Том 26.Это - серьезно. Сувенир из клуба мушкетеров. Вплоть до убийства президента. - Джеймс Чейз

— Дорн, вообще-то, не посылал меня… Все значительно сложнее. Я приехала сама. Дорн считает, что тебя убили, — она стряхнула пепел на пол. — Итак, ты работаешь на Радница?

Гирланд слабо усмехнулся:

— Ведешь разговор ты, я еще вообще ничего не сказал.

— Марк, не будь таким враждебным. Я совсем не хочу загонять тебя в угол. Очень глупо, но… я полюбила тебя.

В лице Гирланда ничего не изменилось.

— Очень жаль, но я не гожусь для таких чувств…

— Нет, нет, я не виню тебя. Это порой случается помимо нашей воли. Я думала, что после этой ночи легко расстанусь с тобой, как это бывало раньше, с другими мужчинами. Но ты такой великолепный любовник!..

— Из-за этого ты и влюбилась в меня?

— Да. Но не только…

— Я очень сожалею, Джанни. А если я уеду в Дакар, ты сообщишь обо мне Дорну? Кстати, как ты засекла меня?

— Я все ждала, что ты сам мне об этом скажешь, — ее голос задрожал. — Неужели у тебя не возникло ко мне никаких чувств?

— Откровенно говоря, мне кажется, что я не могу любить по-настоящему ни одну женщину. Ты мне нравишься, и я часто о тебе думал. Но чтобы больше… нет.

— Во всяком случае, ты искренен, — она горько улыбнулась. — Ты бы не смог прожить со мной до конца дней…

— Я бы ни с кем не мог прожить до конца жизни, ни с одной женщиной. Джанни, нет смысла продолжать этот разговор. Я не хочу причинять тебе боль.

Откинувшись на подушку, она смотрела в потолок. Теперь она знала правду, но это ничего не меняло, боль не проходила. Допустить, чтобы Малих завлек его в ловушку?! Она не могла этого сделать.

— Ты спросил меня, как я тебя раскрыла? Очень просто, мне сказал об этом Малих.

— Малих? А кто это?

— Ты не слыхал о Малихе? Неужели Росленд никогда не говорил о нем?

— Ты имеешь в виду того русского? Это Малих?

— Да, он.

— А какое ты имеешь к этому отношение?

— В 2260 — двойной агент, Марк.

Гирланд встал и подошел к столу. Вынул из кармана пачку сигарет, закурил и не проронил больше ни слова. Лицо его оставалось непроницаемым.

— Зачем ты мне все это рассказываешь?

— Я люблю тебя…

«Ах эта любовь!.. — подумал Марк. — Женщины обожают это слово, оно как острый крючок, на который ловят мужчин…»

Джанни заговорила снова:

— Они разыскивают Кейри, у него очень важная информация. Малих вызвал меня сюда. Он знает больше Дорна. Дорн практически ничего не знает. Он допустил ошибку в деле с этой Фечер, а теперь хочет заполучить информацию с моей помощью… и Кермана, — она взглянула на Гирланда, который внимательно слушал. — Керман тоже здесь. Похоже, он догадывается о моей двойной игре. Сегодня он видел меня с Малихом. — Руки ее беспомощно опустились. — Я думаю, что со мной все кончено…

— Что еще знает Малих?

— Он знает о Фонтеце и о Кермане, — она посмотрела на него. — И еще… Ему известно, что ты работаешь на Радница.

Гирланд уставился на тлеющий кончик сигареты.

— Смекалистый парень, ничего не скажешь… Он прав, я действительно работаю на Радница. Мне ничего не оставалось… Я вовсе не пытаюсь оправдаться, я сыт по горло работой на этого скрягу Дорна. Радниц предложил мне пятьдесят тысяч за поимку Кейри.

У Генри есть микрофильмы, порочащие Радница. Какое мне дело?.. Он хорошо платит, Дорн никогда не заплатит таких денег!

— Неужели все дело в деньгах, Марк!? У меня они есть! Мы можем скрыться. Мы обойдемся без денег Радница! Только люби меня…

— Нет, Джанни, — Гирланд покачал головой. — Я не создан для тихого счастья. И ничего с этим не поделаешь.

Она подняла на него глаза, губы ее дрожали.

— Наверное, ты прав… А что мне теперь делать, не знаю. Для меня все кончено!

Гирланд посмотрел на нее. Только теперь он понял, насколько безвыходно ее положение.

— Ты думаешь, "Керман сообщит Дорну о своих подозрениях?..

— Не сомневаюсь. Он очень проницателен, но меня беспокоит не Дорн.

— Но ведь Малих не знает, что ты мне все рассказала.

— Он приказал сегодня вечером привезти тебя к нему. Якобы у Хильды собирается компания и она хочет с тобой познакомиться… Малих знает, что Фонтец — связной Кейри, а ты ему больше не нужен. От тебя надо избавиться.

