Укрощение Шарлотты (Гаремные страсти) - Линда Миллер

— Меня не волнует мистер Ричардсон. Расскажи мне лучше о своем отце, мачехе, дяде.

У Шарлотты уже не было причин скрывать, кто она такая. Она вышла замуж за Патрика, точь-в-точь как написала в письме родным.

— Я выросла в штате Вашингтон, недалеко от Сиэтла, где мы как-то и встретились с тобой, хотя ты этого не помнишь…

— Ты была та девчушка, что застряла на мачте и не решалась слезть, — засмеялся Патрик.

— Ну, тебе понадобилось время, чтобы припомнить это. Мой отец — Брайхам Куад; возможно, ты слышал это имя.

Патрик вздохнул.

— В окрестностях Сиэтла это имя невозможно не услышать. Так теперь он, наверное, мечется по всей Европе, переворачивая все вверх дном в поисках своей дочки.

— Нет, — отвечала Шарлотта. — Я написала им, что вышла за тебя замуж и очень счастлива.

— Что?!

— Но ведь теперь — это правда. Мы же вчера поженились, и я уже целую ночь была счастливой.

Патрик весело расхохотался:

— Замечательно!

Он придвинулся к ней, чтобы поцеловать, но она остановила его:

— Ты еще не рассказал мне о себе.

Он пожал плечами и нахмурился.

— Я — единственный сын одного весьма состоятельного человека, которого терпеть не могу… он, впрочем, отвечает мне тем же. После смерти матери он отослал меня в Англию учиться. Там я в конце концов сдружился с дядей, который был капитаном «Чародейки». Три года назад дядя умер.

— Ты, должно быть, чувствовал себя ужасно одиноко.

— У меня было все, чего я хотел, — отрывисто произнес он. — Прекрасный корабль, дом, о котором можно только мечтать, куча денег. А теперь у меня есть также очень милая жена — правда, немного похожая на дикую кошку.

Г чтим и словами он прильнул к ее груди, лаская и обнимая. Шарлотте стало трудно говорить, но она все же попыталась;

— Т-ты хочешь сына?

Патрик, довольный, поцеловал ее в грудь к поднял голову.

— Иногда, — ответил он. — Или дочь.

Он опять устроился между ее ног и легонько входил в нее, поддразнивая. Тон его, однако, оставался серьезным.

— Ты хочешь родить мне ребенка?

Она уже сгорала от желания и нетерпения:

— Д-да… о-о да…

— «Да, возьми меня» или «да, хочу родить тебе малыша»? — спросил Патрик, еще чуть-чуть продвинувшись в нее. Он явно получал oогромное удовольствие, дразня ее.

Шарлотта выгнула спину и впрямь как дикая кошка, стремясь как можно глубже принять его в себя.

— И то и другое, — пробормотала она, крепко охватывая его бедрами. — Я хочу, чтобы ты взял меня и чтобы у нас от этого был ребенок.

Больше ей не удалось произнести ни слова, впрочем, так же как и ему. Блаженная страсть охватила их с новой силой.

Глава 7

Перед рассветом Патрик разбудил новобрачную, а сам вышел позвать слугу. Шарлотта искупалась в бассейне и снова надела свое белое платье.

— Ты отсылаешь меня обратно в гарем? — смущенно и немного обеспокоенно спросила она Патрика, когда, вернувшись в спальню, увидела Рашида, стоявшего со сложенными на груди руками.

Поведение Патрика было успокаивающим, но его слова не убедили Шарлотту.

— Только на очень короткое время. Нам с Халифом нужно кое-что обсудить.

Шарлотта вспыхнула от возмущения, но не выразила протеста, так как чувствовала, что Патрик настроен решительно.

Дойдя до хамами, места встреч и гареме, Шарлотта увидела Алев, которая возбужденно схватила ее за руку и потащила во двор.

— Ты провела эту ночь с Халифом? — требовательно спросила она.

Шарлотте совсем не понравился тон и смысл вопроса.

— Нет, — холодно ответила она, освобождая локоть. — Я была с моим мужем.

Алев подняла брови в немом вопросе.

— Патрик Треваррен — мой муж, — объяснила Шарлотта с оттенком самодовольства. — Халиф сочетал нас браком в своих апартаментах этой ночью.

Чувство облегчения на лице Алев было очевидным, хотя в глазах ее что-то блеснуло. Что-то вроде удовлетворенного скептицизма.

— И твой… муж уже прислал тебя обратно к нам?

Шарлотта прищурилась.

— Патрику нужно обсудить с султаном какое-то дело, — сказала она. — Как только он его закончит, я уверена, что мой муж пришлет за мной и мы уедем.

Взяв снова Шарлотту за руку. Алев села на скамейку под вязом и потянула за собой спутницу.

— Эта свадьба — была ли она совершена по христианскому обряду или Халиф просто сказал несколько слов и сделал торжественное заявление?

Шарлотта поперхнулась. Если бы свадебная церемония была совершена священником или мировым судьей, то это могло бы означать, что брак действителен хотя бы в пределах королевства Риц. Но ведь возможно, что эта импровизированная церемония была просто мошеннической сделкой, состряпанной двумя мужчинами, чтобы уложить Шарлотту в постель Патрика.

— Ну? — торопила Алев, так как Шарлотта молчала.

— Халиф совершил церемонию сам, — произнесла она жалким голосом; ей не хотелось выдавать своих сомнений, к тому же ситуация, казалось, была ясна ее собеседнице.

Алев кивнула, сосредоточенно размышляя.

— Значит, вы с капитаном навсегда связаны в глазах Аллаха, — сказала наконец она, — если, конечно, твой муж не захочет развестись с тобой.

Шарлотта все еще не оправилась от своих сомнений.

— Развестись со мной?

— Если ты не утолишь своему капитану, Шарлотта, — важно произнесла Алев, — все, что ему понадобится, — три раза ударить в ладоши и произнести: «Я развожусь с тобой».

— Но это ужасно!

— По нашим законам — продолжала Алев, — такое расставание вполне возможно. И это еще не все: мужчина может иметь до четырех жен, а наложниц — сколько захочет.

Шарлотта вскочила, затем снова села. Вид у нее был очень несчастный. Она с чистым сердцем отдала себя Патрику, уверенная, что она его жена. Все казалось таким ясным, когда она лежала с ним вместе или купалась в бассейне маленького дворика, прилегающего к спальне. А теперь все выглядит таким запутанным.

— Патрик и я — американцы, — заметила она, и в голосе ее чувствовалась уверенность, — и исламские законы не относятся к нам.

— Относятся, когда вы живете в исламской стране, — объяснила Алев беззлобно, — ведь Треваррен отослал тебя обратно в гарем, не так ли? Кроме того, это может означать, что брак был незаконным.

Шарлотта почувствовала себя совсем обескураженной. Она поднялась и стала мерить шагами землю перед скамейкой.

— Не думаешь ли ты, что он обманул меня? — Она обращалась скорее к себе, чем к Алев.

— И это будет уже не в первый раз, когда мужчина говорит неправду, чтобы заманить женщину в свою постель, разве не так?

Шарлотта остановилась и посмотрела на Алев, уютно сидевшую на скамейке. Пятнистая тень от листьев вяза дрожала на ее лице и фигуре.