Вирус «Reamde» - Стивенсон Нил Таун

А отсюда – в последний раз, пока она стоит одна в темноте и еще может передумать, – вопрос: бросать ли Питера окончательно. Впрочем, Зула не сомневалась: проснувшись утром, ни о чем не пожалеет. С двоими так уже было. В ее университете смуглолицые ботанки, изучавшие жидкостную динамику, не пользовались у мальчиков таким успехом, как, например, голубоглазые блондинки с факультета гостинично-ресторанного бизнеса. Но она, обитатель съемного жилья и хозяйка садика в горшочках на крыше, возделывала и берегла немногочисленные отношения, а вырастив редкий томат, наслаждалась им, наверное, больше, чем те, кто покупает овощи корзинами в супермаркете. Поэтому кое-какой опыт у нее имелся. В своей правоте, как и в предыдущие два раза, она не сомневалась.

Зула включила свет – от него заболели утомленные глаза – и стала собирать то, что наверняка принадлежало ей: из ванной – немного самой необходимой косметики, арсенал для ухода за волосами; из любимого угла – записи и книги по работе, пару романов. Мелочи, но Зуле не хотелось, чтобы Питер каждое утро натыкался на ее вещи. Она свалила собранное у самой лестницы и устроила еще один обход жилой зоны, подбирая совсем уж ерунду: бейсболку, кружку, заколку, гигиеническую помаду. Зула двигалась все медленней, тянула время – как только она закончит, придется нести все вниз, где Питер возится со снаряжением, и будет неловко; она так вымоталась, что аккуратно обойти эту неловкость не хватит сил, а оставаться в его памяти злобной стервой нет никакого желания.

Подойдя к кучке своего скарба в предпоследний, как она решила, раз, Зула услышала внизу голоса – Питера и еще одного человека. Слов было не разобрать, но второй говорил крайне возбужденно. Тянуло холодом – уличный воздух врывался через открытые ворота и доносил резкий запах несгоревшего бензина, какой издают лишь очень старые машины эры до каталитического конвертера.

В окошко, выходившее в переулок, Зула увидела спортивный кабриолет: фары горят, дверь нараспашку, мотор не заглушен; сам водитель внутри здания спорит с Питером – видимо, тот, разгружаясь, перегородил проезд своим «кайеном». Автомобили стояли нос к носу. Мужчина злился, потому что, как решила Зула, не мог проехать, очень спешил и был пьян. Либо, судя по зашкаливавшей злобе, на метамфетамине. Разобрать, о чем они говорят, Зула не могла. Питер оторопел, но все же пытался вести себя благоразумно и успокаивать незнакомца. Тот разражался воплями, и Зула его не понимала – человек говорил с акцентом (теперь это стало ясно), и хотя она владела английским почти безупречно, кое-какие слабые места у нее имелись. Одно из них – как раз акценты.

Зула уже собиралась набрать 911, но услышала, как незнакомец сказал «голосовая почта».

– …выключил… – объяснял Питер по-прежнему спокойно и рассудительно.

– …от самого Ванкувера мочило этим паршивым дождем, – ныл незнакомец.

Зула снова подошла к окну и рассмотрела номер машины. Британская Колумбия.

Тот самый мужик. Уоллес.

У него возникла проблема с передачей данных. Стало быть, это просто клиент, которому понадобился совет. Нет, скорее техподдержка, поскольку Уоллес жаловался на «поганый вирус или типа того».

Напряжение пошло на спад. Адреналиновый запал, на котором гость мчал от самого Ванкувера, иссяк. Мужчины договорились обсудить все спокойно. Уоллес заглушил мотор, выключил фары кабриолета и зашел внутрь здания.

– А это еще чья машина? – спросил он. Теперь, когда Питер опустил ворота, слова зазвучали разборчиво, и ухо Зулы начало настраиваться на шотландский акцент.

– Зулы.

– Той девчонки? Она тут?

– Нет, я подбросил ее до дома.

Против своей воли Зула приняла это вранье с благодарностью и восхищением.

– Она часто оставляет у меня машину, когда ею не пользуется.

– Дико хочется отлить.

– Писсуар вон там.

– Недурно.

