Жирдяй-2: Экспансия! - Руслан Алексеевич Михайлов

— Бросайте все дела и перебирайтесь в вагон! Сейчас отправлю сюда двух-трех парней с прямыми руками, они снимут лишние кресла. Ваша задача — определить, где и что будет стоять в этом вашем будущем рабочем месте. Одну дверь уже наглухо перекрыли сваркой. Считайте ту сторону дальней и в ней обустройте себе квартиру. Даю на это треть вагона. Оставшиеся две трети — рабочее помещение, часть которого приспособите под серверную. Когда, кстати, у нас появится инфосеть?

— Интернет за ночь не рождается, Жир Жирович! — пропищал старший из гоблинов, сверкнув клыкастой усмешкой.

— А я не глобальную сеть хочу. А городскую, — пояснил я. — На сегодняшний вечер все в силе? Дед Федор матерям уже пообещал. А я жене слово дал. Если что — головы оторву.

— С этим проблем не будет! — заверил меня тут же второй гоблин по имени Злыкень. Первого звали Добкень.

— Проектор готов и протестирован, — авторитетно поддержал его брат.

— А ткань натянули?

— Парус тоже готов. Подштопали его девчата как следует. Мужики на деревья забрались и палку поперечную натянули. С кино проблем не будет. Экран большой получился, издалека кино видать будет. И ветра нет.

— Шесть часов! — напомнил я. — Не меньше! И чтобы без долгих пауз.

— Да-да. Два часа программа детская, затем общая, затем фильм про то, как наши всех крошат налево и направо. Культурное мероприятие, — пробулькал Злыкень. — Босс, а может, ужастик поставим? Как раз за территорией твари разные ползают. Для остроты в самый раз.

— Не надо!

— И зря! Мы как раз с одного харда чумовой фильм слили. Вчера ночью посмотрели — так сон как рукой сняло! До утра схемы паяли.

— С антеннами как?

— Две собрали. На разные надобности. Сегодня же и поставим! Но стальную трубу нам не дали. Послали так далеко, что мы едва в реальный мир не вернулись.

— Как не дали⁈ Я же все согласовал!

— А вот так не дали… и тросиков для расчалок тоже не дали. Нету, говорят.

— Разберусь, — пообещал я со вздохом. — Млин. Стоп! А кто не дал? Имя?

— Дон Рокхес который. Его дед Федор недавно назначил вторым по складам. Он и не дал.

— Отлично. Один из вас пусть тут же метнется к нему и скажет — если не даст трубу и расчалки, не будет ему компьютерного терминала. Вы его уже собрали?

— Ага! Чего там собирать-то? Он и был целым.

— Вот и пригрозите. Ишь чего удумал — Искателям трубы не давать.

— Класс! Я помчал!

— Нет я пойду угрожать!

— Нет я!

— Камень, ножницы. Бумага!

— Стоп! — рыкнул я, заставив гоблинов прекратить на время игру. — Пожелания есть? Сегодня хочу, чтобы вы пахали от сей секунды и до конца культурной программы. Поэтому готов проявить понимание, сострадание и прочее. Чего выделить из спецпродуктов?

— Ананасов консервированных!

— И колу! Много колы!

— Хорошо, — вздохнул я. — Две банки ананасов и шесть бутылок колы. Но не больше! Вот…

Быстро черкнув ручкой по заранее отрезанному листику бумаги, я поставил подпись и, передав записку одному из братьев, добавил:

— Получите у прилавка съестного. Да не светите спецпродуктами!

Подобных чистых листочков-карточек я теперь носил в кармане постоянно штук двадцать. Вместе с ручкой и маркером. И парочкой пластиковых квадратиков для создания срочных заданий, что случалось довольно часто.

Насчет колы и ананасов — смех да и только, вновь попахивающий советским спецснабжением. Под первым вагоном обнаружилось несколько жестоко смятых автомобилей с неизменными скелетами в искореженных салонах. Один автомобиль резко выделялся своей «мордой» — круглоглазым бампером с обилием хрома. А в салоне на заднем сиденье обнаружилось шесть больших фанерных ящиков. Внутри — кола и ананасы консервированные. С тех пор это моя заначка. Часть раздал близким друзьям, часть помощникам, часть оттащил в семью. И остатки храню на такой вот пожарный случай, когда требуется подсластить рабочую пилюлю. Хорошо, что гоблинам угодить легко. Один раз я нашел банку энергетического напитка, так эти маньяки ее едва не на коленях выпрашивали, хотя у них завались бесплатного кофе, чая и сахара! Снабжение компьютерщиков я не зря курирую лично. И надежды на них возлагаю нешуточные.

Почему у меня вдруг случился такой резкий переворот сознания? Этот вопрос мне уже задала удивленная Леся, крайне довольная тем фактом, что ее спутник жизни стал гораздо чаще оставаться в поселении, равно как и присутствовать на домашних обедах и ужинах.

Ответ крайне прост. Нам нужно выжить. Чтобы выжить — нужно совершить качественный огромный прыжок в сторону прогресса. Чтобы совершить прыжок — нужна площадка, от которой я смогу оттолкнуться.

Многие знают, что Гагарин полетел в космос первым. И это был великий шаг для одного человека! И для всего человечества! Но не все задумываются над тем, что он взлетел на современной по тем временам ракете и со столь же современного и передового космодрома. Гагарин не с крыши дома в космос прыгнул.

То есть истина проста. Если хочешь прыгнуть выше и приземлиться удачно — позаботься о трамплине заранее.

Хочешь взлететь — не забудь об аэродроме.

Желаешь взлететь еще выше — тогда заранее подумай о космодроме.

То есть — нужна база. Нужно надежное место, откуда я смогу оттолкнуться обеими ногами. Место, что обеспечит меня и команду всем необходимым. Место, где будет трудиться много поселенцев, работающих для обеспечения Искателям наилучших условий. Вот почему у меня так резко изменилось восприятие ситуации и вот почему я столь круто сменил курс. Я не желаю быть Собирателем. Я хочу быть Искателем. А это две огромные разницы. Небо и Земля.

Покинув вагон, я нащупал в кармане маркер и пластиковые купоны на задания. Быстро создал четыре поручения. Не успел повесить их на Доску Квестов, как их тут же оттуда забрали самые шустрые из сидевших рядом парней. На меня уставились огорченных глаза тех, кто не успел. Почесав в затылке, придумал еще шесть заданий. На этот раз удовлетворены были все. Пятачок между прилавками почти опустел. Все присоединились к тем, кто уже работал. Суетились они вокруг уже установленного вагона. Надо разровнять вспаханную машинами землю, вырвать из земли один позабытый пень, отсыпать вокруг все щебнем.

Я же уселся за свободный стол и удовлетворенно вздохнул — пока не выбился из графика. Да, вот уже четыре дня у