Сероглазый король - Анна Ахматова

НАСЛЕДНИЦА

От сарскосельских лип…

Пушкин

Казалось мне, что песня спетаСредь этих опустелых зал.О, кто бы мне тогда сказал,Что я наследую все это:Фелицу, лебедя, мостыИ все китайские затеи,Дворца сквозные галереиИ липы дивной красоты.И даже собственную тень,Всю искаженную от страха,И покаянную рубаху,И замогильную сирень.

1959

ЛЕТНИЙ САД

Я к розам хочу, в тот единственный сад,Где лучшая в мире стоит из оград,

Где статуи помнят меня молодой,А я их под невскою помню водой.

В душистой тиши между царственных липМне мачт корабельных мерещится скрип.

И лебедь, как прежде, плывет сквозь века,Любуясь красой своего двойника.

И замертво спят сотни тысяч шаговВрагов и друзей, друзей и врагов.

А шествию теней не видно концаОт вазы гранитной до двери дворца.

Там шепчутся белые ночи моиО чьей-то высокой и тайной любви.

И все перламутром и яшмой горит,Но света источник таинственно скрыт.

1959* * *

Другие уводят любимых, —Я с завистью вслед не гляжу.Одна на скамье подсудимыхЯ скоро полвека сижу.Вокруг пререканья и давкаИ приторный запах чернил.Такое придумывал КафкаИ Чарли изобразил.И в тех пререканьях важных,Как в цепких объятиях сна,Все три поколенья присяжныхРешили: виновна она.Меняются лица конвоя,В инфаркте шестой прокурор…А где-то темнеет от знояОгромный небесный простор,И полное прелести летоГуляет на том берегу…Я это блаженное «где-то»Представить себе не могу.Я глохну от зычных проклятий,Я ватник сносила дотла.Неужто я всех виноватейНа этой планете была?

1960

ПАМЯТИ БОРИСА ПАСТЕРНАКА

Как птица, мне ответит эхо.

Б.П.1

Умолк вчера неповторимый голос,И нас покинул собеседник рощ.Он превратился в жизнь дающий колосИли в тончайший, им воспетый дождь.И все цветы, что только есть на свете,Навстречу этой смерти расцвели.Но сразу стало тихо на планете,Носящей имя скромное… Земли.

19602

Словно дочка слепого Эдипа,Муза к смерти провидца вела,А одна сумасшедшая липаВ этом траурном мае цвелаПрямо против окна, где когда-тоОн поведал мне, что перед нимВьется путь золотой и крылатый,Где он вышнею волей храним.

1960. 11 июняМосква. Боткинская больница

ЦАРСКОСЕЛЬСКАЯ ОДА

ДЕВЯТИСОТЫЕ ГОДЫ

А в переулке забор дощатый…

Н.Г.

Настоящую одуНашептало… Постой,Царскосельскую одурьПрячу в ящик пустой,В роковую шкатулку,В кипарисный ларец,А тому переулкуНаступает конец.Здесь не Темник, не Шуя —Город парков и зал,Но тебя опишу я,Как свой Витебск – Шагал.Тут ходили по струнке,Мчался рыжий рысак,Тут еще до чугункиБыл знатнейший кабак.Фонари на предметыЛили матовый свет,И придворной каретыПромелькнул силуэт.Так мне хочется, чтобыПоявиться моглиГолубые сугробыС Петербургом вдали.Здесь не древние клады,А дощатый забор,Интендантские складыИ извозчичий двор.Шепелявя неловкоИ с грехом пополам,Молодая чертовкаТам гадает гостям.Там солдатская шуткаЛьется, желчь не тая…Полосатая будкаИ махорки струя.Драли песнями глоткуИ клялись попадьей,Пили допоздна водку,Заедали кутьей.Ворон криком прославилЭтот призрачный мир…А на розвальнях правилВеликан-кирасир.

1961* * *

Так не зря мы вместе бедовалиДаже без надежды раз вздохнуть.Присягнули – проголосовалиИ спокойно продолжали путь.

Не за то, что чистой я осталась,Словно перед Господом свеча,Вместе с вами я в ногах валяласьУ кровавой куклы палача.

Нет! и не под чуждым небосводомИ не под защитой чуждых крыл —Я была тогда с моим народом,Там, где мой народ, к несчастью, был.

1961

РОДНАЯ ЗЕМЛЯ

И в мире нет людей бесслезней,

Надменнее и проще нас.

1922

В заветных ладанках не носим на груди,О ней стихи навзрыд не сочиняем,Наш горький сон она не бередит,Не кажется обетованным раем.Не делаем ее в душе своейПредметом купли и продажи,Хворая, бедствуя, немотствуя на ней,О ней не вспоминаем даже.

