Мятежный наследник (ЛП) - Мичелс Элизабет

“Я никогда не видел, чтобы вы сидели сложа руки, милорд. Действительно, было удивительно, что вы не поймали негодяя на выезде из города на прошлой неделе”.

“На этот раз ему так не повезет”, - сказал Йен, открывая дверь. “Приготовь мою лошадь”.

Иэн Калпеппер, лорд Брэкстон, был виновен во множестве менее серьезных преступлений в этом мире, но он не был бы виновен в том, что стоял в стороне, пока его бабушку обманывали. Он отправится так далеко, как только сможет, чтобы найти человека, ответственного за кражу у его семьи. И в конце своего путешествия он поймает негодяя в свою собственную паутину лжи.

Семь

“Солгу о своем намерении позвонить? Стал бы я тебе лгать?” Эш понизил голос, чтобы спросить, заметив служанку, сидящую в углу с вышиванием на коленях и делающую вид, что не прислушивается к их разговору.

Он нашел Эванджелину в маленькой гостиной рядом с главным залом, когда приехал сегодня днем. Крошечная комната, предназначенная для приема гостей, была странным местом для проведения дня, почти как если бы она пряталась в своем собственном доме.

Когда Эш впервые переступил порог гостиной, Эванджелина обменялась многозначительным взглядом с молодой горничной, которая оставалась в углу. После ободряющего кивка горничной Эванджелина повернулась к нему с глазами, блестящими, как у ребенка, которому неожиданно разрешили сладости. Эш понял это как то, что горничная была преданной. Он, конечно, надеялся, что это правда, поскольку сейчас они обсуждали, солгал ли он о своих намерениях.

“Да, я совершенно уверена, что ты бы солгал мне”, - заявила Эванджелина. “На самом деле я совершенно уверена, что ты уже солгал и продолжаешь это делать. Чай?” Ее глаза загорелись каким-то внутренним весельем, когда она указала на сервировочный поднос, стоявший на столе перед ней.

Сегодня она была видением в зеленом. Все в ней было на месте, вплоть до последнего волоска на голове, и у него возникло непреодолимое желание взъерошить ее ухоженные перышки. Кто разгуливал по их дому с таким требовательным видом? Или сегодня она одевалась специально для него? Он дважды сменил жилет и по меньшей мере пять раз завязывал галстук, прежде чем покинуть штаб. Он сказал себе, что это должно было выглядеть уместно при встрече с ее отцом, но, как предположила Эванджелина, он был лжецом.

Он оглянулся на дверь в холл. Дела могли подождать. Вместо этого он облокотился на спинку стула напротив, где под рядом окон, выходящих в сад, сидела Эванджелина. Горничная в углу теперь уткнулась носом в свое вышивание так близко, что была опасность проткнуть его концом иглы. Она вышла из транса только для того, чтобы бросить быстрый взгляд на дверь. Тогда все казалось личным.

“Чай”, - повторил он, бросив свирепый взгляд в сторону Эванджелины. “Ты хочешь выпить чаю с кем-то, кто тебе лжет?”

“За чаем все выглядит более цивилизованно”. Она моргнула, явно веря собственным словам.

“И ты веришь, что немного воды и листьев сделают меня более цивилизованным”, - добавил он, наблюдая за ней.

Он терпеть не мог обременять ее неприятными новостями, но иногда вел себя совершенно нецивилизованно. На самом деле, его мысли о том, как она выглядела сегодня днем, и о том, что ему хотелось сделать с ее чересчур аккуратными волосами и идеально отглаженным платьем, были откровенно варварскими.

“Остается только надеяться на толику вежливости. Присаживайтесь, лорд Кросби. Ты заставил моего отца поверить, что у нас общие интересы, хотя я уверен, что твоим намерением было обсудить с ним сегодня какое-то дело, а не присоединиться ко мне за чаем. Любопытно, ты не согласен?

Она чертовски отвлекала. Единственное, что показалось ему любопытным, это то, что он должен был отвлекать ее, а не наоборот. “Очень хорошо”, - пробормотал он, обходя стулья и опускаясь на один из них рядом с Эванджелиной.

Она улыбнулась, налила чашку чая и протянула ему. Присев на краешек стула с чашкой и блюдцем в руке, она смотрела на него пристальным взглядом кошки, собирающейся поймать беспомощную мышь. “Лорд Кросби, я надеюсь, вам нравится эта прекрасная погода, которая у нас стоит”.

