ГРЯЗНЫЕ ИГРЫ - Александр Белов

И вообще, каждый раз, когда Кордон переводил или передавал часть денег, казалось, что он будто отрывает их от самого себя. Будто отрывает от себя куски своего холеного тела.

Но обойтись без него они с Киншаковым пока не могли. Собственно профессией продюсера в нашей стране никто почти не владел. А Кордон, прокрутившись с десяток лет в Голливуде, в этом деле серьезно поднаторел. Он действительно был великим организатором. С какой легкостью он умудрялся все и всех сводить так, что процесс съемок шел как1 бы сам собой! Только поэтому Фил и не послал его подальше, хотя повод и желание это сделать возникали у него не один и даже не два раза...

Кордон уже ждал Фила в баре на «Мосфильме», попивая кофе. Для него он, поскольку знал его привычки, заказал бокал минералки со льдом. Предполагая, что разговор будет нелегким, режиссер хотел с самого начала намекнуть кредитору, что неплохо было бы охолонуть... Фил, однако, намека не понял и с ходу перешел к делу. Мол, где деньги, Зин?

—        У нас в Голливуде, — с патетикой в голосе сказал Кордон, — уважающие себя люди привыкли верить друг другу на слово.

—        А у нас в России, — ответил Фил, — люди отвечают за базар.

—        Валера, ну что ты опять завелся, ну отдам я тебе эти деньги! Сейчас у меня проект на выходе. Мы запускаем в Штатах продажу, видеокассет со старыми советскими фильмами. Для наших дорогих соотечественников, — он ловко скопировал местечковый акцент. — Поверь, я все в это вложил. Но прибыль пойдет вот-вот. Прямо на днях.

Кордон выжидательно посмотрел на собеседника.

—        У тебя все и всегда на днях. В общем так, Андрей. Ты тоже должен понять, что в сегодняшней ситуации люди не хотят работать в кредит. Я сам заплачу каскадерам. Вот мне как раз общую сумму бухгалтерия приготовила, — и Фил, достав из папки листок, протянул его Кордону.

—        Ни фига себе! — сказал тот, внимательно просмотрев сумму выплат. — Чего ж так много-то?

—        Андрей, не гони. За копейки сейчас никто работать не будет. А суммы гонораров мы с тобой уже трижды обсуждали. В общем, слушай сюда. Мы плюсуем эти деньги и твой старый долг и выходит у нас с тобой... Ладно, округлим в твою пользу, ровно сто тысяч баксов. Вот тебе бумага, пиши расписку.

И Фил из той же папки достал листок бумаги, на котором внизу уже стояли печать нотариуса и его подпись.

—        Умные вы тут стали, как я погляжу, — с невольным восхищением сказал Кордон. — Но я же и так все отдам. Ты что, мне Валера, не веришь, что ли?

—        Верю, верю. Пиши, — Фил не стал углубляться в тему. Он не то чтобы не верил партнеру — скорее, не доверял.

Кордону ничего не оставалось, как написать расписку. Без этого он просто не справился бы со своими обязанностями и обязательствами. Вид у него при этом был такой, как будто его вынудили съесть два лимона. Желтых таких, крупных... Причем без остановки, подряд.

—        Й учти, Андрей, — предупредил Фил, забирая расписку и пряча ее в папку. — У нас длинные руки, даже в своей Калифорнии не спрячешься. У нас теперь тоже есть очень хорошие юристы.

—        Знаю я ваших юристов. С «калашами»! — проворчал недовольно Кордон.

—        Ну и не без этого, Андрюша, — добродушно сказал Фил. — Знаешь как их Кос называет? Счетные машинки!

И они разошлись, отчасти довольные друг другом... Правда, обошлось без дружеского рукопожатия.

XVI

«Кос опять сорвался!» — расстроенно подумал Белов. Проклятая «дурь» так и не отпустила его: периоды ремиссии всякий раз кончались одинаково — срывом. В общем, после того случая с расстрелом кошки, из-за которого он на три месяца был закован в гйпс, его запредельные подвиги стали повторяться с удручающей регулярностью.

Всякий раз после очередного закидона Саша отправлял Коса лечиться. Начиналось это обычно с наркологической клиники, но этой курации хватало ненадолго. Потом были всякие экстрасенсы, народные целители и даже иглоукалыватель. Точнее, иглоукалывательница по имени Катрин. Огненно-рыжая, с горящими глазами. Даже в период ломки Косу казалось, что она сумасшедшая. И впечатление это только усилилось, когда он более или менее пришел в себя!