Да, для нас это грязь на калошах,Да, для нас это хруст на зубах.И мы мелем, и месим, и крошимТот ни в чем не замешанный прах.Но ложимся в нее и становимся ею,Оттого и зовем так свободно – своею.

1961

ПОСЛЕДНЯЯ РОЗА

Вы напишете о нас наискосок.

И.Б.

Мне с Морозовою класть поклоны,С падчерицей Ирода плясать,С дымом улетать с костра Дидоны,Чтобы с Жанной на костер опять.Господи! Ты видишь, я усталаВоскресать, и умирать, и жить.Все возьми, но этой розы алойДай мне свежесть снова ощутить.

1962* * *

Вот она, плодоносная осень!Поздновато ее привели.А пятнадцать блаженнейших весенЯ подняться не смела с земли.Я так близко ее разглядела,К ней припала, ее обняла,А она в обреченное телоСилу тайную тайно лила.

1961* * *

О своем я уже не заплачу,Но не видеть бы мне на землеЗолотое клеймо неудачиНа еще безмятежном челе.

1962

ЗАЩИТНИКАМ СТАЛИНА

Это те, что кричали: «ВараввуОтпусти нам для праздника», те,Что велели Сократу отравуПить в тюремной глухой тесноте.

Им бы этот же вылить напитокВ их невинно клевещущий рот,Этим милым любителям пыток,Знатокам в производстве сирот.

1962* * *

Против воли я твой,

царица, берег покинул.

«Энеида», песнь 6

Не пугайся, – я еще похожейНас теперь изобразить могу.Призрак ты – иль человек прохожий,Тень твою зачем-то берегу.

Был недолго ты моим Энеем, —Я тогда отделалась костром.Друг о друге мы молчать умеем.И забыл ты мой проклятый дом.

Ты забыл те, в ужасе и в муке,Сквозь огонь протянутые рукиИ надежды окаянной весть.

Ты не знаешь, чтó у тебе простили…Создан Рим, плывут стада флотилий,И победу славославит лесть.

1962

ПЕРВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ

Какое нам, в сущности, дело,Что все превращается в прах,Над сколькими безднами пелаИ в скольких жила зеркалах.Пускай я не сон, не отрадаИ меньше всего благодать,Но, может быть, чаще, чем надо,Придется тебе вспоминать —И гул затихающих строчек,И глаз, что скрывает на днеТот ржавый колючий веночекВ тревожной своей тишине.

1963

В ЗАЗЕРКАЛЬЕ

O quae beatam, Diva,

tenes Cyprum et Memphin…

Hor[13]

Красотка очень молода,Но не из нашего столетья,Вдвоем нам не бывать – та, третья,Нас не оставит никогда.Ты подвигаешь кресло ей,Я щедро с ней делюсь цветами…Что делаем – не знаем сами,Но с каждым мигом нам страшней.Как вышедшие из тюрьмы,Мы что-то знаем друг о другеУжасное. Мы в адском круге,А может, это и не мы.

1963

ПАМЯТИ В. С. СРЕЗНЕВСКОЙ

Почти не может быть, ведь ты была всегда:В тени блаженных лип, в блокадеи в больнице,В тюремной камере и там, где злые птицы,И травы пышные, и страшная вода.О, как менялось все, но ты была всегда,И мнится, что души отъяли половину,Ту, что была с тобой, – в ней зналая причинуЧего-то главного. И все забыла вдруг…Но звонкий голос твой зовет меня оттудаИ просит не грустить и смерти ждать,как чуда.Ну что ж! попробую.

1964* * *

И это станет для людейКак времена Веспасиана,А было это – только ранаИ муки облачко над ней.

Рим. Ночь.18 декабря 1964

ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ В РИМЕ

Заключенье небывшего циклаЧасто сердцу труднее всего,Я от многого в жизни отвыкла,Мне не нужно почти ничего, —

Для меня комаровские сосныНа своих языках говорятИ совсем как отдельные весныВ лужах, выпивших небо, – стоят.

1964* * *

А я иду, где ничего не надо,Где самый милый спутник —только тень,И веет ветер из глухого сада,А под ногой могильная ступень.

1964* * *

На стеклах нарастает лед.Часы твердят: «Не трусь!»Услышать, чтó ко мне идет,И мертвой я боюсь.

Как идола, молю я дверь:«Не пропускай беду!»Кто воет за стеной, как зверь,Что прячется в саду?

1965* * *

А как музыка зазвучала,Я очнулась – вокруг зима;Стало ясно, что у причалаГосударыня-смерть сама.

Примечания