Жертвы времени (СИ) - Евгения Федорова

Когда, наконец, ущелья остались позади и мы стали неотвратимо взбираться вверх, я вздохнул свободнее. Лошади поднялись выше мглы, оставив ее плескаться неровным, колышущимся от дуновения ветра, океаном, и это казалось мне диковинным и красивым.

Мы шли все вверх и вверх по усыпанному ржавой хвоей склону, по едва заметной, судорожно изгибающейся между наваленными серыми камнями и тонкими деревьями тропе туда, где нас ждал первый перевал, за которым высились все новые и новые, еще более отстраненные, усыпанные белым снегом вершины.

К середине дня разгулялось. Тучи в почтении расступились, и солнце погнало прочь сумрак, сделало редкие деревья вокруг пронзительно яркими. Запах хвои поднялся в воздух, но теплее не стало. Пусть там внизу на равнинах все еще царило долгое лето, здесь всегда было холодно.

Мы частенько спешивались. Не везде кони могли пройти, не везде им доверяли пройти. Тропинка, присыпанная хвоей, была обманчива, она часто подступала к самым краям обрывов и заглядывала вниз, давая нам возможность заглянуть туда вместе с ней, и тогда я поражался безрассудной конской смелости. Будь моя воля, я бы отступил, но животные не знали подобных предрассудков.

Но там, где начинались сыпучие склоны, мы брали лошадей под уздцы, и тогда путь становился намного труднее. Не раз из-под моих ног и из-под копыт лошади летели вниз гранитные осколки, и тогда пусто становилось внутри.

В середине дня я упал. Мне показалось, я соскальзываю, но склон здесь был более пологим, и я лишь немного съехал вместе со слоем хвои. Дон, шедший за мной, велел быть осторожнее. Я отстранено подумал, что это было в моих интересах.

Странным образом все менялось. Дважды Дон предлагал мне свою флягу, объяснив, что на нашем пути много ручьев, так что воду можно не жалеть, и я пил в волю; Мастер вроде повеселел, и я почувствовал себя простым членом маленького отряда. Дон знал названия всех сопок и горных пиков, указывал мне на оползни и опасные места. Сначала мне казалось, он решил заслужить мое расположение, но потом я одернул себя, сообразив, что ему просто скучно. Маг, желающий заслужить расположение человека. Как такой бред мог прийти мне в голову?

Вскоре тропа стала забирать в сторону от вершины, обходя ее пик по дуге, и подъем закончился. Мы остановились, переводя дыхание. Внизу дыбилась небольшая зеленая гора, покрытая редкими белыми полосами снега и рытвинами темной, богатой торфом почвы, но она была лишь прелюдией. Впереди неровными рядами выстроились горы-великаны. Над нами светило солнце, но там, вдали, где их покрытые снегом вершины прорисовывались до горизонта, все небо обложили облака. Они висели так низко что чудилось: у далеких гор нет вершин. Там везде лежал снег. Такой же белый, как и облака, он укрывал склоны, прятался во впадинах и не таял никогда.

Величественность и красота того, что я видел, захватывала, заставляя сердце замедлять биение. Взор уносился вперед, не находя преград, и от этого мне, городскому человеку, привыкшему к прочным стенам, становилось неуютно.

«Еще немного, — думал я, — и смогу ступить вниз, сделать всего один шаг и лечь грудью на ветер, чтобы полететь навстречу незнакомой, но манящей свободе. Свободе, которую у меня отобрали, свободе, которой у меня никогда не было…»

Высшие! Как же я не понимал, что всегда был пленником? И «сейчас» не стало исключением. Ничего не меняется, сколько себя не обманывай.

— Пошли, — оглядев далекие пики и нахмурившись, позвал Мастер и легко заскочил в седло. Как у него это получается? Раненый, проделавший долгий путь человек, а в седло будто на крыле ветра взлетает! Человек, ну да, маг.

Покачав головой, я покороче подобрал повод и, вставив ногу в стремя, влез на своего белого жеребца, чьего имени я так и не удосужился узнать. Тронул пятками бока, заставив шагнуть вниз и, кажется, забыл оглянулся назад, чтобы бросить прощальный взгляд на далекий город, где я родился. Жаль.

Крутой спуск, засыпанный камнями, заставил нас вновь спешиться. Кони спотыкались, прядали ушами и задирали головы.

— Держи крепче под самой щекой, — посоветовал мне из-за спины Дон. — А случится чего — не боись, бросай повод. Коня хоть и жалко, но твоя жизнь дороже, а он с легкостью утащит тебя за собой.

Я повернулся через плечо и кивнул. По закону военного времени…

Когда солнце уже наполовину исчезло за скалой, мы наконец спустились в большой распадок. Здесь нас ждал приятный сюрприз: разрезая ровную, покрытую мягкой сочной травой землю, змеился, то вырываясь из главного русла, то снова сливаясь с ним, веселый горный ручеек. Долина вытянула свое узкое тело с востока на запад, на краю ручья вольготно разрослись невысокие березы. Воздух потеплел.

— Нам к озеру! — крикнул оторвавшийся от нас Мастер, указывая вперед, и его вороной загарцевал, ощущая скорый привал. Я невольно подумал, что маг был красивым и умелым всадником под стать своему жеребцу.

Никогда не видел такой воды — кристально чистой, имеющей голубоватый оттенок. Воды маленького горного озера казались неподвижными, а каждый камешек дна лежал как на ладони. Берега завалили разбитые валуны, рухнувшие с горных склонов.

— Сегодня сам, — определив место для ночлега, Дон предложил мне снять седло и узду, потом стреножил всех лошадей. Пока мы возились, Мастер уже куда-то ушел.

«Вот, — с досадой подумал я, — а я хотел попросить его о спине».

— Скажи, — помогая натащить вывороченных оползнями стволов для костра, спросил я, — нам далеко еще?

— Все зависит от троп, — немного непонятно ответил Дон. — Надеюсь, мы пойдем самыми короткими.

— Опять магия? — сообразил я.

— Немного, — здоровяк будто засмущался. — Если так идти, просто напрямик, блуждая по горам, то можно потратить месяцы. Ты вот столько не протянешь, умрешь от голода.

— Ну ты же вчера убил пару зверьков, значит, здесь можно найти пропитание. И вода есть.

— Пушаки — шустрые твари, их повадки надо знать. Полосатого не так-то просто убить.

— Ты их подманил?

— Подбил камнем. Думаешь, магия для таких дел?

— Ну, а почему бы и нет? — пожалуй, я немного дурачился.

— Жаль, что ты не понимаешь, — разочарованно вздохнул Дон. Странно, сегодня он ни разу не пытался посмеяться надо мной. Что за разительные перемены? — Если случай позволяет не подливать масла в огонь, то и не стоит его тратить.

Я явно испортил рыжему настроение, потому что он послал меня набрать воды в котелок, а потом наладился заваривать какой-то чай.

Темнота навалилась внезапно, будто выключили свет. Окружила, сжала наш одинокий костер со всех сторон. Я заметил, что пока ходил за водой, маг собирал какие то травы и спросил его о том, не боится ли он отравиться.