Идеальная улыбка (СИ) - Пирс Блейк

- Как только я остановлюсь, немедленно выходите, - проинструктировал их он. – Мёрф ждёт вас у двери. Проходите сразу внутрь здания. Соблюдайте все предписания, не задумываясь. Это понятно?

- Понятно, - сказала Джесси.

- Эта ночь может стать лучшей в моей жизни, - легкомысленно добавил Долан, кивнув в знак согласия.

Машина остановилась, и они вышли, быстро направившись к двери, которую Мёрф держал открытой. Он провёл их через людный зал в заднюю комнату, подальше от других посетителей.

Когда они вошли внутрь, Джесси поняла, почему Мёрф согласился выполнить эту просьбу. Это был полицейский бар, а в одном из его залов почти всегда отдыхали исключительно сотрудники правоохранительных органов. Она узнала нескольких детективов из близлежащих участков, а также некоторых офицеров в форме, которые не были в данный момент при исполнении своих служебных обязанностей. Там были и другие, которых она не знала лично, но могла поручиться, что они работали в правоохранительных органах, исходя из их общего поведения. Она могла предположить, что из дюжины людей, находящихся в комнате, все, кроме одного тем или иным образом относились к полиции. А тот один оставшийся был барменом.

Мёрф подвёл их к двум свободным стульям, стоящим в конце небольшой барной стойки. Как только они разместились, она услышала, как он сказал в коммуникатор:

- Сойка и Голубь на месте. Туми, дай мне знать, когда устроишься в главном зале. Коллика, пока будь на позиции у входа в здание и периодически обходи его сзади. Эмерсон, продолжай следить за кварталом из машины. Если заметите что-либо необычное – сразу же сообщите мне.

Когда он закончил, к нему наклонился Долан.

- Моё кодовое имя Голубь? – игриво спросил он. – Это похоже на оскорбление, Вы так не думаете? Голубь – это просто крыса с крыльями.

Мёрф только пожал плечами, пока его взгляд перемещался по комнате, следя за всем вокруг.

- Не жалуйся, - сказала Джесси. – Это всё равно лучше, чем Сойка. Они специально выбирают отсылки к литературным произведениям, чтобы обидеть меня.

- По крайней мере, к тебе они проявили творческий подход, - сказал Долан, прежде чем добавить. – И всё-таки, какие произведения они имели в виду?

Джесси посмотрела на него, поражённая его невежеством.

- Да ты, похоже, абсолютный профан в современной массовой культуре, Долан, - сказала она.

- Вы оба теряете время, - спокойно заметил Мёрф. – Я даю вам максимум полчаса на пребывание здесь. Так что вам лучше заказать те напитки, которые вы так желали. И, Сойка, Вы расплачиваетесь только наличными, это ясно? Никаких кредитных карт. Никаких имён. Даже здесь.

Она кивнула и помахала бармену.

- Виски «Glenlivet» - чистый, пожалуйста, - сказала она, а затем развернулась к Долану. – А ты что будешь, Голубь?

- Спасибо, - сказал он, прежде чем повернуться к бармену. – Я выпью бокал вашего самого дешёвого бурбона, бармен, двойной, пожалуйста.

Пока они ждали свой заказ, Джесси получила текстовое сообщение от капитана Декера. Взглянув на него, она показала его Долану. Там было написано: «Всё ещё никаких зацепок по БК и КТ. В больницах – глухо. Криминалисты до сих пор изучают труп Кортеза, но пока по нему ничего нет. Не падайте духом. Мы их найдём».

- Может тебе тоже заказать двойной? – спросил Долан, прочитав это сообщение.

- Не искушай меня, - сказала она, когда им принесли напитки.

Она сделала длинный меленный глоток, позволяя сладкой тёплой жидкости обжечь себе горло. После этого она снова переключила внимание на своего временного напарника.

- Итак, теперь, когда в баре только мы с тобой, как насчёт того, чтобы рассказать мне настоящую причину, по которой ты передумал сегодня утром и поддержал идею о том, чтобы я продолжила расследование по делу Стэнтон?

- Что ты имеешь в виду? – спросил он, прежде чем выпить залпом свою стопку и подготовить ещё одну.

Она посмотрела на него своим лучшим взглядом в стиле: «Ты, должно быть, издеваешься надо мной?».

