Разводить(ся) надо уметь (СИ) - Рымарь Диана

Игорь Викторович сидит за столом, ведет беседу, а когда я появляюсь, замирает на полуслове. Зато его собеседник, точнее собеседница, как раз не стесняясь высказывается:

— Кто такая? Почему так смело заходите?

Это Виктория Леопольдовна, главный администратор ресторана «Сапфир», хищная брюнетка лет сорока. Я-то ее видела, хоть и мельком, а вот она еще не имела счастья со мной познакомиться.

— Извините… — мычу себе под нос. — Я по личному вопросу, но я уже ухожу…

Только собираюсь сбежать, поджав хвост, как Игорь Викторович восклицает:

— Стоять!

От его грозного рыка я аж на месте подпрыгиваю, причем не я одна. Главный администратор выпучивает глаза и вовсю хлопает ресницами. Видно, не привыкла к подобному тону и сразу прониклась серьезностью ситуации.

— Вика, давай позже договорим… — слышу я голос директора, причем так глухо, будто мне в уши напихали вату.

Ну да, конечно, это для нас простых смертных она — Виктория Леопольдовна, а для Большого Босса — Вика… Может быть, он с ней спит? Господи, да неужели тут все друг с другом спят? Что за ресторан такой! Но если подумать, вряд ли Игорь Викторович окучивает своего администратора — она ведь на добрый десяток лет его старше.

«А может, ему в принципе всё равно, куда совать свою сардельку, сосиску, ну, или перчик чили, смотря как у него обстоят дела с размерами. Хотя как раз сейчас мне такая развратная натура шефа очень даже на руку! А размеры… вот не принципиальная вещь на данный момент! Совершенно не принципиальная».

Хочу самой себе доказать, что Мальцеву я супруга теперь исключительно на бумаге — и то ненадолго.

— Уже ухожу… — тут же заявляет Леопольдовна и действительно покидает кабинет.

Я вздрагиваю от звука закрывшейся двери.

Большой Босс долго и внимательно меня разглядывает.

— Зачем ты пришла? — спрашивает он напрямик.

У этого человека всё напрямик: и разговоры, и намерения. Ну что же, так даже лучше, вот только где бы набраться смелости озвучить предложение?

Открываю рот, силюсь что-то сказать, а получается прямо как у рыбы в аквариуме — молчок. Решаю, что действия громче слов, и расстегиваю верхнюю пуговичку поварской блузки. Как только я это делаю, бровь Большого Босса взлетает чуть ли не до уровня волос, он резко закашливается и смотрит на меня так, будто у меня вырос рог, как у единорога, ну или глаз вдруг стало не два, а восемь.

— Что ты делаешь? — спрашивает он.

— Жарко как-то, вот решила блузочку скинуть, вдруг полегчает…

Теперь уже у Игоря Викторовича взлетает вторая бровь — даже выше первой, между прочим!

— Снежана, ты опять хочешь сфотографироваться на столе? Ты что, с кем-то поспорила?

Ага, поспорила, точнее поругалась вплоть до мордобоя, но ему об этом знать совершенно не обязательно.

«Господи, да что ж он такой непонятливый!»

— Игорь Викторович, вы же сами приглашали с открытой датой, вот я и…

Показательно расстегиваю еще одну пуговицу, и тут до Большого Босса наконец доходит.

— Серьезно, что ли? Так я это… Так я за! Иди сюда, в общем!

Дальше всё разворачивается совершенно по другому сценарию.

Алпатов вскакивает со своего кресла, несется ко мне на всех парах, подхватывает на руки. Надо признать, я не пушинка… Во мне добрых шестьдесят килограмм счастья, что при росте метр семьдесят смотрится, конечно, весьма аппетитно, но легче я от этого не становлюсь. Однако Большой Босс несет меня именно как пушинку! Это при его-то, скажем так, среднем росте и габаритах.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

«Что он там у себя под костюмом прячет? Железные мускулы?»

Пока он меня несет, украдкой трогаю его плечо, а там и правда всё как будто железное.

