Окончательное решение - Рекс Стаут

— Сожалею, мистер Теддер, но мистер Вулф будет…

— Я так и знал! Моя сестричка!

— Ваша сестричка тут не при чем. Мистер Вулф отказал ей, договоренность с вами остается в силе. Но мистер Вулф занят с четырех до шести. Может ли мистер Парселл прийти в шесть?

— Сейчас узнаю. Не вешайте трубку. — Спустя полминуты. — Да, он будет у вас в шесть.

— Хорошо. — Я повесил трубку и снова повернулся к Вулфу. — Придет в шесть. Разве не занятно, если он наведет нас на горячий след, а из-за ваших орхидей мы потеряем два часа и за это время кто-нибудь сможет завладеть полумиллионом!

Вулф хмыкнул.

— Ты отлично знаешь, что если я буду допускать исключения в распорядке дня, то скоро от распорядка ничего не останется. Ты, конечно, был бы этому рад.

Я мог бы высказать по меньшей мере десяток доводов, но какая от них польза? Я повернулся к пишущей машинке и уткнулся в карточки. В три пятьдесят девять, когда Вулф отправился в оранжерею, я включил радио. Ничего нового. В пять часов тоже. Никаких новостей. Когда принесли «Газетт», в ней были помещены фотографии четырнадцати человек, бывших в ресторане «Фоулер» и «Жирный теленок» в среду вечером, что доказывало могущество прессы, если она захочет информировать своих читателей. Я все еще возился с картотекой, когда без пяти минут шесть раздался звонок. Я прошел в прихожую, сквозь глазок узрел Ральфа Парселла и растворил перед ним дверь.

— Кажется, я пришел немного раньше, — произнес он извиняющимся тоном и протянул руку. Я пожал ее. Какого черта, это будет не первый убийца, которому я пожимал руку.

Когда я взял у него шляпу, внизу остановился лифт, открылась дверца, и из лифта появился Вулф на три минуты раньше обычного. Он предпочитает встречать посетителей, восседая в своем кресле за письменным столом.

Парселл направился к нему.

— Я Ральф Парселл, мистер Вулф. — Он протянул руку. — Ваш искренний поклонник. Я брат миссис Вэйл.

Конечно, Вулфу пришлось пожать ему руку, и если уж он это делает, что случается крайне редко, то делает по-настоящему. Направляясь в контору, Парселл все время шевелил пальцами. Вулф предложил ему занять красное кожаное кресло, сам втиснулся в свое и заговорил:

— Надеюсь, мистер Теддер объяснил вам ситуацию?

Парселл глядел в мою сторону. Когда я отчитываюсь перед Вулфом, то должен включать в отчет все до мелочи, как я обычно и делаю. В четверг вечером, в доме доктора Волмера, я имел достаточно времени для этого, однако совершенно упустил из виду одну подробность в отношении Парселла. Конечно, я дал его портрет — круглолиц, как его сестра, пухл, лысоват и т.д., но упустил, что когда кто-нибудь начинав говорить, он всегда смотрел на другого человека. Теперь я узнал, что он все же зашел не так далеко, чтобы смотреть на А, когда обращался к Б. Он перевел взор на Вулфа и ответил:

— Да, Ноэль объяснил мне, но я не уверен… Это кажется несколько…

— Возможно, мне удастся все разъяснить вам. Что он вам рассказал?

— Он сказал, что вы взялись отыскать для него деньги, которые моя сестра уплатила похитителю. Он спросил, помню ли я, что моя сестра обещала отдать эти деньги ему, если он их найдет, и я, конечно, подтвердил. А потом у меня в голове все перепуталось. Будто вы хотели расспросить меня о чем-то, якобы считая, что я осведомлен в отношении Дины, Дины Атли, и еще мне показалось, что он сказал о том, что кто-то из нас отравил Джимми, но когда я переспросил, то он сказал, что вы мне все объясните.

Значит, Ноэль был честен, хотя бы с дядюшкой Ральфом.

Вулф кивнул.

— Это немного путанно. Лучше всего… Почему вы смотрите на мистера Гудвина, когда я разговариваю с вами?

Парселл отвел от меня взгляд, щеки его зарделись.

— Привычка… — вымолвил он, — очень дурная привычка.

— Бесспорно.

— Да, я знаю. Вы обратили внимание, что у меня глаза навыкате?

— Не так уж сильно.

— Благодарю вас, однако это не так. Когда я был мальчиком, все говорили, что я пялю глаза. Особенно одна персона. Она… — Он вдруг умолк, но тут же продолжал: — Это было очень давно, но с тех пор я отвожу глаза в сторону. Я делаю это тогда, когда кто-нибудь обращается ко мне. Но после того, как я разговорюсь, все приходит в норму. Вот и сейчас уже все в порядке.

— Тогда я продолжу. — Вулф утвердил локти на подлокотниках кресла и соединил кончики пальцев, выстроив подобие палатки. — Знаете ли вы, что мисс Атли замешана в похищении?