“Погода?” Он повернулся, чтобы обратить внимание на солнечный свет, льющийся в окна вокруг них.

“Да, милорд. Сегодня довольно приятный день, вы не согласны?” Она поднесла чашку к губам, помедлив, прежде чем сделать глоток.

“Я не придавал этому особого значения”. Он не мог оторвать взгляда от ее губ. Она нарочно проделывала это с чашкой?

“Это...” Она вздохнула. “Лорд Кросби, это то, что мы должны обсудить за чаем, поэтому я предлагаю вам так или иначе высказать свое мнение о яркости солнца”.

“Это та часть, которую вы запланировали для лорда Уинфилда? Я уверен, что должен чувствовать себя польщенным”. Вместо этого он был только раздражен. Он не хотел разговора, предназначенного для другого джентльмена — он хотел… Что ж, лучше не зацикливаться на том, чего он хотел, если они хотели сохранить цивилизованность. Вместо этого он спросил: “Почему ты так интересуешься погодой?”

“Милорд, вы шутите”. Она рассмеялась. Почему она смеялась таким фальшивым тоном? Он огляделся, не подшучивает ли кто-нибудь над ним сегодня днем. Но он увидел только, как горничная слегка скорбно покачала головой, как будто произошло что-то трагическое.

Он прищурился, глядя на Эванджелину. Что это было? Поставив чашку на маленький столик, он сказал: “Послушай, я не знаю, что мы здесь делаем, но—”

“Мы пьем чай и вежливо беседуем, милорд”. Она заявила это так, как будто это должно было быть ясно любому, и все же что-то в ситуации было не так.

“Это то, что это такое?” спросил он, наклоняясь вперед, чтобы изучить ее.

“Да. Когда джентльмен приходит с визитом, я должна подавать ему чай и говорить о погоде”. Она сделала глоток чая, ее губы изогнулись в улыбке, когда она посмотрела на него поверх края чашки. “Это то, что вы хотели. Пожалуйста, подыграйте мне, лорд Кросби”.

“И единственная доступная тема для разговора - это...”

“Погода”.

“Очевидно”. Он поменялся ролями со многими людьми за чашкой чая, и, должно быть, вот каково это - быть на другом конце этого разговора. Он понятия не имел, к чему это приведет, но если она намеревалась продать погоду, он возьмет столько, сколько сможет унести. “Могу я задать вам вопрос? Вы хотите обсудить погоду? Потому что, если я оскорбляю твою давнюю преданность туману или чему-то в этом роде ...

Ее губы дрогнули, как будто она боролась с улыбкой, но проигрывала битву. Эта первая искренняя улыбка за этот день осветила ее глаза и разлила тепло по щекам. “У меня нет никаких связей с туманом”.

“А рейн? Ты состоишь в родстве с рейном? Я бы не хотел тебя обидеть”.

Ее улыбка стала шире. “Нет, хотя я должна признать пристрастие к ветру”.

“Из тех, что проносятся по городам, разбрасывая листья и поднимая у всех волосы дыбом?” спросил он, приподняв бровь.

“А есть какие-нибудь другие?” она поддразнила.

“Не там, откуда я родом. Мой дом всегда был завален мусором от ветров, которые дули с моря ”.

“Это было”, - сказала она, прищурившись. “Значит, ты больше не живешь дома?”

“Я не был там некоторое время”. Он постарался скрыть эмоции в голосе, но потерпел неудачу. “Мой дом там, где я случайно оказался”.

“И ты никогда не задерживаешься надолго”.

“Нет. Нет, я не знаю”.

“Очень похоже на ветер”, - задумчиво произнесла она.

“Ах, и мы вернулись к погоде”. Он с усмешкой откинулся на спинку стула.

Неподалеку открылась дверь, и в коридоре за дверью гостиной послышались шаги. Эванджелина бросила панический взгляд на горничную, но девушка кивнула им, чтобы они продолжали, а сама подошла к двери и выглянула в холл. Тем не менее, они приостановили свой разговор, пока шаги не стихли вдали.

“Это, должно быть, Отец. Ты действительно здесь, чтобы обратиться к нему, что бы ты ни утверждал”. Ее взгляд был непоколебим, как будто она пыталась прочитать каждую его мысль. И да поможет ему Бог, он позволит ей. Ее голос был тихим и почти хрупким, когда она добавила: “Все в порядке, можете уходить, милорд”.