— Сегодня вечером у меня, возможно, будет встреча с Фонтецем, а завтра я с удовольствием поеду к Хильде. Так ему и передай.

— Но он приказал привезти тебя сегодня!

— Ничего, подождет до завтра. Ты скажешь, что не смогла заставить меня пойти сегодня; что твоя настойчивость вызвала у меня подозрения.

— Хорошо, — со вздохом согласилась она. — Как бы я хотела, чтобы это все поскорее кончилось!

Гирланд сел рядом с ней на кровать.

— Почему бы тебе не улететь в Париж завтра же! Скажи Дорну, что больше не хочешь на него работать. Если встретишь Малиха — пошли его к черту!

Он понимал, что говорит чепуху, но не знал, как ее успокоить.

Она обвила руками его шею.

— Марк, еще один миг любви, последний! Не говори больше ни слова, только возьми меня!

Она мягко привлекла его к себе.

Миниатюрный микрофон, передававший каждый звук на магнитофон, помещенный в соседней комнате, фиксировал только ее невнятный шепот, прерывистое дыхание и стоны…

Глава 9

Самолет из Парижа приземлился, и через несколько минут пассажиры начали спускаться по трапу. Два человека — один высокий, другой низкий, плотный — двигались в толпе. Каждый в руке нес легкий чемоданчик. Они были одеты в тропические костюмы, плохо сидящие на них, очевидно, купленные в спешке.

Толстяк, пока они шли к пункту полицейского контроля, жадно смотрел по сторонам. Его глаза буквально пожирали пышных африканок, столпившихся за барьером, который отделял встречающих от летного поля. Второй пассажир — высокий, с холодным и безразличным лицом, даже не смотрел на них.

Борг был в Африке впервые, и все поражало его.

— Ты видишь этих африканок? — оживленно болтал он. — Ну и туши! Представь себе…

— Заткнись, — сказал Шварц, не глядя на него. Он поставил у своих ног чемодан и осмотрелся. К ним приближался африканец в красной униформе.

— Вам в отель «Гор»? — спросил он.

Борг кивнул головой, оба подошли к автобусу, купили билеты и сели. Накануне поздно вечером Радниц получил шифровку от Гирланда. Содержание ее было настолько туманным, что не могло удовлетворить Радница. Он вызвал Борга в отель «Георг V».

— Полетишь со Шварцем в Дакар утренним самолетом, — приказал он. — Выясните, чем занимается Гирланд и почему он теряет так много времени. Как только встретитесь с ним, немедленно вышлите рапорт.

Борг очень жалел, что Радниц послал с ним Шварца. Он хотел провести время в свое удовольствие, а в компании со Шварцем на это было трудно рассчитывать.

В отеле Борг зарегистрировался. Номер для них уже был заказан, об этом побеспокоилась секретарша Радница. Заполняя карточки полицейского учета, Борг спросил:

— У вас в отеле остановился мистер Гилчерт?

— Да, сэр, он, должно быть, у себя, — портье взглянул на ящик с ключами. — .Можете позвонить ему по телефону.

Портье поднял трубку и позвонил в номер. Это было как раз в то время, когда Марк утешал Джанин и не слыхал звонка в своем номере. А если бы и слыхал!..

— Извините, месье, — сказал портье, — номер не отвечает. Может быть, мистер Гилчерт на пляже, а ключ у него с собой.

— О’кей, — сказал Борг. — Я буду у себя. Когда он появится, позвоните мне в номер.

Лейтенант Амблер провел Кермана в маленькую комнатку, где было только два стула, стол и телефон.

— Это прямая связь с Парижем, сэр. Здесь вам никто не помешает. Что-нибудь еще?..

— Нет, спасибо, лейтенант, — Керман сел за стол и вызвал по телефону службу Дорна. Затем достал блокнот и карандаш — и принялся ждать. Минуты через три четко, как из соседней комнаты, он услышал голос Дорна.

— Это Керман. Я звоню из посольства в Дакаре. Давайте перейдем на шифр, мистер Дорн. — Он нажал на ручку шифровального аппарата.

— Принимаю, — ответил Дорн. — Что произошло?

— Очень многое, — Керман торопливо закурил сигарету. — Я буду передавать вам по порядку. Если вы захотите задать вопрос, остановите меня.

Со всеми деталями, очень обстоятельно он сообщил о встрече с Джанин в аэропорту, а затем все последующие события. Он различал напряженное дыхание Дорна и даже шорох бумаги, на которой тот делал пометки.

— Дайте мне описание этого так называемого шведа, — резко прервал его Дорн.

— Очень молод… Рост шесть футов четыре дюйма, светловолосый, глаза зеленые… Красив! Если он швед, тогда я — генерал де Голль!

С минуту Дорн молчал, затем заговорил:

— Это Малих, лучший русский агент. Я с ним встречался. Это, безусловно, Малих!

— Вот именно! — сказал Керман: все американские агенты знали Малиха как профессионала высокого класса.