КвазаРазмерность. Книга 3 - Виталий Вавикин

– Кто ты? – не выдержал Джаво, тщетно пытаясь отыскать взглядом незнакомца.

«Меня зовут Рахаб», – прозвучал в голове мужской голос, щедро приправленный сохранившимися воспоминаниями о его детстве и юношестве, словно доказать подлинность своего имени было для незнакомца крайне важно.

– Но я не знаю никого по имени Рахаб! – прокричал Джаво. – Ты тоже нейропат?

– Ты можешь доверять мне, – прозвучал в голове голос чужака. – Это все, что тебе нужно знать прямо сейчас. Потому что если я не уведу тебя в безопасное место в ближайшую пару минут, пока хранители и нейронные службы правопорядка не взяли ситуацию под контроль, то ты окажешься на допросе в Иерархии. Ты хочешь попасть на допрос к клирикам?

Джаво увидел жуткие образы машин для извлечения и коррекции сознания, но так и не смог понять, показал ему эти картинки Рахаб или он запомнил их, когда увидел мысли недавно погибшего работника незаконного терминала Энрофы.

– Я не должен быть здесь! – шмыгнул носом Джаво, и пузырь чужих мыслей в голове лопнул, оставив звенящую тишину.

Толпа людей продолжала уносить мальчика все дальше от места, где погибли нарушитель и служитель Иерархии. Высокая безволосая женщина, бежавшая позади Джаво, споткнулась и, падая, навалилась ему на плечи. Ноги мальчика подогнулись. Он вскрикнул, решив, что сейчас безумная толпа раздавит его, переломает кости, как это случилось недавно с упавшей женщиной.

– Осторожней, – сказал незнакомец, придержав мальчика за локоть.

Джаво узнал голос спасителя. Рахаб – так, мужчина сказал, что его зовут.

– Хочу домой, – подумал мальчик, и Рахаб, прочитав его мысли, сказал, что сейчас есть только два пути: либо довериться незнакомцу, либо отправиться в камеру для допросов Всемирной иерархии.

Глава шестая

– Не понимаю, зачем я вам, – сказал Джаво, когда похититель привел его на станцию общественного транспорта.

– Ты телепат, – пожал плечами Рахаб. – А телепаты должны держаться вместе.

– Я не хочу ни с кем держаться вместе, – мальчик поморщился и потер плечо, зудевшее после сделанной новым знакомым инъекции, подменяющей на несколько часов основные идентификационные данные интегрированного жидкого чипа, что позволяло избавиться от преследования, исчезнув для нейронных служб контроля. – Я просто хочу домой, – Джаво увидел подошедшую капсулу общественного транспорта и покосился на Рахаба.

– Не сейчас, – качнул головой новый знакомый.

Джаво не знал, боится этого человека или нет. Наверное, за сегодняшний день он уже устал бояться, устал бежать. Хотелось закрыть глаза и уснуть, отыскав на перроне свободную нейронную скамейку, которая подстроится под любое тело, приняв лучшую форму и положение.

Пассажиры высыпали из капсулы на станцию и, не замечая никого вокруг, засеменили прочь. Станция снова опустела. Была середина дня – точнее Джаво определить не мог, так как инъекция микросистем блокировки, которую ему сделал Рахаб, ограничила доступ почти ко всем функциям общественных нейронных сетей, оставив лишь восприятие образов, созданных, чтобы прикрыть неприглядность жилого комплекса.

– Перед тем, как я начал видеть мысли других, у меня отключился жидкий чип, – сказал Джаво, глядя, как закрываются двери капсулы общественного транспорта. – Я был вне системы. У всех нейропатов так?

– Нет.

– А у тебя так было?

– Нет.

– Это не страшно. Я уговорил отца, и мы пошли кататься в капсуле общественного транспорта. Там большие перегрузки, и если ты не подключен к нейронным сетям, то выходит очень забавно. Я буквально летал по капсуле, пытаясь удержаться на ногах.

– Я знаю, – Рахаб едва заметно улыбнулся. – Мы наблюдаем за тобой с того дня, когда у тебя обнаружили склонность к нейропатии.

– Но это незаконно!

– Быть нейропатом и не сообщить об этом Иерархии – незаконно.

– А мой отец не сообщил обо мне?

– Нет.

– Я не знал, но догадывался, – Джаво тяжело вздохнул. – Думаю, он надеялся вылечить меня.

– Это не болезнь.

– Но и не дар! – сверкнул глазами мальчик, догадавшись, не используя способности нейропата, о чем думает новый знакомый.

– Я хотел сказать, что это неизбежность, – соврал Рахаб. – Как дети Квазара. Понимаешь?

– Дети Квазара – миф!

– Но когда-нибудь он станет реальностью, – Рахаб заставил себя улыбнуться. – Ты знал, что о нейропатах говорили задолго до нашего появления?

– Как о детях Квазара?

– Да. Если изучать реконструкции хронографов, то корни истории нейропатов уходят в далекое прошлое. Нас называли по-разному, но суть оставалась одна – инженеры давно рассматривали возможность эволюции человеческого сознания в соответствии с изменениями окружающей среды.

– А если я не хочу эволюционировать?

– А если я скажу, что не хочу жить в мире, где Великий ледник сжимает в своих объятьях три жилых комплекса, заставляя человечество пользоваться нейронными сетями и жидкими чипами, интегрируемыми с рождения, чтобы можно было более экономично перераспределять энергию, необходимую для борьбы с вечным холодом?

– То есть от меня ничего не зависит? – спросил мальчик, хмуря брови. – Во всем виноваты нейронные сети?

– Выходит, что так.

– Тогда я их ненавижу.

– Это ничего не изменит.

– Я знаю, но… – Джаво отвернулся. Интегрированный ему от рождения жидкий чип переработал слезы, прежде чем они успели навернуться на глаза, превратив в энергию, не позволяя мальчику заплакать. – А если я не буду пользоваться нейронными сетями? – спросил Джаво, не поворачиваясь к новому знакомому. – Я не люблю Квазар, но… У моего отца много единиц Влияния, он может устроить меня в Квазаре, и я никогда больше не вернусь в Размерность.

– Твое сознание никогда не вернется в Размерность, – поправил мальчика Рахаб. – А тело придется держать в местных терминалах, так что…

– Когда я вернусь из Квазара, то чувств во мне станет меньше? – догадался Джаво.

– Для коренных жителей Квазара это ничего не значит, но для тех, кто вырос в Размерности…

– Думаю, я смогу приспособиться жить там.

– Ты можешь приспособиться жить здесь.

– Без чувств? Как робот?

– Всемирная Иерархии отмалчивается касательно нейропатов, но неофициально существуют науки, позволяющие контролировать развитие сверхспособностей, выбирая, какими чувствами ты готов пожертвовать, а какими нет… – Рахаб тронул мальчика, заставляя обернуться. – Сегодня, когда нейронные службы контроля допустили ошибку, уничтожив нарушителя, ты заблокировал свой страх, верно?