Должник - Сергей Вольнов

Я люблю тебя!.. И ответным эхом – ты мой любимый… Ткань внутренней поверхности спальника насквозь мокрая от пота, бьются два тела, сверкают иглы, звезды – всё, всё, всё в невообразимой смеси закручивается в ярчайший калейдоскоп… Как игра, где нет правил, нет водящих и не будет проигравших… И уходит, уходит, растворяется долговременное наваждение разложения, безразличия, одиночества… Это разговор, разговор двух душ, диалог любви. Кульминация, выброс, взрыв. Вселенная умерла, рождаясь. Сносит все плотины, вспыхивает сверхновая, вздымается почва, души уносятся куда-то в безвременье вслед за телами… И окончательный взрыв разбивает слившийся единый организм, достигнутый, одновременный, и он перебрасывает обратно в суровую реальность из той, которая на двоих, «нашей с тобой»… и все заканчивается, обрывается. Губы шепчут слова, но они уже ничего не значат, все сказано… Сон – спасительный и спасающий, то ли от того, что было сделано, то ли от желания продолжить. Сон – на двоих, имеющий власть.

Но Трот не спит никогда, он видит всех, кто в нем. То, что мужчина вернулся, – заслуга не в последнюю очередь женщины. Другой. И то, что случилось в ночь слияния двух годовых колец, нежданное и нестерпимо прекрасное, но еще больше убедившее жестоко и напомнившее, в чем истинная цель… Беспощадное целеуказание.

«Ты стала моей, но я не твой… В твоей жизни я не больше, чем вот этот блик от костра в глазах!»

Эти слова он должен сказать ей, но все никак не решится. Ведь он – Реверс. Суть его жизни теперь – возвращение.

Любимая девушка – незапланированный пункт, вынуждающий снизить темп движения.

Ливануло. Зашумел дождь, заливая этот сектор Трота. Земля превратилась в месиво, грязевые ручьи текли под ногами. Шли сквозь потоки и струи, радуясь хотя бы тому, что дождь не кислотный и не огневой. Граф с утра выглядел плохо, у него раскалывалась голова, на лице выступила подозрительная сыпь. Даже младшая сестра, обычно изображающая невозмутимость суровой воительницы, явно распереживалась за него.

Давила, словно могильный камень, плита неба. На краю слышимости не исчезал звук, что-то терлось – как наждачной бумагой о металл. Деревья склоняли ветви все ниже и ниже под напором ветра и воды. Трое бредунов крались по лесу, пробираясь сквозь мокрые насквозь заросли.

В такую ненастную погоду, видать, даже мутанты предпочитали сидеть по норам и логовам. Зато вот зонники иногда встречались на пути; один из них, «бахрому», Реверс подобрал и спрятал в специальный контейнер, в изменившемся Троте такие футляры для хабара по-прежнему именовали сохранниками.

Большую часть дня они перемещались на юг под дождем, без особых приключений. Пока не наткнулись на Карьер.

Откуда он взялся, никто не знал. Как и почти все в Зоне, просто возник, и все. На этом участке было ровное место, а потом в одночасье образовалась приличная ямина, метров тридцати глубиной и сотни полторы длиной. И это был не какой-нибудь обычный овраг, заросший лесной растительностью и облюбованный ИФП, а загадочный, не так давно здесь появившийся Карьер.

– Года два назад, когда я последний раз тут проходил, этого рва не было, – задумчиво сообщил Граф. – Потом слышал, что появился. Песчаные облака из него вылетают иногда и становятся неверными измененками.

Движущиеся абнормали, не имеющие постоянной точки дислокации, по-прежнему звались в Зоне «неверными».

Реверс не стал сообщать напарникам, что, когда он здесь ходил, тут и леса-то не было.

– Вниз соваться не следует, – высказался он вслух.

– Мужики говорили, что пройти можно, если овраг спокойный, без песка.

– Жутью от него веет запредельной, – поддержала Реверса девушка. – Пойдемте искать обход.

Так и поступили. Разделились. Старший мужчина стал обходить овраг справа, а брат с сестрой – слева, в поисках подходящей тропы. Несолоно хлебавши, вернулись назад; на флангах территория была безнадежно заполнена измененными участками пространства, и пытаться там протиснуться – себе дороже. Реверс прислушался к ощущениям, прикинул шансы и решил, что менее опасно идти вперед.

Пришлось спускаться. Не идти же назад. Реверс первым потихоньку сходил по довольно крутому склону. Требовалось пересечь Карьер, то есть спуститься и подняться. Достигнув дна углубления, они измазались в грязи с головы до пят. Кэс один раз поскользнулась и чуть не покатилась кубарем, но Граф вовремя подхватил ее.

