Бизнес по еврейски с нуля - Михаил Абрамович

Одна кашерная трапеза

Молодой человек получил должность раввина в городке с немногочисленной еврейской общиной. Неподалеку располагался университет, где училось много студентов-евреев. Но как вовлечь их в жизнь общины? Раввин решил устроить «вечер фалафеля[19]».

Вечер был разрекламирован в университете, но в назначенное время ни один студент не пришел. Наконец, около 11 часов, когда организаторы вечера уже собирались расходиться, появился один студент. Обрадованные организаторы принялись угощать его фалафелем с пивом. Поев, он спросил: «Зачем вы все это делаете? Что вам нужно от меня?»

«Вы еврей?» — спросил раби.

«Угу».

«Вы слышали когда-нибудь о кашерной пище?»

«Да, но я не соблюдаю кашрута». «Понятно, — сказал раби. — Я хочу, чтобы вы оказали мне услугу. Как только вам представится случай, попробуйте один раз кашерную еду. Вот и все».

Студент пообещал, а он был человеком слова. Возвращаясь домой самолетом, он попросил кашерную еду, но в самолете ее не было. В Нью-Йорке он попросил таксиста отвезти его в кашерный ресторан. На его дверях висело объявление: «Закрыто на 9 дней». В то время как студент стоял, задумавшись, около ресторана, мимо проходил молодой религиозный еврей. «Могу ли чем-нибудь помочь вам?» — спросил он вежливо.

Студент рассказал ему о своей проблеме. «Пойдемте ко мне домой, — сказал молодой человек. — Я накормлю вас кашерной едой».

В результате студент подружился с молодым человеком и его семьей. Вскоре он заинтересовался иудаизмом и со временем стал соблюдать Тору.

Из книги Г. Теллера «Мелочи».

Цит. по: Аръе Картель. Иудаизм

Об Иосифе Хиршхорне, российском еврее, оказавшимся в США, рассказывают:

…Тогда он был посыльным ювелирного магазина с окладом двадцать долларов в неделю. Однажды утром, подметая пол перед открытием магазина, он увидел в углу кольцо с изумительной красоты бриллиантом и… отнес кольцо хозяину магазина.

С того и началось его восхождение. В 1955— 65 годах он каждый год мог тратить около миллиона долларов только на приобретение полотен больших мастеров (его хобби). А в 1969-м он подарил приютившей его стране Музей Хиршхорна (Вашингтон) с ежегодным бюджетом в 15 миллионов долларов. К шести тысячам экспонатов, бывшим в музее в момент дарения, он добавил до конца жизни (умер в 1981 году) еще пять с половиной тысяч работ мастеров мирового уровня.

Любая находка — испытание, ниспосылаемое Свыше.

Рабби Хаим из Занса спрашивал у прохожих, что они сделают, если найдут кошелек с золотыми: вернут ли его хозяину.

— Рабби, — ответил один, — если я буду знать, кто хозяин, я верну кошелек, не колеблясь ни минуты!

«Этот лицемер думает, что знает, как надо отвечать, чтобы мне понравиться, — подумал рабби, кивая головой, — но поступит ли он, как говорит, — большой вопрос».

— Я не такой дурак, чтобы отдавать ко шелек с деньгами, — ответил другой.

«Нехороший человек», — подумал рабби из Занса, сокрушенно покачав головой.

Третий же ответил на вопрос так:

— Рабби, откуда мне знать, каким я буду, когда найду кошелек, и удастся ли мне оградить себя от злой воли? Может быть, она возобладает надо мной, и я присвою себе то, что принадлежит другому. Но может быть, Бог, благословен Он, поможет мне справиться, и я верну то, что нашел, законному владельцу!

— Это хорошие слова! — воскликнул цадик. — Ты истинный мудрец.

Никогда нельзя предугадать, как повернется судьба. Удачи разного рода и масштаба выпадают каждому, однако нужно понять, в чем именно заключается удача — в том, чтобы прибрать бриллиантовое колечко к рукам или в том, чтобы отдать его владельцу…

Некий еврей любил повторять: «Судьбы людские — в руках Предвечного. Он не оставит тех, кто исполняет Его заповеди».

И случилось наводнение. Вода прибывала. В дом к раввину пришли люди:

— Мы уходим. Пошли с нами. Тот ответил:

— Я остаюсь. Предвечный спасет меня. Вода продолжала прибывать. К дому подплыла лодка, и люди, сидящие в ней, сказали:

— Есть одно место. Поплыли с нами, ведь ты погибнешь.

Еврей ответил:

— Предвечный не оставит меня.

Лодка уплыла. Потом пришла другая, но еврей отказался сесть и в нее: он верил, что будет спасен свыше. Наконец прилетел вертолет, и оттуда крикнули:

— Эй, это твой последний шанс. Мы бросим веревку, по ней ты сможешь забраться сюда, больше помощи ждать неоткуда.

Но еврей отказался и на этот раз. Вода продолжала прибывать, и он, разумеется, утонул.

Встретив на небесах Бога, еврей спросил его:

— Я так верил в Тебя, Господи, как же Ты позволил мне утонуть?

На что получил ответ:

— Я трижды пытался спасти тебя:

дважды по Моей воле к твоему дому приплывали лодки, а потом я посылал даже вертолет.

Люди, как правило, не склонны видеть ничего чудесного вокруг, не желают знать, что на языке самых обычных событий с ними разговаривает Предвечный. Лишь повседневное исполнение предписанных Торой заповедей способно обострить их чувствительность к чудесному.

Некий еврей опаздывает на важное деловое свидание. Но у дома, где оно должно состояться, нет места для парковки автомобиля. Он ищет, ищет, и, наконец, взывает: «Создатель, если дашь мне, где поставить машину, сегодня же отвалю пять сотен долларов на нужды синагоги и начну соблюдать шабат!» И в ту же секунду отъезжает чья-то машина. Еврей тут же восклицает: «Спасибо, Господи, не старайся, я уже сам нашел…»

Подчас остроумие помогает не только выйти из совершенно безвыходных ситуаций, но и помочь при этом несправедливо обижаемому человеку:

Жил в местечке человек, который старательно изучал Тору. Было у него свое дело, жена помогала ему, и все складывалось благополучно. Но — чего в жизни не бывает! — привелось ему разориться. Чтобы прокормить жену и детей, поехал он в дальний город и стал учителем в хедере. Учил детей ивриту.

В конце года получил он заработанные деньги — сто золотых монет — и хотел послать их любимой жене, но в те времена не было почты. Деньги передавали с оказией, заплатив, конечно, за услугу. Как раз через город, где знаток Торы учил детей, проходил разносчик мелких товаров. Учитель спросил его: