ИНЫЕ МИРЫ, ИНЫЕ ВРЕМЕНА. Сборник зарубежной фантастики - Айзек Азимов

Торопливо шагая по улицам, окаймленным каменными грибами, Грегг чувствовал повышенное внимание прохожих. Инспектор утешал себя тем, что в форме земного летчика его никто не узнает.

Но всегда серьезные марсиане сегодня отнюдь не рассматривали инспектора. Они отворачивались. А это было гораздо хуже.

На тихой улице Работников Пищевой Промышленности, застроенной только жилыми домами, можно встретить ремесленников и философов, — но никогда не бывает здесь ни танцев влюбленных, ни процессий алебардщиков… Самое шумное, что может произойти тут — это четырехдневная дискуссия об относительности класса нуль, или совершенно случайный обмен выстрелами.

Дело в том, что на этой улице живет знаменитейший частный сыщик планеты.

Бывая на Марсе — с его глубоким холодным небом, маленьким солнцем, с воздухом, бедным кислородом и заглушающим звуки — Грегг всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Но инспектор любил Сиалоха — и, когда ее он наконец взбежал по лестнице, стукнул молотком в дверь квартиры второго этажа и вошел, — у него было ощущение, что он избавился от кошмара.

— А! Грегг! — Сыщик отложил струнный инструмент и неуклюже пошел навстречу гостю. — Вот приятный сюрприз! Входите, дорогой друг, входите же!

Сиалох гордился своим английским, но я бы не решился воспроизвести свистящее и дребезжащее произношение марсианина. Впрочем, Грегг давно уже привык к нему.

Инспектор осторожно вошел в узкую высокую комвату. На полу, среди ворохов бумаг и груд всякой мелочи и оружия, спали, свернувшись кольцами, фосфоресцирующие змеи, освещающие дои по ночам. Красный песок лйкал на подоконниках готических окон. Сиалох обходился без прислуги.

В одном из углов комнаты находилась небольшая химическая лаборатория. Стены полностью закрывали книжные полки — здесь была литература по криминалистике трех планет, марсианские отчеты, микропленки с Зем. ли, говорящие камни с Венеры. Барельефы, изображающие царствующего Матриарха, были изрешечены пулями: Человек с Земли вряд ли смог бы усидеть на треугольных марсианских стульях, но Сиалох, имея трехпланетную клиентуру, предусмотрительно позаботился o наличии кресел. Грегг, тяжело дыша в кислороднйй маске, опустился в дряхлое кресло двадцатого века.

— Полагаю, вы здесь по делу официальному, но конфиденциально, — сказал Сиалох, вынимая изо рта основательно обкуренную трубку и откладывая ее в сторону. Грегг поздравил себя с тем, что ему не придется вдыхать голубые пары. (Марсиане с восторгом заимствовали табак, но, увы, им приходилось смешивать его с перманганатом калия…)

— Откуда вы знаете? — спросил инспектор.

— Элементарно, дорогой Грегг. У вас возбужденный вид, но лишь служебная неприятность может так подействовать на старого холостяка вашей расы. Кроме того, вы пришли сразу ко мне, а не обратились в Гомеостатическое Управление. Значит, дело серьезное.

Грегг принудил себя улыбнуться. Он до сих пор не понимал марсианской мимики. Что могло бы соответствовать усмешке или движению бровей на лице, абсот лютно непохожем на человеческое? И что этот аист-переросток…

Нет. Сравнивать существа с различных планет — просто бессмысленно. Можно лишь описывать разницу между ними — в пределах возможностей языка. Сиалох был существом двухметрового роста, напоминающим аиста. Извилистую шею венчала громадная голова с красным клювом и желтыми, глубоко посаженными глазами. Оперением Сиалох напоминал пингвина, однако при этом имел великолепный голубой хвост; а на месте крыльев у него были красноватые худые руки с четырехпалыми ладонями.

Грегг вернулся к действительности. Боже мой! Город — серый и спокойный, лежит за окнами, солнце спускдется за Эрейскуф пустыню… смутно слышен шум Экипажа, приводимого в движение колесом, похожим на «беличий топчан» английских тюрем… а он сидит здесь, готовясь рассказать историю, способную взорвать Солнечную систему!

Руки Грегга, одетые из-за холода в перчатки, судорожно сжались.

— Да, это совершенно конфиденциальное дело. Если вы сумеете его распутать, вы заработаете целое состояние.

Огонек, вспыхнувший в глазах Сиалоха, заставил инспектора пожалеть о сказанном, но деваться было некуда, и он продолжил:

— Один вопрос, кстати. Как вы относитесь к нам, людям с другой планеты?

— У меня нет предрассудков. Только мозг имеет значение, покрыто ли его вместилище перьями, волосами или. костяными пластинками.

— Понимаю. Но часть марсиан враждебно, относится к нам. Мы нарушаем древние традиции. К сожалению, это неизбежно, если мы хотим торговать с вами.

— Эта торговля в целом полезна. Ваше топливо, машины, табак — в обмен на наш канц и наш снулл. Кроме того, мы закоснели. Наконец, межпланетные полеты открыли новые горизонты в криминалистике. Да-да, я террофил.

— Так вы нам поможете? И будете молчать? Видите ли эта история может привести к тому, что ваша Всепланетная Федерация выставит нас с Фобоса.

Три века закрылись, превратив лицо с длинным клювом в маску.

— Я не могу пока ничего обещать, Грегг.

— Ладно… тем хуже. Я рискну. — Инспектор сделал глубокий вдох. — Вы наверняка знаете историю с драгоценностями короны?

— Они были отправлены на Землю, чтобы их там выставить, а также для научной работы.

— После многолетних переговоров. На всем Марсе нет более ценной реликвии… Вы были древней цивилизацией уже тогда, когда мы охотились на мамонтов… Tak вот, их украли.

Сиалох открыл глаза и молча кивнул.

— Их поместили на корабль-робот на станции «Земля», а когда корабль прибыл на Фобос — их не было!

Сиалох зажег трубку с помощью сложной системы из кремния и железа (спички на Марсе не загораются).

Закончив операцию, он предположил:

— Может быть, судно ограблено по дороге?

— Нет, это невозможно. Все корабли в Солнечной системе под контролем, известно с точностью до часа, где находится тот или иной корабль. Кроме того, вообразите, что вы вздумали найти и догнать точку в бесконечности, — вы не сможете даже взять достаточно Горючего для такой погони… К тому же об отправке драгоценностей знали только полиция ООН и персонал станции «Земля» — да и то с момента старта корабля, а уж тогда и вовсе не было времени для перехвата.

— Очень интересно. — Сиалох затянулся дымом.

— Если поднимется шум, — сказал Грегг жалобным тоном, — вы же представляете последствия. Я думаю, пока еще у нас есть несколько друзей в вашем парламенте…

— В палате Деятелей, да… несколько. Но не в палате Философов, а только она принимает окончательные решения.