Этим техническим новшеством, одиноко стоявшим в центре мастерской, Питер гордился особо. Зула услышала, как Уоллес расстегивает молнию, как струя бьет в писсуар, и подумала: «Забавно было бы появиться именно теперь». Однако ее машину загораживал кабриолет.

– Я полагал, что вы меня надули, – сообщил Уоллес, не отрываясь от процесса. – Но теперь допускаю, что все обстоит иначе.

– Это хорошо. Поскольку ничего дурного я не замышлял.

– Не считая кражи личных данных кучи людей.

– Да.

– Меня-то убедить несложно: это вам уже удалось, – но тех, с кем я работаю… тут совсем другая история. – Уоллес закончил, застегнул штаны, повернулся, и его голос зазвучал иначе.

– Вы же вроде говорили, что работаете на себя.

– Я соврал.

– Вон оно что, – проговорил Питер, немного помолчав.

– Мне пришло уже три неприятных письма от человека в Торонто. Он хочет знать, где чертовы номера кредиток. Отправлю-ка я ему последние новости прямо сейчас… если наглое вранье можно назвать новостями.

Некоторое время они молчали – видимо, Уоллес набирал сообщение.

– Мне не совсем ясно, почему вы просто не отправили ему данные, – сказал Питер. – Может, расскажете все по порядку? Вы примчались, устроили скандал – я ничего не понял.

– Сейчас, подождите, – буркнул Уоллес.

– Вот пароль на мой Wi-Fi.

Зула услышала, как по столу прошелестел листок.

– Уже не надо. Я вышел через какого-то Варщика.

– Зря. Моя точка доступа гораздо надежней.

– Варщик… Повар, что ли?

– Сварщик, это мой арендатор. Никак не созреет поставить пароль на свой Wi-Fi.

– Не такой замороченный на безопасности, как мы с вами, а?

Питер не ответил – он, как и Зула, почуял в его словах западню.

Поначалу Зула хотела звонить в полицию, но поняла, что это все-таки Уоллес, а не какой-нибудь буйный придурок с улицы. Теперь она снова подумала, не набрать ли 911, однако Уоллес уже успокоился, а если кто и нарушил закон, так это Питер. Разрыва вполне достаточно. Сажать парня за решетку – это чересчур.

– Значит, по порядку? Ладно, слушайте. – Уоллес немного помолчал, потом спросил: – В холодильнике есть пиво?

– Вы пьете? – удивился Питер и, не получив ответа, прибавил: – Угощайтесь.

Уоллес хлопнул дверцей и, открывая пиво, продолжил:

– Вы сами видели, как я перекинул файлы в свой ноутбук – тогда, в таверне. Я проверил содержимое, закрыл компьютер, пошел к машине. Потом поехал в Ванкувер – по дороге останавливался только раз, на заправке, из машины не выходил, ноутбук из вида не выпускал. Припарковался в гараже своего многоквартирника, поднялся к себе, компьютер нес в руках. Поставил его на стол, подключил провода, открыл, проверил, все ли на месте.

– Провода. Не могли бы вы перечислить, какие именно провода? – Питер переключился в режим предельной вежливости и дотошности а-ля индийская техподдержка.

– Питание, сеть, внешний монитор, кабель фаерваер.

– Значит, сеть. Разве у вас не Wi-Fi?

– Издеваетесь?

– Просто уточняю. У вас есть брандмауэр или какие-то другие средства против внешних атак?

– Конечно. Защита, как в крупных компаниях. Каждый месяц отваливаю бешеные деньги и плачу парнишке, который ее поддерживает. Абсолютно непроницаемая. Не подводила ни разу.

– А что вы подключали по фаерваеру?

– Диск для резервного копирования.

– То есть вы делаете копии не по Сети?

– Да что ж вы никак не поймете – я ведь говорил, на кого работаю, разве нет?

– Говорили.

Питер не рассказывал Зуле, что у Уоллеса есть заказчик, поэтому она ничего не поняла, однако тон заставил ее насторожиться.

– Есть две вещи, объяснять которые ему было бы крайне нежелательно: во-первых, что я потерял важные данные, поскольку забыл сделать копию, во-вторых, что до его файлов добрался человек со стороны, так как я скопировал их на удаленный сервер, физически не находящийся под моим контролем. Поэтому вариантов не много.

– Физический контроль – единственный надежный способ, – успокаивающе заметил Питер. – А на каком носителе хранятся данные?