Любовь - сила магии. Зло и есть зло - Валерия Литвинова

Хм. Тушь в брикете, палитра теней, набор карандашей для бровей, глаз и губ, пудра, румяна, несколько помад с разбегом в оттенках от темно-красного до розового, туалетная вода с воздушной подушечкой и свеженьким ароматом ландышей, огуречный крем, перламутровый лак для ногтей, лак для волос, гель… И все это под торговой маркой компании «Бьюти».

«Спасибо, кто бы ты ни был!»

Я мысленно поблагодарила человека, сделавшего такой подарок. Без косметики я чувствую себя почти голой.

Во-первых, на меня смотрят как на «очень юную леди», так сказал Кристоф, когда прогуливался со мной по розарию: «Мисс Варт, не принято задавать женщинам подобный вопрос, но все-таки, сколько вам лет?»

«А насколько я выгляжу?»— засмеялась я. Он подошел очень близко и томно посмотрел мне в глаза. Это немало смутило меня. А я-то наивная думала, что подобные взгляды уже давно для меня не новость! Все-таки есть огромная разница между тем, как это делают парни моего возраста и взрослые, умудренные опытом мужчины. От взгляда такого мужчины как Кристоф можно с легкостью растечься лужицей, испариться и превратиться в облако.

«Мне сложно определить ваш возраст, на вид вам не больше семнадцати, но я предполагаю, что вы старше».

«На чем основывается ваше предположение?», — с кокетливой улыбкой поинтересовалась я.

«Ваш взгляд выдает в вас соблазнительницу, но внешность заявляет о том, что вы очень юная леди».

«Не буду вас мучить, мне девятнадцать», — и я отступила назад, возвращая себе зону комфортного личного пространства.

И это все мне высказали, смотря на мое лицо украшенное иллюзорным макияжем. Варт наверняка не особо разбирается в том, как должна выглядеть боевая раскраска светской львицы, поэтому не сильно на этом заморачивался, окрасив мои ресницы в черный цвет, а губы порадовал блеском розовой помады, вот и все.

Во-вторых, отсутствие настоящего блеска на губах создает непривычное чувство сухости. Во Флориде достаточно жарко из-за тропического климата, поэтому я с малых лет привыкла увлажнять губы, хотя бы бесцветной глицериновой помадой с ароматом карамели. А чем пахнут губные помады 20-х? Я достала первую попавшуюся, открыла и поднесла к лицу: нет парфюма? Только легкий косметический запах! Как такое вообще может быть! Это насмешка над всеми женщинами! А цвета — просто катастрофа! Кто вообще выкрасит губы в ярко-алый?!! Ах, да, я же в 20-х. Сейчас модно все кричащее и вызывающее. Я еле подавила вздох раздражения, но не сдержалась от вздоха сожаления и тоски по «Revlon» и «Loreal» двадцать первого века.

— Мисс Александра, я могу войти, — после короткого стука послышался голос Эллы.

— Да-да, конечно.

— Добрый вечер, мистер Варт сказал, что вам нужна помощь с приготовлениями к сегодняшнему вечеру. Знакомьтесь, это моя племянница Беатриса.

Вместе с экономкой в комнату вошла молодая женщина не старше тридцати лет.

— Александра, — представилась я даме.

— До выезда у нас осталось два с половиной часа, предлагаю преступить.

Я медленно кивнула и жестом указала на все сегодняшние приобретения.

— Я вижу, вы просмотрели то, что я для вас подобрала? — осведомилась Беатриса, указывая на коробку с косметикой.

— Да, спасибо, вы меня выручили.

— Не стоит благодарности, это не составило для меня труда.

— Беатриса — косметолог, — пояснила Элла. — Ну что ж, если я вам понадоблюсь, то вы знаете, где меня искать.

— Спасибо, Элла, но я уверена, что мы справимся, — отпустила экономку Беатриса. — Какое платье вы выбрали для сегодняшнего ужина? — обратилась ко мне дама.

— Еще не решила, но вот эти два вполне могли бы подойти. Как вы думаете?

Я развернула черное бархатное длинное прямое платье с накидкой из шкурки черного песца и серебристое атласное платье на тонких бретельках и отделкой из бисера в виде змейки, к нему прилагалась шелковая серебристо-голубая накидка.

Дама внимательно осмотрела оба платья и выбрала серебристое.

— Оно больше подходит к вашим глазам.

В общем я тоже склонялась к такому же выбору. Черное слишком узкое и туда так и просится разрез до середины бедра.

— Теперь, когда мы определились с платьем, что вы хотите сделать с волосами? — Беатриса сняла полотенце с моей головы и расправила мокрые волосы по спине. — Они непростительно длинные, это сейчас не модно, — осторожно заметила дама.

На себя посмотри, курица ощипанная! Стрижка под боб — предел мечтания моей прапрабабки, но уж точно не мой!

И ничего они не длинные, всего лишь до середины спины. Я не так уж давно отстригла целых десять сантиметров моего богатства. Я горжусь своими волосами! Она хоть представляет, как сложно блондинке добиться такой густоты и лоска как у меня?!! Да я потратила на это годы жизни! Ничего я не собираюсь стричь!

— Меня полностью устраивает длинна моих волос, — как можно сдержанней ответила я.

— В таком случае мы заплетем «корзинку».

— Нет, это несовместимо со шляпкой. Кстати, а можно обойтись без шляпки?

— Да, но ужин будет проходить на террасе и в саду, — попыталась возразить Беатриса.

— Я не замерзну, — еще бы, лето на дворе!

— Это не модно, но вполне допустимо.

— Вот и прекрасно. Я хочу, чтобы вы помогли мне спрятать челку под основную массу волос, — я уже заметила, что челки сейчас не пользуются особой популярностью, или их делят на пряди и с помощью геля укладывают в замысловатом плетении. — Примерно вот так, — я проделала с челкой тот же фокус, что и Алина, превратила ее в визуально длинную прядь уходящую под волосы за ухо. — А остальную массу волос завить на концах в крупные локоны. Вы можете мне в этом помочь?

— Да, но я бы посоветовала вам уложить волосы волнами от корней до кончиков, — Беатриса показала, как это будет выглядеть на мокрых волосах.

— Мне нравится, приступайте.

Я понятия не имела на что согласилась!

Мне на голову вылили ведро геля, больно прикололи металлическими зажимами и запекли под обжигающим воздухом фена. Как моя шевелюра не превратилась в глиняный обожженный в печи горшок известно только черту лысому.

Голова после всех этих процедур зудит как у блохастой собаки!

— Кто делал вам этот маникюр, — удивилась Беатриса.

— Одна Лондонская знакомая, — отмахнулась я. От моего свадебного маникюра остались только рожки да ножки и хвастаться этим безобразием, все равно что прийти на дискотеку со вчерашним макияжем, насколько бы вчера он профессиональным не был.

— А какой лак она использовала? — продолжала восхищаться Беатриса.

— Точно не помню, — конечно же, я помню — «Max factor», но сомневаюсь, что эта торговая марка существовала в 20-х.