Когда они оказались внизу, то почуяли, насколько точно выразилась девушка. Внизу действительно стало не по себе. Жуть норовила заползти в души липкими щупальцами страха. Дно заросло искривленным фиолетово-зеленым кустарником, царил гнилостный смрад. Метрах в пяти левее от них красовался человеческий череп. Скелета видно не было. А слева между двумя кустами наметанный взгляд Реверса отсканировал едва заметную паучью сеть.

И в этот миг он понял, что они не пройдут. Ни в этом месте, ни правее, ни левее. Причем вовсе не потому, что пауки облюбовали донные заросли. Склон, по которому они спустились, опасности не представлял. А вот склон, по которому вел путь наверх…

С виду абсолютно ничего опасного. И будь Реверс менее опытным, а главное, лишенным настоящей чуйки, они поперлись бы на этот склон, как бараны на заклание… разве что Касатка не дала бы, она ведь тоже что-то уловила. У Графа тоже есть чуйка, но сейчас он явно с «заложенным носом».

При всей непреложности зонного правила «Не ходи назад!» рано или поздно любой бродяга может попасть в патовую ситуевину. Выбор невелик – стоять на месте, пока не превратишься в изглоданные Зоной кости, или поворачивать. Интересно, тот, который череп оставил в назидание, стоял, пока не подох с голоду? Тоже ведь спускался, уверенный, что, пока нет песчаной взвеси, пройдет без проблем. А взойти наверх уже не довелось.

Кэс и Реверс переглянулись и почти синхронно кивнули друг другу.

– За мной, – велел Реверс и, подтверждая имя, полез обратно по склону. Когда Зона не оставляет иного выбора… Хоть помереть в движении, а не застряв на дне, с которого нет безопасного пути вперед.

Но и сегодня зонная удача не отвернулась от них. На бывшем спуске, а теперь подъеме не появились новые абнормали. Взобравшись, отправились обратно по тропе, которая привела сюда. Чтобы обогнуть Карьер по лесу, надо пойти назад, оставить эту непроходимую «траншею» далеко в стороне и пойти иным маршрутом.

На весь этот поход в тупик было затрачено довольно много времени. Но лучше потратить немалое количество часов на поиск пути, выводящего из засады, чем в одну-единственную секунду потерять жизнь.

По поводу того, что именно таил в себе подъем, на который они не решились ступить, ни Кэс, ни Реверс внятно не объяснились бы. Ни Графу, ни кому-то другому, ни себе самим.

Но оно там пряталось. Точно-точно.

Обстановка изменилась внезапно, как и положено в Зоне, и в этот раз Касатка среагировала быстрее всех.

Наперерез трем бродягам выскочил парень без рюкзака, без «первички», с одним пистолетом в руке. Ствол бабахнул, еще раз, еще, пуля вонзилась в землю под ногами идущих, вторая, взвизгнув, чиркнула по винтовке Реверса и срикошетила, а еще одна угодила точнехонько в левое предплечье Кэс! Девушка сжала зубы, сражаясь с болью. С правой выстрелила во взбесившегося парня, тот споткнулся и рухнул. Граф и Реверс выпустили очереди уже в лежащее тело.

Трое сразу же сомкнулись спина к спине, ощерившись стволами во всех направлениях, готовые дать отпор любому врагу. Но больше никто не показался. Тогда они осторожно рассредоточились, заняли позиции и еще несколько минут подождали.

Похоже, что нападавший либо один был, либо его компаньоны по какой-то причине свалили. Реверс скомандовал напарнику и напарнице оставаться на месте, скользнул к свежему трупу и перевернул его мордой кверху.

Тело было без настоящей бронезащиты и густо изрешечено пулями. На что этот безумец надеялся, когда нападал на троих вооруженных и защищенных прохожих с одним пистолетиком?!

Да еще так безбашенно. Мог ведь исподтишка стрельнуть, в засаде хоронясь. Или он под кайфом был, или некий монстр, обладающий возможностью ментального воздействия, потрудился, принудив к самоубийственному выпаду. На объяснение больше смахивал второй вариант, поэтому трем идущим на этом отрезке пути предстояло быть очень-очень осторожными. Твари, способные взять под контроль, – одни из самых опасных.

На физиономии трупа застыла полуулыбка. Кожа его побелела, один глаз был чуть приоткрыт. Реверс проверил пульс – хотя это было уже излишним, но на всякий случай надо, и разумеется, биения не нащупал. Хотя тело холодным не было, какое-то тепло ощущалось.

Реверс вернулся и помог своей девушке разобраться с раной. Граф в это время их прикрывал. Если по Зоне идет не одиночка, базовая тактика – пока один чем-то занят, второй или другие отсекают внешние угрозы.