Игорь Викторович не церемонится, сажает меня на столешницу, где я еще недавно изображала модель нижнего белья, и за какие-то доли секунды расстегивает мою блузку. Осматривает меня с придыханием, я аж начинаю гордиться своим вторым размером. А потом, наверное, для того, чтобы мне тоже было на что посмотреть, он стаскивает с себя пиджак, расстегивает рубашку. У него пресс — кубики! Никогда не видела вживую, кстати. Ну, Мальцев тоже в нормальной форме, но чтобы прям кубики…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пока я любуюсь на это чудо, выкованное многочасовыми тренировками в спортзале, Игорь Викторович тянется к ремню на своих брюках и очень скоро оказывается без них.

Я, конечно, читала в любовных романах чтобы мужик заводился с полпоцелуя в щеку, но чтоб на самом деле! И кстати, с перцем чили я явно ошиблась. Огурец-переросток — вот подходящая кулинарная метафора.

«Получается, ничего он своим большим джипом не компенсирует, а тогда зачем ему такая машина… Боже… о чем я только думаю!»

Я всегда считала, что с чужим мужчиной заниматься этим мне будет противно. Не те руки, губы, запах… Но ничего такого в руках у Игоря Викторовича я не ощущаю. Наоборот, приятно, как он уверенно сжимает меня в руках, как сноровисто стягивает с меня поварскую форму. От него приятно пахнет мужским парфюмом. Аромат, как легкий морской бриз, слегка кружит голову. И губы у Большого Босса мягкие, нежные, в то же время требовательные!

Наверное, с Алпатовым было бы замечательно танцевать танго — он прирожденный ведущий. Вот и сейчас руководит процессом очень уверено. Поэтому позволяю ему выбрать ритм нашего танца.

У этой истории, наверное, даже мог бы быть счастливый конец, если бы не преждевременный запуск фейерверков. Совсем преждевременный! К тому моменту, как они были выпущены, я даже и близко к счастливому концу подойти не успела…

Глава 25. Мечты о персиках

Игорь

«Я что, всё?» — прижимаю Снежану к себе, голова кругом от только что полученного удовольствия. В то же время не могу поверить, что оно уже пережито, закончилось. Только отголоски по телу гуляют…

Гляжу на часы — прошло двенадцать минут. Я справился за двенадцать долбанных минут! Прямо как в детстве: хочешь мороженое до одурения, и когда тебе наконец его дают после многочисленных просьб, сжираешь в мгновение ока, даже вкус прочувствовать из-за жадности почти не успеваешь. А о Снежке я мечтал столько лет, что подумать страшно, вот и «сожрал», не разбирая вкуса.

Нет, я так не согласен. Я хочу прочувствовать, мне надо больше.

Однако стоит на миг выпустить мое снежное удовольствие из рук, как она стремится напялить на себя свою поварскую форму.

«Стесняется, что ли? Хотя ей ли стесняться… С такой фигурой! Да и поздновато для стеснений, я уже рассмотрел во всех деталях всё самое интересное».

Честно и откровенно пялюсь на нее, пока она одевается.

— Ну, в общем, спасибо… — тянет Снежок и косится на дверь.

«Хм… Это она сейчас меня поблагодарила? Серьезно?!»

Тут до меня, как до истинного жирафа, наконец доходит — она сейчас уйдет! Кстати, далеко не факт, что ей хоть сколь-нибудь понравилось произошедшее. Ведь финишировал только я — точно знаю! Уж мне ли не знать, у меня бывшая жена — тренер по этому делу, мы с ней так и познакомились. За годы брака она преподала мне не один десяток уроков по женской анатомии. И я так бездарно слил наш со Снежаной первый раз…

«Я придурок!»

— Нет, Снежана, никуда ты не пойдешь!

Только в этот раз мой грозный голос почему-то не срабатывает. Почему? Да потому что грозности в нем ни на грош! Слишком разомлел.

— Мне пора вернуться на рабочее место… — лепечет она. — Вы же мне не за это самое платите…

«Хочешь денег?! — эта мысль чуть не вышибает из меня дух. — Ну правильно, зачем еще могла ко мне прийти, ведь предложила себя более чем откровенно. Только тут тебя ждет облом, милая. Если хочешь денег, надо просить их до того, как тебя уложили на лопатки, а не после! Ничего я тебе не дам!»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да, Снежана, я тебе плачу не за это… — А вот теперь в голосе грозности предостаточно.