Соловей и кукушка (СИ) - Разумовская Анастасия

— Сеньорита Ирэна де Атэйдэ.

— Дон Эстэбан де Атэйдэ — ваш отец?

Глазки слабо блеснули. Как можно жить в мире, где даже почтенные домовладелицы знают твоего отца?

— Да, — буркнула я.

— Каждый раз благословляю его имя, когда пересекаю Призрачный мост. Всё ли благополучно с вашим батюшкой?

— Не считая того, что он ослеп, всё остальное хорошо.

— Милостива к нам Пречистая Дева. Хороший человек. Ну, я оставлю вас.

И сеньора удалилась так же бесстрастно и неизбежно, как и появилась. Дон Лианор закрыл за ней дверь и с любопытством глянул на меня.

— Так зачем вы пришли? — поинтересовался, опускаясь в кресло и взяв в руки чашечку кофе.

Я тоже села.

— Вы приставили ко мне сыщиков, — начала и сама поразилась, куда из голоса исчезла утренняя уверенность. Мой прекрасный план теперь казался каким-то глупым, почти детским. — И не смейте отрицать этого!

— Предположим, — согласился дон Лианор, положил в кофе сливки и прикрыл глаза.

— Вы должны снять охрану!

Утром это как-то иначе звучало в моей голове.

— Зачем?

Капитан открыл глаза и прямо взглянул на меня. Без малейшей улыбки, жёстко, словно я находилась на допросе. Я невольно поёжилась.

— Потому что я свободная гражданка Лузитании, потому что у нас свободная страна и…

— Я не спросил вас почему, я спросил «зачем», — холодно обрубил он.

Голубые глаза мерцали в полумраке комнаты, как льдинки. Я схватила чашку с кофе, глотнула и закашлялась. Почему-то рука моя сильно задрожала.

— Затем, что я вас об этом прошу, — наконец смогла выговорить я.

— Зачем это вам, сеньорита де Атэйдэ?

— Мне неудобно гулять, дышать и вообще жить, когда я знаю, что за мной следят! — выкрикнула я.

— Только для этой цели?

Его голос вдруг стал мягким, почти мурчащим. У меня возникло пренеприятнейшее ощущение, что Диаманто видит меня насквозь, и я невольно отвела взгляд.

— Да.

— И для этого вы нашли, или отобрали у кого-то… Гм, у сеньора Пабло, очевидно, велосипед, проехали всю долгую дорогу, часов не меньше трёх ехали, верно? Вы отыскали мой дом, очаровали сеньору Альбертину и, нарушая все мыслимые и немыслимые приличия, явились прямо в комнаты холостого, почти незнакомого вам мужчины?

Я сердито посмотрела на него. Он что? Отчитывает меня?

— Да! — крикнула ему в лицо. — Ну и что? И что вы мне сделаете? Всё это глупые предрассудки! Почему мы с вами можем разговаривать в парке, например? Что изменится от того, что мы поговорим с вами в комнате?

Диаманто допил кофе, поставил чашечку на поднос, поднялся, обогнул столик и подошёл к креслу, на котором я сидела.

— Действительно, — согласился капитан. — Что изменится?

Он вдруг наклонился ко мне и оперся руками на спинку кресла по обе стороны от моего лица. Я отпрянула, вжимаясь в мягкий плюш. Его глаза оказались совсем рядом с моими.

— Одна наивная дурочка… — начал Лианор.

Я вспыхнула:

— Как вы смеете!

— Я не о вас. Вы-то сеньорита образованная, умная. Я про другую дурочку. Она стала очень рассеянной и частенько улыбалась неизвестно чему. На вопросы других девушек отмахивалась и хихикала. «Мы сразу поняли, сеньор капитан, что у Катарины завёлся жених» — передразнил он женский голос. — И в один день, уже после отбоя для слуг, эта наивная дурочка отправилась на тайное свидание с любовью всей своей жизни. Точно всей, я проверил.

— Отпустите меня, — прошептала я, дрожа.

Мне стало страшно от этого взгляда, от близости к холоду голубых глаз и от этого сильного крепкого тела, нависшего надо мной. И от голоса. Тихого, ровного и такого…

«А вдруг он сам — маньяк?» — невольно подумалось мне.

А ведь никто не знает, что я сейчас у него… Меня никто не станет искать здесь…

— Я вас не держу, — шепнул капитан, наклонившись ещё ниже, так что я почувствовала аромат кофе и сигар. — Вы пришли ко мне сами…

Я начала тихонько сползать вниз. Диаманто, видимо, заметил страх в моих глазах, оттолкнулся от спинки кресла и встал ровно.

