Скажи миру – «нет!» - Олег Верещагин

Я обернулся и узнал по фигурам и походке Вадима и Андрюшку Альхимовича. Сзади шел Сергей. Я не удивился – где-то на подсознательном уровне во мне жила уверенность, что настоящий разговор еще впереди и разговаривать будем именно мы: Вадим – расчетливо-обстоятельный, чуть себе на уме, чуть ироничный; Андрюшка – решительный, храбрый, лучше других разбирающийся в дикой природе; Сергей – веселый, быстрый в решениях, задиристый и остро чувствующий…

И я. Как ни крути, если честно – самый эрудированный в компании и больше других увлекающийся историей.

Мы почему-то смутились и обменялись «приветами» – словно встретились после десятка часов «разлуки» возле чьего-нибудь дома. Только они далеко – наши дома…

И все-таки Саня был в одном прав. Мы «выше среднего». И мы приучили себя принимать решения и достигать цели, еще когда играли в войну несколько лет назад – в том возрасте, когда большинство ребят просто не понимают значения слова «ответственность».

– Шумят? – кивнул я в сторону костра.

Вадим кивнул:

– Шумят, а что еще… Что дальше делать будем?

Вопрос был задан деловито, а не растерянно.

Сергей хмыкнул:

– Да уж не гипотезы строить, как мы сюда попали. И не как вернуться домой.

– Домой вообще-то хочется, – возразил Андрей, сунув руки в карманы «афганки». – Но делать там, похоже, нам нечего. Если только сердечный срыв родителям обеспечивать, но мы и так на этом фронте немало постарались… Извини, Вадим.

– Ничего, – ответил тот. Его родители – отчим и мать – умерли; мать – не так давно. – Ты, Олег, говоришь – твари какие-то. Они правда опасные?

– Я убил одного, – ответил я и вздрогнул от воспоминания. – Если ты думаешь, что это я просто так, то ты плохо думаешь… А тех, в лодке, они перебили на наших с Танькой глазах. Да и других ребят тоже, скорее всего, убили они.

– Вот еще загадка, – заметил Вадим. – Что за ребята? Русские, англичане…

– Погоди, – прервал его я. – Давайте решать проблемы…

– …по мере их поступления, – добавил Сергей.

Я кивнул энергично:

– И первым делом я бы отсюда ушел. Не хочу, чтобы меня ночью зарезали. Но ведь не уговоришь никого… Как вам пришло в голову оружием-то запастись?!

– Просто из интереса, – признался Вадим. (Он вообще не любил холодного оружия, где уж до моего фанатизма.)

– Охотитесь с Колькиным ружьем?

– Бережем, – ответил Вадим. – Мы два арбалета нашли и пули… То есть не арбалеты, а эти… аркебузы.

– Из ружья только дважды стреляли, и оба раза в каких-то ненормальных коней, – добавил Сергей. – Зубы – как у волка, а так – конь конем.

– Нет, на нас звери не нападали, – заметил я. – Только эти… Хотя, – добавил я, – если честно, не заметил большой разницы.

– Вообще говоря, у нас же есть опыт автономного существования, – задумчиво сказал Андрюшка. – И разве мы не отряд?

– Отряд. – Сергей кивнул. Кивнули и мы с Вадимом.

Это было правдой. Большинство из нас дружили с детства. Но и появившиеся позднее хорошо вписались в команду. Мы все были друзьями, и этим все сказано.

И сейчас наша дружба была нам нужна больше, чем когда бы то ни было, – вокруг нас лежал опасный и враждебный мир. Похоже, нам предстояла тяжелая борьба за существование.

И я выразил все эти мысли словами:

– Я очень рад, что нашел вас, ребята.

– Даже если они и следили за вами – через болото им нахрапом не пройти, – уверенно сказал Андрей. – Мы-то еле-еле тропинку отыскали!

– Ну как вам объяснить, – сердито и беспомощно сказал я, швырнув на угли сухую ветку, – нельзя нам тут оставаться, надо уходить, у-хо-дить!

– Да погоди, никто с тобой и не спорит, – успокаивающе хлопнул меня по колену Вадим. – Просто одну-то ночь это дело терпит. Терпит, а?

– Терпит, – буркнул я, ощущая, что и сам хочу спать. Только теперь, когда мы сидели у гаснущего костра вчетвером, спало чудовищное напряжение, висевшее на мне, как оказалось, почти всю последнюю неделю.

– Вот, – удовлетворенно кивнул Вадим. – А завтра соберемся и пойдем. Неплохо бы еще решить – куда.

– Неплохо бы вообще решить, что делать дальше, – заметил Сергей.

– Давайте утром, а? – попросил Вадим. – Ну спать же охота, честное слово!

– Утром так утром, – вздохнул я. – Где тут спать?

– С левого краю, – ответил Андрей. – Так, как ты сидишь, – с левого, а то смотри, к девчонкам залезешь. Вадим вон был бы не против…

Вадим просто отмахнулся. Собственно, из своих отношений с Наташкой Крючковой он тайны никогда и не делал, да и зачем?

– А что, – я начал расшнуровывать туфли, все еще не поднимаясь, – дежурных не выставляете?

Они переглянулись и ничего не ответили, только Андрей сделал недовольное лицо. Углубляться в тему я не собирался и, расстелив на туфлях носки, поставил их возле углей, а сам, раскатывая одеяло, отправился под навес. Сергей побрел за мной. Вадим и Андрей остались сидеть у костра – хотя Вадим больше всех жаловался, что хочет спать.

– Рубашку куда дел? – поинтересовался я.

– А… – Он отмахнулся. – Распустил о сучок. Мне эту куртку Ленка смастерила из оленьей шкуры. Хорошая вещь.

– А одеяла у вас с того же склада? – уточнил я. Сергей кивнул, потом обнял меня за плечи и засмеялся:

– Черт, как я рад, что ты здесь!

– Есть кому снова сломать нос? – уточнил я.

– Ладно тебе, – не обиделся Сергей. Я вспомнил этими словами нашу первую встречу – почти четыре года назад, когда я в потасовке на берегу реки нахальным пинком сбросил в воду белобрысого мальчишку… а тот вылез и первым же ударом сломал мне нос. Сергей к тому времени уже несколько лет занимался боксом со своим отцом. Друзьями мы стали, когда он пришел извиняться и выяснилось, что мы оба любим читать и играть в солдатиков, нам нравится журнал «Пионер» и т. д. Я иногда всерьез задумывался, кто из них мой лучший друг – Вадим, которого я знаю со своих шести лет, или Сергей. И не мог решить.

Под навесом в самом деле имелось свободное место. Я уложил рядом наган и только потом сообразил, что сделал это, – но оружие убирать не стал.

Мне в жизни не приходилось мучиться бессонницей – я всегда засыпал, коснувшись щекой подушки. Почти так произошло и на этот раз, только я успел увидеть в прорехе крыши почти полную луну – и зачем-то ей подмигнул…

Утро началось, как начинались все утра в обычном походе. Через тебя обязательно кто-то начинает лазить – «осторожно», конечно! – кто-то гремит черт-те чем – «как можно тише», естественно! – кто-то о чем-то спорит – «вполголоса», само собой!

Для нормального утреннего сна все это создает совершенно непредставимые условия. Удерживает от ругани только то, что и за собой знаешь те же грешки.