Окончательное решение - Рекс Стаут

Она взглянула на меня. Бедняжка была ошеломлена. Она не желала сесть по его приказу, но и продолжать стоять было глупо. Она нашла компромисс. Одно из желтых кресел стояло у моего стола, и она пересекла комнату и уселась в него.

— Я пришла сюда вовсе не для того, чтобы выслушивать лекцию о законности владения собственностью, — сказала она. — Вы знаете, зачем я пришла. Моя мать уплатила вам шестьдесят тысяч долларов ни за что. Единственное, что вы сделали, — это дали объявление в газете. За шестьдесят тысяч вы обязаны помочь мне отыскать деньги, которые моя мать вручила похитителям. Это составляет больше десяти процентов.

— Двенадцать, — хмыкнул Вулф. — Так что же я должен делать? У вас есть предложение?

— Нет, конечно. Вы сами должны знать, как действовать. Это ваша профессия.

— Могу ли я рассчитывать на вашу помощь?

Она нахмурилась, вздернув подбородок.

— А в чем это должно выражаться?

Он даже не нахмурился в ответ. Он осадил ее, поставил на место, и теперь ему было безразлично, что она говорит и как ведет себя.

— Это будет зависеть от обстоятельств, — сказал он. — Представим себе гипотезу… Вы знаете, что такое гипотеза?

— Вы ведете себя нагло.

— Не без провокации с вашей стороны. Вы же не знали разницы между ширванским и казахским ковром. Гипотеза такова: если я приму ваше предложение, я начну с того, что задам вам несколько вопросов. Например: каковы ваши отношения с Диной Атли?

Она вытаращила глаза.

— Но какое это имеет отношение к поискам денег?

Он кивнул.

— Так я и предполагал. Однако вы заблуждаетесь. Вы рассчитывали, что я стану напрягать свой ум, а мистер Гудвин свое зрение и ноги, конкурируя с ордами официальных следователей, которые прочесывают все окрестности и заглядывают под каждый камень. Фу! Какая наивность! Мой подход к делу должен быть иным и, конечно, лучшим — через Дину Атли. Вы знаете, что я и мистер Гудвин подозреваем ее в причастности к похищению. Вы слышали, как ваша матушка и мистер Гудвин разговаривали об этом в среду днем. Теперь мы этого не подозреваем, мы в этом убеждены. Поэтому…

— Убеждены? Но почему? Потому что она оказалась там и погибла?

— Частично поэтому, частично по другим данным. Она приходила сюда во вторник. И так как она была в контакте хотя бы с одним из похитителей, я хотел бы узнать про нее как можно больше. Хорошо ли вы знали ее?

— Ну… Она работала секретарем моей матери. Жила у нас в доме и вовсе не считала себя служащей. Мне казалось, что мать слишком ей потакает.

— В чем именно?

— Ну… Она питалась за одним столом с нами. Если мы приглашали кого-нибудь на коктейль, она выходила к гостям, когда ей того хотелось. Если я просила что-нибудь сделать для меня, она могла выполнить мою просьбу, а могла и отказаться. Можно подумать, что она мне ровня… Она проработала у нас семь лет, и, наверное, у нее были друзья ее круга, но я никогда их не встречала.

— Может быть, ваш брат знает о ней больше?

— Возможно… — Она кивнула. — Пожалуй, наверняка. Он нарочно относился к ней как к равной, чтобы раздражать меня. Даже играл с ней в карты. В джин-румми, в библиотеке. Однажды он повел ее на матч бокса.

— Это заучит многообещающе… Не хочу вас шокировать, мисс Теддер, но вопрос должен быть задан. Возможно, что похищение было совершено мисс Атли и вашим братом? Мог ли ваш брат быть причастен к нему?

— Боже мой! — Губки у нее раздвинулись, глаза широко раскрылись. — Вполне вероятно. Об этом я могла бы догадаться сама.

— Будь у вас время, вы, бесспорно, догадались бы, но ваши эмоции мешали умственному процессу. Мы…

— Но если это Ноэль, тогда он должен знать, где деньги! Они у него!

— Не спешите, мисс Теддер. Это всего лишь предположение. Мы должны учесть все вероятные варианты. Насколько мне известно, брат вашей матери Ральф Парселл живет в вашем доме. Был ли он в хороших отношениях с мисс Атли?

Она не слушала. Вулф почти потерял ее, как только высказал подозрение в отношении Ноэля. Я бы не удивился, если бы она вскочила с места и помчалась выяснять отношения с братцем, если только представительнице ее круга было допустимо вскакивать с места. Вулф увидел, что должен повторить свой вопрос, что он и проделал.

— О, он в хороших отношениях со всеми, — отозвалась она, — или стремится к этому. Он оказывал услуги Дине, такой у него характер. И мне тоже. Он человек ничего, мне он нравится, в самом деле нравится, но он… как бы это сказать… он не на месте среди нас и понимает, что находится не в своей среде. Я уверена, что он не имеет никакого отношения к похищению, у него не хватит для этого характера.