— Не бойтесь, сеньорита. Я промышляю насилием и грабежом исключительно по вторникам. С часу до трёх.

Он подал мне руку, помогая встать.

— Желаете взглянуть?

Я угрюмо покосилась на него. Капитан нарочно пугал меня!

— На что?

— Вот на это. На великую девичью любовь, на свободу свободной гражданки свободной страны. Теперь уж точно совершенно свободной девушки.

Он подошёл к камину, взял конверт приятного кремового цвета, вытащил оттуда фотографии и разложил их передо мной.

Катарина. Катарина на операционном столе. Тёмные раны. Разинутый рот. Чёрные глазницы.

Меня замутило, я прижала руки ко рту и всхлипнула.

— Нет, нет… пожалуйста…

В меня будто снова заглянули те страшные глаза человека под сосной. Меня затрясло. Вдруг куда-то делся воздух, я попыталась глотнуть, но его не было. Воздуха! Хотя бы немного! Я схватилась за горло, пытаясь раскрыть его и хоть немного вдохнуть… Перед глазами поплыли красные круги, расширявшиеся, как круги на воде… За ними — зелёные.

Меня обхватили чьи-то крепкие тёплые руки и прижали к груди.

— Ну-ну… тише, моя хорошая.

Мои пальцы попали в чью-то ладонь, отодвинувшую их от горла. И воздух всё-таки ворвался в лёгкие. Я громко всхлипнула, уткнулась в плечо мужчины и вдруг самым позорным образом разрыдалась.

Диаманто гладил меня по волосам и слегка покачивал, словно баюкая. Он что-то говорил мягким уютным голосом, что-то вроде «всё будет хорошо», но я не слышала его. Когда, наконец, мои рыдания стали затихать, капитан шепнул мне на ухо:

— Знаете, я, пожалуй, запишусь в ряды эмансипе, требующих отказаться от корсетов. Очень специфические ощущения…

Жар ударил в моё лицо, я отстранилась и влепила ему пощёчину. Диаманто шагнул от меня, посмеиваясь.

— Вы что ж, даже кофе не допьете? — крикнул он мне в спину, когда я, схватив ридикюль, решительно направилась к выходу.

И тут с лестницы донеслось:

— Капитан Лианор! Убийство!

Я замерла у самой двери, которая почти тотчас распахнулась, и в комнату влетел полицейский.

— Труп в королевском парке!

Я обернулась, но не успела увидеть, как меняется его лицо. Ни усмешки, ни улыбки, передо мной снова стоял капитан особого отдела. С чуть розоватой щекой.

— Кто? — спросил он деловито.

— Сеньорита Ортанса, камеристка Её высочества.

— Скоро буду, — бросил он. — Ждите меня у юго-западного входа в парк. Позвоните доктору Маттео.

Затем взглянул на меня:

— Вы можете идти, сударыня. И да, в следующий раз всё-таки надевайте вуалетку. В них ничего неприличного нет.

Я представила долгую дорогу на велосипеде вверх по серпантину. Глянула на него со всей возможной жалостливостью.

— А разве вы не довезете меня?

Лианор нахмурился, потом хмыкнул.

— Хорошо. Довезу. Но высажу у входа в парк и дам вам охрану. Чур не упрашивать взять на место преступления.

Я вздрогнула.

— Даже не надейтесь, — прошипела, хлюпнув носом. — Это скорее вы будете упрашивать меня.

— Рад видеть вас в трезвом разуме.

Капитан протянул мне платок, я взяла его и вышла следом за полицейским.

Очевидно у дома был чёрный ход, потому что дон Диаманто подъехал к нам несколько минут спустя уже со стороны улицы. Он уже был полностью экипирован, вплоть до тросточки. Полицейский открыл передо мной дверцу, и я села рядом с Лианором. Мы тотчас поехали.

— А как же велосипед? — осторожно спросила я, когда мы выехали из города.

Капитан покосился на меня. Он был непривычно молчалив и лишь покусывал левый ус.

— Скажу Пабло, он заберёт.

— А вы любите осень?

Он снова покосился.

— Нет.

— А какое время года любите?

— Никакое.

— Почему?

Лианор обернулся ко мне, хмурясь.

— Будьте любезны, сеньорита, помолчите. Иначе я выкину вас из своего автомобиля, и вам придётся идти пешком.

Ну и как вот с ним по-хорошему? Я отвернулась, глядя на море, которое с каждой минутой словно поднималось над городом.