- Я имею в виду то, что сначала ты был готов всё бросить и уйти, потому что это расследование не имеет никакой связи ни с Крачфилдом, ни с Турманом. Было похоже, что мне неизбежно придётся вернуться в этот богом забытый конспиративный дом. А потом ты делаешь поворот на сто восемьдесят градусов и выступаешь за то, чтобы я продолжила расследование с твоей помощью. В чём дело?

- Я подумал, что ты заслуживаешь этого шанса, - неубедительно ответил он.

Она принялась пристально пронзать его взглядом.

 - Ну ладно, - сказал он в конце концов. – Я назову тебе настоящую причину. Но она может тебя вывести из себя.

- Итак, что там ещё? Выкладывай.

- Я подумал, что чем больше мы с тобой будем появляться на людях, расследуя дело, тем более вероятно, что мы наткнёмся на одного из этих парней. А этого точно не произойдёт, если ты постоянно будешь находиться взаперти в своём конспиративном доме.

- Получается, по сути, ты хотел использовать меня в качестве приманки, чтобы привлечь внимание двух серийных убийц, - сказала она.

- Ну, я бы так не сказал, - произнёс он перед тем, как выпить вторую стопку бурбона, которую только что поставили перед ним. – Хорошо, думаю, я бы именно так и сказал.

- И именно поэтому ты хотел сегодня поехать на съёмочную площадку? Ты надеялся, что я попаду в чей-нибудь кадр и, таким образом, на мой след может напасть либо Крачфилд, либо мой отец?

- Это не было моим конкретным намерением. Но когда я услышал, что это может произойти, меня это не расстроило, - признался он, прежде чем развернуться и посмотреть ей прямо в глаза. – Слушай, я не верю, что нам удастся поймать этих парней с помощью стандартной техники расследования. Мы должны их выманить, зацепить чем-то, и надеяться, что они могут допустить ошибку. И лучший способ сделать это – заставить их выйти из укрытия и начать преследовать тебя. Именно тогда они станут наиболее уязвимыми.

Подоспела его третья стопка, которую Долан сразу же выпил залпом, пока Джесси сделала глоток из своего бокала.

- Думаю, мне нужно поблагодарить тебя за честность, - сказала она. Она подозревала, что это может быть причиной его поведения, но не рассчитывала, что он может честно в этом признаться. Уже только за это он заслуживал доверия.

- Обо мне можно много чего рассказать, но только не то, что я лжец, - сначала сказал он, а затем, мгновение спустя, исправился. – На самом деле это не так. Я лгун; однако, не патологический. Такое происходит только, когда того требует ситуация.

- Чувак, да ты ещё тот угрюмый сукин сын, - выразила своё восхищение она. – Как ты дошёл до такого?

Он посмотрел на неё и поднял бровь. Она подумала, что каким-то образом могла обидеть его, и решила не развивать тему. Но потом он ответил.

- Четыре года назад мои жена и сын погибли, потому что их сбил скрывающийся с места преступления грабитель банка, - безэмоционально сказал он. – Парень пытался сбежать и со всего размаху въехал прямо в них. А сам остался без единой царапины. С тех пор я всегда в плохом настроении.

Ошеломлённая Джесси поперхнулась своим напитком. Чтобы прийти в себя ей потребовались добрые секунд двадцать.

- Господи, - наконец удалось ей прохрипеть. – Я не знала. Мне очень жаль.

- Поверь, если и существует кто-то, кто не обязан проявлять ко мне сочувствие в отношении семейных трагедий, так это ты. Когда тебе было шесть лет, у тебя на глазах твой отец убил мать. А тебя оставил умирать в морозильной камере рядом с её телом. Твой муж оказался социопатом, который пытался повесить на тебя убийство, а затем совершил попытку убить тебя, когда ты обо всём догадалась. Потом появился твой давно потерянный отец, нашёл и лишил жизни твоих приёмных родителей. Я удивлён, что ты не стала ещё угрюмее, чем я.

- Да, я тоже, - тихо согласилась Джесси.

Вдруг у неё пропало желание допивать свой виски. В её голове возникли образы приёмных родителей - Брюса и Джанин Хант. Она пыталась не думать об их последних днях; о том, как их обоих нашли мёртвыми в своей комнате в доме престарелых. Она старалась вспоминать их более молодыми, когда они учили её печь печенье с шоколадной крошкой и кататься на лыжах с учебной горки в Нью-Мексико. Но те другие - жестокие воспоминания постоянно их вытесняли.