— Но он был в достаточно хороших отношениях с мисс Атли. Можно предположить, что он знает имена ее знакомых, не принадлежащих к вашему кругу, и даже встречал кого-нибудь из них?

— Да. В этом не может быть сомнений. А с моим братом вам не нужно беседовать. Я сама поговорю с ним.

— Спасибо. Именно это я имел в виду, когда спросил, могу ли я рассчитывать на вашу помощь. Кажется, я назвал всех, кто… Хотя нет, имеется еще одна возможность. Я встречал в газете фамилию адвоката вашей матери — Хлад, кажется?

— Да, Эндрю Хлад.

— Вполне вероятно, что как адвокат он имел частые контакты с секретарем своего клиента. Часто ли мистер Хлад встречался с мисс Атли?

— Думаю, что да, но точно не знаю. Прежде он, конечно, встречался с ней чаще. Когда она работала у него. Ведь она была его секретаршей. Он уступил ее моей матери. Это было большим одолжением с его стороны, которое он сделал ради моего отца. Мой отец умер. Он был настоящий джентльмен. Я хотела бы вам кое-что сказать, сама не знаю почему, но только если вы обещаете никому этого не повторять. Обещаете?

— Да.

Она обернулась ко мне.

— А вы?

— Конечно.

Она вновь повернулась к Вулфу.

— Отец однажды сказал мне, что мой дедушка был самым настоящим бандитом.

Ну вот, оказывается, она была простой смертной!

Вулф кивнул.

— Значит, моя догадка оказалась правильной. Я вам весьма обязан, мисс Теддер. Очевидно, если бы я взялся за поручение, о котором вы меня просите, мне пришлось бы беседовать с мистером Парселлом и мистером Хладом. Я также должен быть осведомлен о вечере в библиотеке нашего дома в среду. Догадываюсь, что там подавались напитки. Кто их подавал?

Она вновь нахмурилась.

— Зачем? Зачем вам это знать?

— Любая беседа, в которой принимали участие мистер Парселл, мистер Хлад и ваш брат, может оказаться весьма полезной. Вы сказали, что мистер Парселл любит оказывать услуги. Не он ли разносил напитки?

— Нет. У нас тележка с напитками, каждый наливал — себе или тому, кто просил. Ну, вы знаете, как это бывает… Кажется, дядя Ральф налил коньяк мистеру Хладу. Моя мать после обеда предпочитает шампань-коблер и сама смешивает себе коктейль. Она налила мне шампанского, но я почти не пила.

— А что пил ваш брат?

— Шампанское. Он готов выпить хоть бочку.

— А мистер Вэйл?

— Я не заметила, но, наверное, виски с содовой, как обычно. Как бы вы ни были умны, это ничего не означает. Вы просто пытаетесь ошеломить меня. — Она взглянула на свои часы. — Хотите ли вы увидеть моего дядю первым? Он придет хоть сегодня вечером, если я попрошу.

— Только не сегодня. — Вулф склонил голову набок. — Я вовсе не пытаюсь ошеломить вас. Я должен отклонить вашу просьбу, мисс Теддер, я не могу назвать это предложением, так как вы ничего мне не предлагали. В отличие от вашего брата. Он был сегодня здесь, и мы договорились в отношении поиска этих денег. Моя доля будет равняться одной пятой части найденной суммы.

Она разинула рот.

— Вы лжете, — сказала она. — Просто набиваете себе цену. Одна пятая — это, конечно, нелепо. Вы уже получили больше чем достаточно, но если вы отыщете деньги, то я согласна заплатить вам еще десять тысяч. Если, конечно, вы отыщете всю сумму. После того, что я вам рассказала, вам придется взяться за это.

Вулф медленно поводил головой из стороны в сторону.

— Потрясающе, — произнес он. — Сколько вам лет?

— Я совершеннолетняя, если вы это имеете в виду. Мне двадцать один год.

— Потрясающе, что столь бестолковое существо смогло прожить так долго, не столкнувшись ни с какими несчастьями. Я силился сделать для вас ясным, что мы рассуждаем о гипотетическом случае, а вам и в голову это не приходило. Не знаю, как работает мозг, который никогда не напрягается. Не старайтесь запугать вашего брата. Я заставлю его соблюдать наш договор. Я не лгал, сказав, что он предвосхитил вас. Он был здесь, когда вы позвонили.

Наверное, ее отец Гарольд Ф. Теддер ответственен за то, как она реагировала на это. Естественно, что настоящий джентльмен должен был бы научить своих детей никогда не спорить с людьми ниже себя. Так как она не могла прогнать Вулфа из его кабинета и из его дома, ей оставалось только одно: встать и выйти. Она проделала это достойно, не торопясь, но и не медля. Я поспешил в прихожую и распахнул перед ней дверь. Она сказала: «Спасибо». Воспитание все же сказывалось, Я закрыл дверь, заложил засов на ночь, вернулся в контору и обратился к Вулфу: