Красота спасет мымр - Елена Логунова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пепси, быстро!
– Что, сушняк? – сочувственно спросил какой-то помятый гражданин, отчаливающий от прилавка рыбного отдела с костлявой воблой, которую он держал за хвост торжественно и величаво, как императорский жезл.
Я не удостоила его ответом. Швырнула в блюдечко у кассы деньги, схватила бутылку и, не дожидаясь сдачи, метнулась к выходу. Увесистую полуторалитровую бутыль я крепко прихватила за горлышко, позаимствовав эту внушительную манеру у мужика с воблой. Ну, только попадись мне сейчас какой-нибудь враг – даже разговаривать с ним не стану, сразу тресну по маковке бутылкой так, что мало не покажется!
Быстренько свернув телефонный разговор, Ирка спешно сунула трубку в карман и уже там, в кармане, не глядя нащупала кнопку, выключающую мобильник. Теперь несвоевременный звонок телефона не мог выдать ее присутствие в квартире.
Ключ в замке гремел и скрежетал так отчаянно, что последовавший затем противный скрип двери показался нежным свирельным напевом. Мимолетно порадовавшись тому, что в квартире темно, Ирка прижалась к стене за углом коридора.
– Господи, помоги! – шепотом попросила она, малодушно зажмурившись.
Входная дверь мягко закрылась, снова лязгнул замок. Затем в сквозной дверной проем комнаты мимо притаившейся Ирки устремился плотный желтый луч фонарика, напоминающий столб света, брошенный в темноту нейтральных морских вод пограничным прожектором. Парадоксальным образом чувствуя себя нарушителем границы, Ирка испытала горячее желание убраться куда подальше, но этот недостойный порыв быстро иссяк. Собственно, он почти сразу превратился в диаметрально противоположное желание – задержать того, кто незаконно вторгся в квартиру подруги.
Эта трансформация произошла в тот момент, когда Ирка переступила с ноги на ногу и ощутила под своей ступней ребристую шероховатую поверхность крепкой доски.
– Господи, спасибо за помощь! – вежливая Ирка поблагодарила небеса, пославшие ей превосходное средство защиты и нападения, нагнулась и подняла с пола увесистый обломок старой колючей доски.
При этом она занозила ладонь, чего даже и не заметила, потому что была занята тем, чтобы поднять доску повыше, не зацепив ею потолок. При этом смотрела она только прямо перед собой, на метровый отрезок коридора, в котором вот-вот должен был появиться незваный гость.
Человек с фонариком продвигался вперед медленно, и Ирка была ему за это искренне признательна. Признательность ее выразилась в том, что она хорошо прицелилась и свалила нарушителя территориальных границ одним-единственным точным ударом по макушке и потом уже не стала хаотично молотить его куда попало, разделывая под отбивную.
Первым упал фонарик, хозяин осветительного прибора рухнул с секундной задержкой, еще через несколько мгновений грохнула на пол отброшенная за ненадобностью доска.
– У-ф-ф! – отдуваясь, сказала Ирка.
Подобрав фонарик, она посветила в лицо поверженному противнику и убедилась в том, что он временно нейтрализован, но – дышит. Она переступила через перегородившие прихожую ноги, открыла наружную дверь оставленным в замке ключом, вышла из квартиры, вновь заперла дверь снаружи и поспешила к ближайшему магазину, испытывая острое беспокойство за судьбу подруги, оставшейся без присмотра.
Не знаю, куда подевался тот, кто, по словам Ирки, шел за мной. Выскочив из магазина, я стрелой полетела по той же дорожке в обратном направлении, но никого не встретила. То есть, я хочу сказать, никто не двигался мне навстречу и не стоял у меня на пути. Даже пара разновеликих дворовых собачек, с большой выдумкой сливавшаяся в экстазе при использовании тротуарного бордюра, при моем приближении предпочла оставить на время игры в стиле авторов сайта «Порно-Пупс» и эдаким кривобоким Тянитолкаем прыгнула в кусты. Голубь бросил клевать крошки, вспорхнул и заметался в узком коридоре между гаражами, не сразу найдя выход. С противоположных концов дорожки встречным курсом, как паровозы из математического задачника, неслись две хорошо разогнавшиеся фигуры, и я была одной из них.
Начавшийся дождик немного ухудшил видимость, размыв очертания предметов. В темной массе, похожей на бегущего со вздернутым хоботом слона, я лишь потому опознала свою лучшую подругу, что точно на середине разделенной нами дистанции над дорожкой нависал фонарь.
Ирка мчалась вперед, воздев руку с зажатым в ней кирпичом, но я как-то сразу поняла, что она не планирует заниматься строительными работами. Скорее стремится что-нибудь разрушить.