Но, тем не менее, после сеансов безумной Катрин он продержался дольше обычного. И Белов даже снова стал брать его на серьезные встречи. Конечно, с поросенком для мусульман Кос немного погорячился, однако эта его шутка все же не выходила за рамки разумного. С нашей точки зрения. Потому как разведка доносила, что оскорбленные Юскаевы собираются мстить за обиду. Сам бы Саша на месте Коса никогда так не поступил Вера — это святое...

Словно в ответ на его грустные мысли в кабинете включилось переговорное устройство:

—        Александр Николаевич, вас отец Космоса к телефону, — сообщила Людочка.

—        Здравствуйте, Юрий Ростиславович, — вздохнув, сказал в трубку Саша. К сожалению, звонки Холмогорова-старшего не предвещали ничего хорошего. — Что, опять забузил?

—        Извини, что я тебя снова с этим беспокою, но только ты можешь на него хоть как-то повлиять.

—        Что с ним?

— Сейчас — ничего. Дрыхнет. Но зато вчера нас посетили инопланетяне. С седьмого кольца Сатурна, — оставаясь совершенно серьезным, уточнил Холмогоров.

«Что, и у него крыша поехала?» — подумал Саша и попросил:

—        Давайте-ка поподробнее...

Вечер удался на славу. Шампанское было недозированное, устрицы были свежие, а девки были упругие. Космос гудел в ресторане гостиницы «Космос».

—        И вся гостиница так названа в мою честь! Я скоро ее выкуплю на хрен и подарю тебе! — Он ткнул пальцем в длинноногую брюнетку Свету. И тут же передумал: — Нет тебе! — Космос галантно облобызал ручку веселой блондинки Леночки.

Та закатилась смехом:

—        Давай на двоих дари.

—        Давай, — легко согласился Космос.

От лошадиной дозы шампанского в голове его возникла та необычайная умиротворенность и та обманчивая легкость, которая зовет на подвиги во имя прекрасной дамы. Или — дам. Прекрасными же его спутницы стали почти сразу после первой совместно опорожненной бутылки. Шампанское, знаете ли, так сближает...

Все пошло по нарастающей, по традиционному ресторанному варианту. Сначала шампанское. Потом коньяк. Хоровое пение под оркестр и а-ля капелла. Всеобъемлющее чувство любви бросало Космоса от Светы к Леночке и обратно, при этом он пытался своими длинными руками проделать над ними что-то вроде стриптиза. В какой-то мере ему это удалось: легкий, как паутинка, бюстгальтер Светы переместился по воздуху на соседний столик.

В зашумевшем зале появился метрдотель. Он хорошо знал Космоса и поэтому пока решил придерживаться нейтралитета... Во избежание худшего. Но на всякий случай вызвал в зал охрану.

Между тем полураздетая девушка притягивала взоры гуляющей публики: одобрительные — мужские, и неодобрительные — лучшей половины человечества. Света с улыбкой грешницы поправила прозрачную блузочку. Все происходящее явно ее забавляло.

Пьяный Кос не производил впечатления серьезного противника, поэтому к их столу начали подходить подозрительные личности, чтобы пригласить Свету потанцевать. Драки удалось избежать с трудом: Кос так и рвался в бой, ему не терпелось почесать о чью-нибудь физиономию кулаки и объяснить таким образом, что она не танцует.

Спасла положение Лена:

— Космос, пойдем лучше в номер. У меня план есть, — сказала она многозначительно. И Кос ее сразу понял. План это не кока, но все же тоже кое-что.

План ею не брал. Размерчик не тот: из этих детских штанишек Кос вырос уже давно... Да пропади она пропадом вся эта наркология с доктором Маршаком в придачу. Да, у него снова сорвало стоп-кран. Ну и пусть... Зато у него опять появилась в жизни цель!

«Мы рождены для удовольствий...» — фальшиво пропел Кос и решительно поднялся из-за стола. — Поехали к барыге!..

—        Нет, это ты уж без нас, — решила за обеих Света.

—        Ну и хрен с вами, — отмахнулся Космос, уже предвкушая так долго откладывавшуюся встречу с настоящим счастьем, которую сулил волшебный белый порошок...

Юрий Ростиславович не мог не услышать, как Кос пришел домой. Космос стоял на лестничной площадке и длинными своими руками жал сразу на два звонка — в собственную квартиру и в соседнюю отца.

—        Давай, заходи, — открыв свою дверь, позвал сына Юрий Ростиславович. По бессмысленно-блестящим глазам Коса он понял, что все началось снова.

—        Батя, не боись, ситуация под контролем, — старательно выговаривая слова, сообщил Космос.

—        Рад слышать, — сухо отозвался Юрий Ростиславович. — Чай будешь? Или кефир?

—        И кефир, напиток дряхлых богов, и кофе и какаву с чаем, — веселился Космос,