Львовская гастроль Джимми Хендрикса - Андрей Курков

Алик обернулся. Перед ним стоял его бывший «куратор» из КГБ.

— Что вы здесь делаете? — удивился слегка раздраженно Алик.

Просительное выражение лица бывшего гэбиста навело Алика на мысль, что Рябцев пришел попросить в долг денег. От этой мысли Алик улыбнулся — более смешного адреса для одалживания денег, чем Замарстиновская, 270, во Львове и быть не могло.

— Я ж не с пустыми руками, — Рябцев показал взглядом на старомодный черный портфель-дипломат в правой руке.

— А там что? — подозрительно поинтересовался Алик, вспомнив о недавнем недвусмысленном заявлении Рябцева на Лычаковском кладбище.

Рябцев слегка встряхнул дипломатом, и оттуда донеслось звяканье стекла.

— Бутылочка, — сладко произнес ночной непрошеный гость. — К разговору…

— Ладно. — Алик вздохнул, открыл калитку и пропустил Рябцева вперед.

Тот, словно был частым гостем у Алика, тут же прошел за дом, повернул налево и остановился у узкой дверцы, заклеенной плакатами, наклейками и различными памятными этикетками прошлого века.

В маленькой комнатке вспыхнул свет. На стенах ожили старые фотографии.

— Тут ничего не поменялось! Просто удивительно! — вырвалось у Рябцева.

— А вы разве у меня бывали? — удивился Алик, засовывая свою шляпу на верхнюю полку вешалки в коридорчике.

— Конечно, бывал, но в ваше отсутствие… Извините, так уж тогда положено было. Сами вы меня не пригласили бы… А мне тут у вас нравилось! — И Рябцев прошел к дивану у левой стены и уселся на него без приглашения. Уселся и словно пощупал его худой задницей, проверяя на упругость.

— Чай? Кофе? — вежливо спросил Алик.

— Что вы, что вы! Не беспокойтесь! Я всё с собой принес! — Рябцев поднялся, раскрыл портфель-дипломат и выложил из него на стол бутылку водки, консервированный салат из морской капусты, хлеб, колбасу.

Алику ничего не оставалось, как заняться сервировкой стола. Радовало одно: не надо было выдвигать столик от окна на середину комнатки.

Рябцев больше не вызывал у Алика раздражения. Как-то слишком легко он вписался в микроландшафт этой комнатки, словно специально уменьшившись в размерах, чтобы не выделяться на фоне предметов жизненного обихода. Так же легко и по-свойски он воспользовался садовым умывальником, висевшим в левом углу над тумбой-раковиной, внутри которой стояло обычное ведро для воды. Тут же он вытер руки о полотенце, висевшее на гвоздике слева от умывальника. И уже сидел в позе «всегда готов» за столиком, на который хозяин выкладывал не спеша рюмки, тарелки и вилки.

— Вы не подумайте, что я хотел вас напугать! — Рябцев взял в руку наполненную рюмочку. — Иногда просыпается давний инстинкт. Поэтому и «добрый вечер» шепотом в затылок… Понимаете! Я ведь совсем не такой… Да и меня к вам привело серьезное беспокойство… У меня ведь тут никого нет… Вы, да еще парочка старых коллег, с которыми изредка вижусь… А голова работает, информацию обрабатывать меня научили хорошо, а с обработанной информацией больше идти некуда и не к кому…

— А в СБУ? — пошутил Алик, поднося свою рюмку ко рту.

Рябцев отмахнулся левой рукой.

— Дела ведь серьезные… Давайте выпьем!

Они выпили, Алик вывалил себе на тарелку морской капусты. Давно он ее не ел. Должно быть, с советского времени. Тогда, в последние годы советской власти, морская капуста продавалась везде и была почти единственными не дефицитным продуктом. И тогда же он, Алик, наелся ее лет на тридцать вперед. Но вот сейчас, этой ночью, оказалось, что не на тридцать, а на двадцать! И вкус ее освежил язык после того, как пролилась по нему рюмка водки.

— У меня, Алик, уже многие годы бессонница. Брожу ночами по городу, думаю, вспоминаю. И вот в последнее время что-то в городе не так… Что-то происходит…

Алик пожал плечами.

— В городе всегда что-то происходит и часто что-нибудь не так, — выдохнул он.

— Нет, я не о самом городе… Я о другом… Такое ощущение, что вот-вот произойдет катастрофа. Природная катастрофа. Землетрясение или потоп…

— Потоп? В городе, где постоянно не хватает воды и где нет речки?!

— Я сейчас объясню, — Рябцев выдержал паузу. — Несколько раз за последнее время во время моих ночных прогулок по городу я попадал в места, где в воздухе вдруг появлялся отчетливый запах моря, запах йода и водорослей. И я ясно слышал крики чаек. В это время воздух как бы дрожал, понимаете. Становилось не по себе…

— Мистика, — задумчиво произнес Алик.

Рябцев кивнул и снова наполнил рюмки.

— Да, мистика… Но мой старый товарищ, тоже любитель ночных прогулок, рассказывал мне такие же вещи! Я порылся в книгах и, конечно, сразу нашел информацию о том, что здесь раньше было дно доисторического Карпатского моря. То есть мы живем на дне! Это, конечно, и нынешней ситуации в стране созвучно, но я не о политике! Я тогда подумал — а что если это море возвращается, поднимается из-под земли, просачивается?! Оно же было соленое! А подниматься оно может и грунтовыми водами, и источниками. Город, конечно, застроен, забетонирован. Вода может упираться в подвалы, в фундаменты, но там, где она находит выход, она выходит наружу и оставляет этот йодистый соленый запах. Мой товарищ с моими выводами согласен… Карпатское море хочет, чтобы мы снова стали дном!

Алик усмехнулся.

— У нас лет восемь назад во дворе появился источник, — сказал он. — Я вам сейчас налью!

Он взял с печки ведро с водой, наполнил стакан и протянул Рябцеву.

Рябцев попробовал, посмаковал во рту сладковатую мягкую воду.

— Не соленая? — спросил Алик.

Капитан отрицательно мотнул головой.

— Но что-то точно происходит! — упрямо сказал он. — Я это чувствую… Вы не думайте, что это шутка… Что-то не шуточное происходит!!!

Натолкнувшись на недоверие к своей теории со стороны длинноволосого хозяина флигелька, Рябцев сник и перестал быть разговорчивым. Так, довольно быстро, встреча-застолье подошла к концу.

— Может, вам вызвать такси? — спросил Алик.

— Не надо, у меня «piaggio» в кустах, — ответил Рябцев.

— В кустах?

— У пруда. Мне ведь на Сыхов, тоже не ближний свет! На такси с моей-то пенсией дорого!

Алик проводил гостя через дорогу к пруду. Там Рябцев сел на свой мотороллер, поразивший убежденного хиппи своим ярким желтым цветом, и обернулся.

— В следующий раз вы — ко мне! — сказал он. — Вы же у меня никогда не были!

Алик кивнул.

— Я позвоню! Скоро позвоню! — пообещал Рябцев и уехал.

Алик остался на берегу пруда. Воздух был влажен, и свеж, и тяжел. И показалось вдруг Алику, что действительно пахнет тут морем и йодом. Он оглянулся по сторонам, подышал носом, пошевелил во рту языком. На языке всё еще ощущался вкус морской капусты.