Дикарь и простушка - Джоанна Линдсей

Ругая себя за болтливость: уж если он хочет уязвить кого-то, нужно по крайней мере делать это обдуманно, — Дункан попрощался и пошел вниз.

Жаль, конечно, что та девушка не объявилась. Да и к гостям ему совсем не хочется спешить. Они и без него прекрасно развлекаются.

Услышав стук в парадную дверь, Дункан, почти радуясь отсрочке, пошел открывать. Дворецкий куда-то запропастился: видно, ищет его, чтобы передать очередные инструкции. Шотландец усмехнулся, представив, как бедняга мечется по всему дому.

Но он почти пожалел, что сам решил встретить гостя, когда молодой человек, возникший на пороге, бесцеремонно осмотрел его и воскликнул:

— Господи, да вы, судя по волосам, и есть тот самый знаменитый варвар! Не ожидал так скоро познакомиться. Вас что, приставили открывать двери?

Дункан, с величайшим трудом разбиравший протяжный английский выговор, ухватился за единственное понятное слово, которое, к сожалению, слишком часто слышал в последнее время. В его нынешнем настроении и состоянии немного было нужно, чтобы довести дело до взрыва. Еще чуть-чуть — и он врезал бы незнакомцу кулаком в челюсть.

— Кажется, вы назвали меня варваром?

— Я? И не думал! Вы не так расслышали. Скорее уж варварски красивым, а впрочем, все это так, болтовня. Главное, что вы вот уже две недели как главный on-dit в Лондоне. Все только о вас и говорят.

Дункан сообразил, что незнакомец обронил какое-то иностранное слово, причем явно имевшее отношение к нему, поэтому сразу потребовал объяснений:

— Что такое on-dit?

— Предмет сплетен, мой дорогой друг, самых горяченьких сплетен, из тех, что могут за секунду уничтожить репутацию человека. Я знаю из самых надежных источников — хотя как можно сказать наверняка, когда имеешь дело со слухами, — что именно ваша дорогая невеста, то есть бывшая невеста, и распустила их.

Дункан не раз уже слышал, что столичное общество о нем злословит. Разве девушка на холме не упоминала, что слышала о шотландском дикаре? Правда, на нее он не смог обидеться. Не то что на этого грубияна. Сейчас Дункану приходилось сдерживаться изо всех сил. Да и противник ему попался достойный. Почти такого же роста, как сам Дункан, хотя и не столь широкоплечий, мужчина был атлетически сложен и безупречно одет. Поверх прекрасно сшитого фрака накинуто дорожное пальто. И хотя в дороге костюм должен был бы измяться, он, однако, идеально обрисовывал стройную фигуру. Светловолосый, как большинство англичан, с голубыми глазами, лет двадцати пяти, незнакомец держался властно и чуть надменно, словно сделал огромную честь Дункану, удостоив того своим присутствием. Правда, последнему было все равно, кто перед ним: пусть хоть член королевской семьи. Шотландцу не нравились ни манеры гостя, ни он сам. Тоном необычайно спокойным и тихим, хотя все, кто знал Дункана, назвали бы его зловещим, он учтиво осведомился:

— Не потрудитесь ли в точности повторить, что именно говорят обо мне?

— Всякую чушь, на которую любой, у кого в голове хоть капля мозгов, не обратил бы ни малейшего внимания, — отмахнулся незнакомец. — Женщины — что с них возьмешь! Вот хотя бы моя сестра…

Он небрежно кивнул в сторону девушки с волосами того же оттенка, что у него самого. Барышня вовсю командовала слугами, которые деловито выгружали сундуки, числом не менее полудюжины, из громоздкого дормеза. Дункан мысленно отметил, что малышка весьма привлекательна, но не успел он сказать что-то, как поздний гость добавил;

— Пришлось тащить ее сюда силой. Вопила и брыкалась всю дорогу в полной уверенности, что вы вооружены дубиной и к обеду переодеваетесь в медвежью шкуру. Уж эта Мэнди! Любой вздор принимает за чистую правду, а ведь должна была бы понять: все эти выдумки имеют целью немного развлечь общество и скрасить неизбежную скуку тех, кто имел несчастье родиться аристократом.

— Но почему вы все-таки приехали, если она противилась?

— Как? Пропустить заманчивую возможность увидеть знаменитого анахорета Невилла Теккерея? Ну уж нет! Все столько лет гадали, что с ним сталось, а многие мои знакомые вообще в глаза его не видели. Кроме того, мою младшую сестричку только что выставили на брачный аукцион, если понимаете, о чем я говорю, так что родители настояли на ее приезде сюда. Они твердили, что нельзя игнорировать столь блестящее собрание. Не то чтобы они рассчитывали именно на вас, дорогой друг, просто хотели, чтобы она как можно чаще показывалась в свете, пока продолжается сезон, а ваш покорный слуга согласился выступать в роли компаньона и опекуна.

Дункан понемногу стал понимать речь незнакомца, хотя втайне и жалел об этом. Уж лучше бы он вообще ничего не слышал. Обращение «дорогой друг» Дункан нашел чересчур фамильярным и, вообразив, что англичанин решил унизить его, вспылил:

— Если вы еще не заметили, могу пояснить: я не друг вам и тем более не «дорогой», поскольку не имел чести знать вас раньше. И учтите, я укладывал людей на пол и за меньшие оскорбления.

— Неужели? — равнодушно обронил гость, но изумленный Дункан тут же услышал смешок, который затем превратился в искренний хохот. Немного успокоившись, англичанин продолжил:

— Небольшой совет, друг мой. Учитесь отличать намеренные оскорбления, из тех, которыми вас пытаются вывести из себя, от обычных, хотя, может, и несколько вычурных, оборотов речи. Уверен, это избавит вас от лишних трудов и спасет от печальной участи немало невинных носов.

Дункан ненавидел, когда его выставляли дураком, и поэтому сразу взрывался как порох:

— Ну, ваш нос еще далеко не в безопасности, парень. Кстати, а кто вы такой?

Улыбаясь во весь рот и, очевидно, не принимая всерьез угрозы Дункана, англичанин ответил:

— У меня имеется несколько титулов, но я терпеть не могу их перечислять. Называйте меня Рэйфом, старина.

При последних словах дверь с шумом захлопнулась перед одним из наиболее высокородных молодых лордов королевства, наследником герцогства, обладателем огромных богатств, самым завидным женихом Англии и мечтой каждой светской мамаши. И все же дверь перед ним закрылась.

Если бы Дункан все это знал, он сделал бы то же самое. Шотландец от души надеялся, что их первая встреча будет последней. Оба еще не знали, что им предстоит стать лучшими друзьями.

Глава 17

— Как, мисс Сабрина, это вы?! — с неподдельным удивлением воскликнул Ричард Джейкобс. — Раньше, совершая прогулки, вы никогда не забирались так далеко. Что-то стряслось?

Сабрина улыбнулась дворецкому лорда Невилла, чтобы немного его успокоить. Она хорошо знала Ричарда и его семью, как, впрочем, и всех в округе, включая господ и слуг. Сабрина тоже была известна всем соседям. Она подолгу гуляла и, будучи особой дружелюбной, вступала в беседу со всеми, кого встречала. Кроме того, она выросла здесь, а в такой небольшой общине трудно с кем-то не познакомиться… если не считать лорда Невилла, конечно.