— Нет, сэр, не знаю. Я хочу сказать, что не только не знаю, но и не верю в это. Я слышал, что моя сестра говорила мистеру Гудвину и что он говорил ей, вот и все, что мне известно. А не верю я потому, что похищение человека очень опасно, и если похититель попадется, у него нет никаких шансов оправдаться, а это вовсе не похоже на Дину. Она не из тех, кто любил рисковать. Я знаю, как она играла в карты. Джим-румми. Она держалась за какую-нибудь карту, совершенно не нужную ей, только потому, что думала, будто этой картой я могу закончить роббер. Конечно, так делают все, не только когда знают, что эта карта действительно нужна противнику, она же это делала при одной мысли, что карта может пригодиться. Вы меня понимаете?

Вулф, конечно, не понимал, потому что никогда в жизни не брал в руки карт, но утвердительно кивнул.

— А вы любите рисковать?

— О да, я прирожденный игрок, это у меня в крови. Трижды моя сестра втягивала меня в рискованные предприятия, трижды, нет даже четыре раза, и ни одно из них не принесло успеха. Я готов биться на пари по любому поводу. Когда у меня есть на что, конечно.

— Что ж, наша жизнь нуждается в приправе, — допустил Вулф. — Но в отношении мисс Атли вы ошибаетесь. Она замешана в похищении. Расскажи я вам, как это доказано, вы, возможно, продолжали бы относиться скептически к моему утверждению. Но если вы пошли навстречу мистеру Теддеру, то теперь, явившись сюда, может быть, пойдете навстречу и мне? Если мисс Атли замешана в похищении, то, по крайней мере, один из похитителей был ей знаком, поэтому я хотел бы получить от вас информацию о круге ее знакомства. Надеюсь, вы знаете ее друзей и приятелей, хотя бы некоторых?

Парселл заерзал в кресле.

— Смешно, право… Друзья Дины… Конечно, у нее наверняка были друзья, но я, право, никого не знаю. Она часто уходила по вечерам в кино, в театр и так далее, но я не знаю с кем. Это забавно. Я думал, что довольно хорошо знаю ее…

Зазвонил телефон. Я взял трубку и услышал знакомый голос:

— Арчи. Это Фред. Говорю из автомата на углу. Можно мне отлучиться? Перекушу чего-нибудь и тут же вернусь. Или не оставлять его до самого дома? Как долго он у вас пробудет?

— Подожди. — Я обернулся к Вулфу. — Фред. Его объект вошел в полуразрушенную лачугу, которая может являться притоном греха. Просит инструкций. Вломиться ли ему туда?

Вулф зло взглянул на меня.

— Ом может быть свободным до утра, — сказал он и обернулся к Парселлу. — Простите, так что вы говорили?

Но дядюшка Ральф ждал, пока я не положил трубку и не повернулся к ним. Это свидетельствовало о хорошем воспитании, пусть он и не принадлежит к высшему свету.

— Относительно знакомств Дины, — произнес он. — Она встречалась со многими людьми в доме, с гостями, приглашенными к обеду, а иногда на вечер, но это вряд ли вам интересно. Вам нужны другие знакомства, которые она могла использовать для такого опасного дела, как похищение человека.

— Или кто-нибудь, кто мог использовать ее.

— Нет, сэр, — покачал головой Парселл. — Не думаю, чтобы Дина рискнула пойти на такое преступление, но если бы уж и пошла, то была бы только главной. Она была бы боссом. — Он поднял руку. — Я сказал, что являюсь вашим почитателем, мистер Вулф, и это действительно так. Искренним почитателем. Я знаю, вы никогда не допускаете ошибок, и если вы убеждены в том, что Дина замешана в этом деле, то у вас должны быть веские основания. Мне казалось, что я довольно хорошо знаю ее, и, естественно, что меня терзает любопытство, но, конечно, если не хотите рассказать…

— Почему же, я уже кое-кому сообщил об этом. — Вулф внимательно оглядел собеседника. — Я сообщил об этом полиции, и, возможно, что скоро это станет достоянием гласности, поэтому я вполне могу удовлетворить ваше любопытство. Записки, одну из которых ваша сестра получила по почте, и две другие, которые она обнаружила в телефонных книгах, напечатала мисс Атли. Это неоспоримо.

Никакой заметной реакции. Можно было подумать, что мистер Парселл ничего не слышал. Он только моргал, глядя мимо Вулфа, затем произнес:

— Благодарю вас за то, что вы мне это сказали. Это доказывает, что я не такой уж простофиля, как некоторые думают. Я подозревал нечто в этом роде, когда меня спросили, не знаю ли я, кто забрал пишущую машинку из кабинета моей сестры.

— Вас спрашивала об этом полиция?

— Да. Я не сказал им, потому что я… В общем не сказал, но вам скажу. Я видел, как Дина забрала машинку. Во вторник вечером. Я видел, как она ее вынесла, по-видимому, в свою машину, которая стояла у дома.