Вавилонская башня и другие древние легенды - Геннадий Яковлевич Снегирёв

— Нам не до музыки, не до веселья, — отвечали они.

Слёзы их лились прямо в реку, и река становилась солёной, как море.

Мальчики попросили начальника, которого над ними поставил царь, давать им вместо царских сладких кушаний хлеб, да бобы, да овощи, и все это они запивали простой водой.

— А что, как похудеете? — сказал, начальник. — Ведь царь с меня спросит.

— Не бойся, — отвечали они, — не похудеем, вот увидишь!

Начальник уплетал за мальчиков царскую еду, а они на одних овощах да бобах выросли крепкие и здоровые — ничуть не похудели!

Через три года доложили царю, что мальчики прошли все вавилонские науки и премудрости, и царь потребовал их к себе во дворец. Мальчиков одели понаряднее и привели к царю.

Царь стал спрашивать их, а они отвечали. Видит Навуходоносор: умные мальчики, а Даниил умнее всех.

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

3. Перый сон Навуходоносора

⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀

Много ли времени прошло, мало ли, только вдруг по всему царству вавилонскому раздался клич: великий царь Навуходоносор немедленно требует к себе во дворец всех мудрецов и кудесников, магов-гадателей и снов толкователей.

Кругом — ночь, а во дворце светло, как днём: в честь неурочного пробуждения царя слуги засветили десять тысяч светильников.

Царь пробудился от собственного крика такой страшный приснился ему сон. Навуходоносор не может утра дождаться, хочет, чтобы тут же ему его сон растолковали.

Вот собрались все мудрецы да кудесники, маги-гадатели и снов толкователи во дворец, и царь им говорит:

— Вот и хорошо, что пришли. Какой мне сон страшный привиделся! Я проснулся от собственного крика. Растолкуйте мне мой сон поскорее, и тогда мне не будет так страшно.

— Век живи, государь, — сказали мудрецы и кудесники, маги-гадатели и енов толкователи. — Рассказывай теперь нам свой сон, попытаемся тебе его растолковать.

И тогда сказал Навуходоносор:

— Слушайте! Снилось мне… — Тут царь погрузился в молчание и молчал так долго, что все кругом подумали: не уснул ли он опять?

Но царь вдруг как закричит:

— Забыл! Забыл свой страшный сон! Только и помню, что очень страшный был.

Тогда выступил вперед начальник всех мудрецов и кудесников, магов-гадателей и снов толкователей и сказал Навуходоносору:

— Век живи, государь! И не труди свою царскую голову! Ложись-ка снова спать, и пускай тебе тот же самый сон приснится. А мы останемся здесь, во дворце, и будем сторожить твой сон у твоей опочивальни. Как позовёшь нас, мы и войдём, и ты нам поведаешь, что тебе приснилось.

Совет поправился Навуходоносору.

— Хорошо придумано! — крикнул он и хлопнул в ладоши. — Эй, слуги! Уложите меня спать поскорее.

Царские слуги подбежали к царю и понесли его на золотую постель. Справа и слева к царской постели подошли двое слуг: один ему правый глаз закрыл, другой левый. Шестеро слуг стали в ряд по обе стороны золотой постели и плавно помахивали над ним опахалами из пальмовых листьев.

Но и на этот раз царский сон был недолог. Спит-спит и вдруг как вскочит, как закричит не своим голосом!

Мудрецы и кудесники, маги-гадатели и снов толкователи вбегают в спальню со всех ног, столпились у царского изголовья и спрашивают царя, что же приснилось ему на этот раз. А царь опять силится вспомнить свой сон и не может.

Тогда мудрецы и кудесники, маги-гадатели и снов толкователи решили остаться в опочивальне царской и сторожить сон Навуходоносора у самого его изголовья.

— Хорошо, — сказал царь, только, чур, не дремать! Садитесь поближе да смотрите со мною сон, который мне приснится.

И снова увидел царь страшный сон, и снова вспомнить его не может. А мудрецы-гадатели не знают, что сказать царю, как его утешить.

Рассердился свирепый царь.

— Сказать, что мне снилось, немедленно! — кричит.

— Век живи, государь, — отвечают мудрецы и кудесники, маги-гадатели и снов толкователи. — Не боги мы, не отгадчики, а всего лишь учёные люди.

— Даю вам три дня на размышление! — закричал царь и ногами затопал. — Если через три дня вы не расскажете, что мне снилось, то я всех мудрецов и кудесников, магов-гадателей и снов толкователей велю изрубить на куски, а дома их огнем спалить.

— Век живи, государь, — чуть слышно прошептали мудрецы и кудесники, маги-гадатели и снов толкователи и на цыпочках попятились к дверям.

Ждёт царь день, ждёт другой, третий ждёт — не придёт ли кто из мудрецов да кудесников, магов-гадателей и снов толкователей, не придёт ли, не расскажет ли, что ему приснилось? Но никто не идёт. Все сидят по углам и дрожат, лютой казни дожидаются.

На четвёртый день царская стража стала рыскать по всему государству, всех учёных людей в кучу собирать перед казнью.

Пришли и к Даниилу.

Даниил у стражников спрашивает:

— За что это вы нас погубить хотите?

— Царю сон приснился, — отвечает стража, — какой — не помнит, а никто из вашего брата учёных ему не скажет. Вот вас за то и казнят. Другой раз будете слушать царский приказ.

— Что же меня никто не догадался спросить? — говорит Даниил. — Ты вот что, брат, ступай во дворец да скажи: так и так, Даниил просил кланяться. А казнить нас всегда успеешь.

Начальник стражи пошёл во дворец и доложил обо всем царю.

— Как же это я не вспомнил о Данииле? — закричал царь. — Ведь умнее его во всем царстве у меня нет! Позвать его немедленно сюда!

Приводят к царю Даниила. Даниил кланяется ему и говорит:

— Слышал я о твоей беде, государь, и готов ей помочь. Только вели сперва всех мудрецов да кудесников, всех магов-гадателей да снов толкователей на волю выпустить.

Царь как хлопнет в ладоши, как топнет ногою.

— Кто посмел посадить их в тюрьму? — кричит. — Сию же минуту всех мудрецов и кудесников, магов-гадателей и снов толкователей выпустить! И звать их во дворец ко мне ужинать.

Потом повернулся к Даниилу и говорит:

— Рассказывай мне мой сон поскорее. Измучился я ждать.

— Государь! Три дня и три ночи сидел я, закрывшись, со своими товарищами Мисахом, Седрахом и Авденаго, — ответил ему Даниил. — Не ели, не пили, спать не ложились, всё между собою совет держали и спорили. На третью ночь легли спать и увидели все вместе сон, который тебе приснился. Слушай же, царь, что приснилось тебе. Стоит будто перед тобою истукан, вида страшного, ростом выше неба, и блестит так, что глазам больно. Голова у истукана из чистого золота, грудь и руки серебряные, живот из блестящей красной меди, ноги железные, а ступни из обыкновенной мягкой глины, из какой гончар горшки свои лепит…

— Так-так-так, — перебил Даниила царь. — Теперь