Из-под снега (СИ) - Чоргорр Татьяна

— М-м-м? — насторожился Лемба.

— Не хочу возводить напраслину, но…

— Но?

Колдунья молчала, хмурилась, то ли что-то обдумывая, то ли собираясь с духом. Наконец, сказала:

— Кроме меня, угодья Вилья знают ещё двое мудрых. Мы с тобой их обоих только что называли по именам. Кому-то из них легче всего оказаться тем беззаконным колдуном.

Лемба присвистнул:

— Ты всерьёз подозреваешь?

— Я размышляю, что оба могли, и у обоих могли найтись причины… Нет, это ещё ничего не значит! Но если со мной вдруг что-то случится, ты передашь это Совету мудрых. Пошлёшь зов хранителю знаний Нельмаре, а потом всем мудрым, кого ты когда-либо видел. Сможешь?

— Я их запомнил по тому сборищу, когда тебя назначили Вильярой. Видел, помню, значит, и зов послать смогу, — судя по свирепой гримасе и налившимся кровью глазам, до кузнеца, наконец-то, дошла и самая суть просьбы. — Что с тобой может случиться в моём доме?

Колдунья сверкнула зрачками, оскалилась:

— Я не собираюсь сидеть здесь вечно, это, во-первых. А во-вторых, меня сегодня чуть не убили в Зачарованных Камнях. Я не уверена даже, что моё тело бы нашли.

Лемба подскочил с места:

— И ты молчала?!

Вильяра отступила на шаг, не давая сгрести себя за плечи, свирепо рыкнула:

— Я — мудрая, и я не впутываю охотников в дела мудрых! Но мой преемник, будущий Вильяра, — она ткнула кузнеца пальцем в грудь. — Обязан знать.

— Кто-о-о? — теперь уже кузнец отшатнулся назад и побледнел.

— Ты! При трёх свидетелях… Нимрин, Вули, Вурран, вы меня хорошо слышите? При трёх свидетелях я объявляю мастера Лембу следующим хранителем клана Вилья, на случай моей смерти, безнадёжого увечья или безвестного отсутствия дольше одной луны. Я, мудрая Вильяра, сказала!

— А как же дом? Моя кузница? — теперь раскатистый бас Лембы звучал почти жалобно.

Вильяра ободряюще пихнула его кулаком:

— Зуни и Тунья удержат дом, Грисма — кузницу, а ты — клан. Но это на самый дурной расклад. Пусть сначала попробуют меня убить!

Кузнец выдохнул с явным облегчением, Вильяра рассмеялась:

— Лемба-Лемба-Лемба! Я тоже не хочу скармливать твоё имя стихиям. Я не Наритьяра, чтобы плодить нашему клану запасных мудрых.

Нимрин слушал диалог с интересом, а закончившие работу Вули и Вурран — с опаской. Лемба жестом отослал подмастерьев вон. Нимрин, на правах уважаемого гостя, не страдающего деликатностью, остался. Спросил:

— Мудрая Вильяра, скажи, а как именно тебя чуть не убили? Думаю, твоему преемнику будет полезно узнать, да и мне любопытно.

Вильяра рассказала, объяснив по ходу, что такое Зачарованные Камни, и как общаются между собою мудрые…

Сон — ловушка! Воспоминание: смутное, но невыразимо жуткое и мерзкое. Нимрина продрало морозом по хребту так, что даже Лемба рядом с ним сочувственно поёжился.

— Мудрая! — ещё и голос его подвёл. — Кажется, мои неприятности тоже начались со снов, которые не сны. Может, у нас один враг? Общий?

Колдунья молчала долго. Разглядывала Нимрина неприятно пристально. Щурилась, хмурилась, пламя угасающих горнов мерцало в серебристых глазах тревожными искрами. Потом она передёрнула плечами, скривила губы:

— Всё может быть. Давай, поймаем его и спросим? Только сначала споём себе колыбельную от дурных снов и хорошенько отдохнём. В полночь, Нимрин, я отведу тебя к Зачарованным Камням. Хочу знать, подходит ли тебе их сила. Ты, Лемба, прикроешь нас.

Глава 9

Некоторые мечты сбываются: после ужина Нимрин уснул в тёплых шкурах, обняв Вильяру и уткнувшись носом в её пушистый затылок. По другую сторону колдуньи похрапывал умаявшийся кузнец.

Все трое спали спокойно, сладко и крепко, до полуночи было ещё далеко. Сердца стучали ровно, ничьё дыхание не сбилось, никто не шевельнулся — лишь на мгновение странным холодком повеяло от горячего тела рядом. Нав распахнул зрячие в темноте глаза и увидел, как ухо Вильяры становится прозрачно-призрачным. Не долго думая, он хватанул зубами за это ухо.