Поскольку я знала, что тоже лечу с перекошенным от злости лицом и аналогичным образом задранной рукой с бутылкой, Ирка показалась мне моим собственным отражением в зеркале – с поправкой на разницу в габаритах. Будучи вдвое толще меня, подруга даже с прижатым к боку локтем занимала почти всю ширину прохода. Со скоростью электронного калькулятора произведя несложные расчеты, я пришла к выводу, что наше столкновение будет столь же катастрофическим, как встреча на одном пути поездов, идущих из пунктов А и Б соответственно.
– Ирка, стой! – закричала я, усиленно тормозя.
Скрежет каблуков резанул уши. Чтобы не врубиться в Ирку, я круто свернула вправо и бочком проскочила в узкую щель между фонарным столбом и стеной гаража. Мой личный тормозной путь составил примерно три метра. Замедлив ход настолько, чтобы можно было совершить разворот на сто восемьдесят градусов, я обошла Ирку с тыла.
– Это ты? – обернувшись, выдохнула подруга.
– Кто же еще, – тяжело отдуваясь, сказала я, имея в виду, что крайне немного найдется идиоток, совершающих в вечерний час по узким пешеходным дорожкам спринтерские забеги с утяжелением.
– А где этот? – спросила Ирка, озираясь и при этом удерживая на лице то характерное выражение, с которым осматривается по сторонам рассерженный бультерьер.
– А где тот? – спросила я, оглядываясь на темные окна своей квартиры.
– Ты потеряла нашего шпиона?! – вопросила подруга с такой претензией, словно я проявила непозволительную рассеянность и утратила какое-то имущество, ценное для нас обеих.
– Это он меня потерял! – возмутилась я. – А ты-то сама? Куда ты подевала вторженца?
– Кого? – Ирка озадаченно моргнула и сбавила тон.
– Того, кто лез в мою квартиру!
– А-а, ты про нарушителя говоришь, – подруга совершенно успокоилась. – С ним все в порядке. Я дала ему по башке доской, и он отрубился.
– Ничего себе – всё в порядке!
Уловив в моем голосе нотки ужаса, Ирка смущенно потупилась и отбросила за спину кирпич. Из кустов донесся негодующий собачий визг на два голоса.
– Ты кирпич этот где взяла? – встав на цыпочки и заглянув за живую изгородь, с подозрением спросила я. Кирпич лежал на виду, и я не поленилась за ним слазить в мокрые кусты.
– Буквально сам мне под руку подвернулся! – пожала плечами подруга. – Черт его знает, откуда он взялся у тебя в прихожей!
– При чем тут черт? – обиделась я. – Я сама его принесла, свистнула на соседней стройке, думала снизить свои затраты на приобретение строительных материалов, а ты взяла и выбросила такую нужную вещь!
– Если тебе нужно, мы подъедем к той стройке на моей машине и натырим полный багажник таких нужных вещей! – успокоила меня Ирка.
– У тебя криминальный склад ума, – все еще дуясь, сказала я. – Ты мыслишь, как мафиози!
– С размахом, – кивнула довольная Ирка. – Кстати, о преступниках! Ты разве не хочешь посмотреть на ту асоциальную личность, которую я обезвредила с помощью доски?
– Надеюсь, хоть доску ты не выбросила? – с беспокойством спросила я. – Уже хорошо. Ладно, пошли смотреть, кого ты задержала.
– Пошли, – согласилась подруга.
Она еще раз огляделась и с отчетливым сожалением добавила:
– Раз уж нельзя обезвредить заодно и твоего шпиона…
Металлическая дверь подъезда грохнула, как гаубица, и сантехник Виталик очнулся. Чувствовал он себя так, словно и в самом деле попал под пушечный выстрел и чугунное ядро засветило ему по макушке. Правда, вскользь засветило, по касательной.
Виталик потрогал свою голову и пережил кратковременный приступ ужаса, когда обнаружил, что голова эта – чужая. У Виталика отродясь не было таких густых и длинных волос! Уже лет с двадцати его и без того жидкий волосяной покров все более редел и уменьшался по площади, а тут вдруг откуда-то взялась такая густая шевелюра, которой позавидовал бы и косматый, как снежный человек, певец Децл! Виталик оледенел, но в следующий момент оттаял, потому что вспомнил, что надел на голову длинноволосый парик Серегиной супруги. Оказывается, не зря надел – он отчасти защитил череп от удара!
Виталик заворочался, доски под ним накренились, и в руку сантехнику сам собой закатился фонарик. Виталик признал свой инструмент и не преминул воспользоваться им по прямому назначению. Поводив фонариком из стороны в сторону, он убедился, что в квартире, кроме него, никого нет.