нет желания, и стрелять нет радости. Глава тамошней администрации говорит: я зубы лечу не в области, а у соседей, в Зимовце. Федорыч решил рискнуть. Добрался до Зимовца. Ему сразу и рентген, и ультразвук, а главное — с душевностью, какую не в каждой клинике московской встретишь…

— Скажите, Михаил Викторович, — осмелилась перебить Татьяна, — а простым жителям Зимовца лечат зубки с такой же душевностью?

— С такой же, Таня, с такой же. И по карте ОМС. Некоторые услуги — за денежки, но базовый набор бесплатный. Для достижения душевности пришлось кое-кого уволить, зато зарплату — подняли, и на нее приехали специалисты из соседних районов. В случае Федорыча было указание проявить дополнительный такт, но сама понимаешь: человеческое отношение по приказу не рождается. Олигарх на то и олигарх, чтобы уметь отличать укоренившуюся душевность от дешевого холуйства. Да и вообще насчет Федорыча. Ты не смотри, что он видом прост, университетскими образованиями не отягощен и манеры имеет не самые джентльменские. Цепкости его ума я сам по-хорошему завидую. Когда же доходит до дела, тут такая хватка, только держись.

Татьяна кивнула — видала таких деятелей.

— А еще — продолжил Столбов, — Федорыч умеет рисковать по-умному, то есть не швырять все деньги на один номер с молодецким криком «Будь что будет, выноси кривая!», а сперва все вдоль и поперек просчитывает, намечает десяток отходных путей и только потом заходит по-крупному. Но при этом с принципами. Ты правильно вчера сказала: трупов на нем нет. И из страны валить не собирается. Так вот, о зубе. Зуб ему запломбировали. И стал Федорыч городом интересоваться. Ну и в результате вышел на меня. А дальше… — Столбов пожал плечами. — Дальше бизнес у нас с ним сложился. Так, по мелочи. Ну и просто ко мне любит приезжать, дичь пострелять или порыбачить.

— И много у вас друзей-олигархов?

— Не то чтобы много, но есть. Бывают типчики весьма забавные — донецкий олигарх Яцук. Ему тоже местная природа по нраву…

Впрочем, в рассказы о своих богатых друзьях Столбов не углублялся, да и Татьяна не расспрашивала.

Для чего пригодятся, куда пойдут эти рассказы, она не знала. Что-то записывала на диктофон, но еще больше — запоминала. И теперь, когда до президентского визита в область оставался день, а дурная погода (ветер и бесконечный весенний дождь) препятствовала прогулкам, она выстраивала полученные сведения в виде текстовых файлов.

— Сначала мои мыслители собрали по банде всю нужную информацию. Вычислили крота. Им-то нетрудно, они, в отличие от ментов, могут всех подозревать, а не только кого приказали сверху. Одновременно я определился с кандидатом в будущие начальники.