Вкус чужой крови во рту — и сразу локтём в рёбра, больно. Вильяра подскочила, сбросила шкуру-одеяло. Светлячковый ночник облил её зеленоватым, неживым светом, зато видно: она больше не просвечивает! Нимрин лежал, смотрел и тихо радовался. Всё обошлось, и даже, вероятно, рёбра уцелели. Кузнец проворчал сквозь сон:

— Эй, вы чего?

— Да этот… — Вильяра поискала достаточно сильное выражение, не нашла, фыркнула, — Кусается! — потрогала ухо, увидела кровь на пальцах. — Нимрин, ты спятил?

— Нет, мудрая, я очень вовремя проснулся. Насколько я помню, в твои планы не входило исчезнуть отсюда и появиться в каком-нибудь другом месте? Ты начала пропадать, растворяться в воздухе. Я схватил тебя, чем смог, и за что успел.

Вильяра пару раз зажмурила и распахнула глаза, тряхнула головой. Брызги крови с прокушенного уха веером разлетелись по комнате, но колдунья даже не заметила. На заспанное, помятое лицо легла тень мрачного раздумья.

— Так! Лавину в глотку той погани, и паводок в кишки! Значит, простая колыбельная не помогает… Нимрин, а сам-то ты, что, не спал?

— Я сплю очень чутко. Почуял что-то не то, проснулся.

Колдунья покачала головой, вскочила, нервно прошлась по комнате туда-сюда. Вполголоса провыла какую-то песнь со сложным, рваным ритмом. Присела возле Нимрина, который, морщась, ощупывал бок. Положила горячую ладонь поверх его руки.

— Нимрин, похоже, ты спас мне жизнь. А я наградила тебя совсем не тем, чем надо бы. Дай, посмотрю.

Он убрал руку, позволяя колдунье вдоволь налюбоваться на быстро темнеющий синяк. Одно ребро треснуло, но ничего такого, что у нава не пройдёт за пару часов покоя. Вильяра осторожно поводила пальцами над повреждённым местом:

— Как же на тебе всё быстро заживает! Я могу песней утолить боль и ускорить исцеление, но твоё тело очень странное. Дай, сейчас я просто посмотрю? Чтобы потом, если будет настоящая нужда, я помогла тебе, а не навредила.

Нимрин поймал руку Вильяры, поднёс к губам, поцеловал в ладошку:

— Смотри. Наблюдай. Мне сейчас достаточно полежать спокойно, и всё пройдёт. А если хочешь поблагодарить за спасение жизни и извиниться за удар, то я напомню: ты мне кое-что обещала.

Колдунья, не отнимая руки, лукаво улыбнулась:

— Да, воин из чужого мира, я обещала тебе беседу наедине. Лемба спит, он не считается. А я предлагаю тебе договор. Ты помогаешь нам против беззаконников с их колдуном, а я после победы помогаю тебе против твоего врага и помогаю отыскать дорогу домой.

— А тебе не кажется, что враг у нас один и тот же? — уточнил Нимрин.

— Я размышляла, не явился ли твой враг в этот дом следом за тобой? Но нет. Арайя втёрся в доверие к Лембе, и купцы пропали задолго до твоего появления. След силы, который я видела на тебе, совсем не похож на наш или на твой собственный. Кто угодно, из любого мира, может охотиться на изнанке сна. Тебе виднее, кто это.

— Если бы! Ты хотя бы разглядела этот поганый след!

— Да, я его запомнила и узнаю, если встречу снова. Моего врага опознать сложнее, или мне очень не хочется его опознавать… Полежи сейчас тихонько, а потом я кое-что тебе подарю …

Нимрин прикрыл глаза. Расслабился, чувствуя, как скользят, едва касаясь кожи, лёгкие, тёплые пальцы, как медленно растворяется боль в горячей пульсации крови. Знакомые ощущения, сладостные и тревожащие, за ними — натуго скрученный клубок событий и страстей, из которого не зацепить пока ни единой ниточки… Вильяра грустно, раздумчиво спросила:

— Нимрин, вот если бы тебе показалось, что тебя пытается убить твой благодетель или твой наставник? Ты бы поверил?

Дыхание перехватило, он вспомнил. Такое вспомнил, чего предпочёл бы не… Одни ощущения, без лиц и имён. Заставил себя разжать судорожно стиснутые кулаки, челюсти и веки, с трудом вернулся в действительность:

— Однажды я поверил, что мой наставник меня убивает. Но это было… Это не пример ни для кого, — осёкся, подумал и добавил. — Нет, кое в чём, всё-таки пример. Он взял меня, доверчивого, голыми руками. Решил бы убить, я бы с тобой не разговаривал. Принимай угрозы всерьёз, мудрая! Даже если они похожи на шутку.