Затишье перед штормом - Маргит Сандему

«Зачем же тогда Высший Совет позвал их на помощь?» Габриель еще не успел додумать мысль до конца, как уже ощутил на себе острый взгляд Проклятия. «О, прости меня, прости! Но вы стоите так высоко над нами…»

Демон холодно улыбнулся Габриелю. «Ты еще ребенок! Где тебе понять…», — говорила улыбка.

Ой-ой-ой! Совсем не помешает быть осторожным.

Тула, в свою очередь, не осмелилась попросить женщин покинуть сцену. Обижать их было смертельно опасно. Одна из трех красавиц улыбнулась залу. От этой улыбки все похолодели.

— Сегодня ночью мы долго наблюдали за вами. И пришли к выводу, что нам еще никогда не приходилось видеть столько красивых мужчин!

В зале царила мертвая тишина. Мужчины боялись пошевелиться.

Больше так продолжаться не могло. Но когда со своего места стал подниматься Марко, Тула попыталась заставить его сесть обратно. Марко, однако, не обратил никакого внимания на предостережение.

— Мы тоже никогда еще не видели таких красивых женщин, — склонился он в галантном поклоне.

Вполне дипломатичный ответ, из которого невозможно было понять, о каких женщинах говорит Марко — о сидящих в зале или только о присутствующих на сцене. Габриель считал, например, что Лилит ничуть не хуже. После слов Марко (Тула до сих пор боялась за возможные последствия) женщины покинули сцену, кокетливо наклонив головы.

По залу пронесся вздох облегчения.

— Вот и все наши союзники. Настала очередь… Тун-ши! — провозгласила Тула.

6

И вот Мораган уже в Норвегии. Ему пришлось довольствоваться гостиницей подешевле, так как кошелек был явно пустоват.

От полета на самолете он почти не устал. И, тем не менее, войдя в номер, только и смог, что скинуть ботинки и упасть на кровать.

«Неужто я и в самом деле так плох?» — Ян прислушался к своему прерывистому дыханию. Сколько б он не вдыхал воздух, легкие будто отвергали его. Дышать он мог только верхушками легких. «Если бы у вас было поражено только одно легкое, — сказал врач. — Тогда мы смогли бы сделать операцию… Но в данной ситуации это невозможно. Кроме того, у вас поражены и другие органы».

Находясь в чужой стране, где не имел ни одного знакомого, Ян вдруг растерялся. Боже, насколько же он одинок! И не только в Норвегии! В Англии, например, у него были друзья по работе. Но… С ними можно было разве что вместе попить пива да посмотреть телевизор.

Девушки… Последняя девушка ушла из его жизни в незапамятные времена, да и не встретил он такую, с которой захотел бы остаться. С братьями и сестрами он и вовсе не поддерживал отношения.

Так кто же о нем позаботится? Великий Боже, кому я нужен?!

Мораган, как и все ирландцы, был католиком. Но верил ли он? За последние пятнадцать лет ни разу не зашел в церковь. Он воззвал к Богу, но ответом ему было молчание.

Религия не соска, к которой прибегаешь как к спасению от смерти.

Мораган делал отчаянные попытки хоть как-то прилепиться к жизни, но он был одинок, страшно одинок… Вообще-то Ян был душевно сильным человеком, но в такой исключительной ситуации…

Зачем он приехал сюда? До приезда в его воображении рисовались горы со снежными вершинами, пустынные долины… А Осло? Холодный, промозглый, негостеприимный город… В Англии уже давно весна, а тут… Серый городишко. Но ведь Дублин или Ливерпуль почти такие же.

Родственники матери жили в Нурланде. Так, по крайней мере, сказал водитель такси, отвечая на расспросы Яна о том, где находится Санднесшоен. Там, верно, очень красиво. Вот только добраться туда будет непросто. Водитель такси, везший Яна из аэропорта Форнебю в гостиницу, был родом из Осло, а потому все, что находится севернее Трондхейма, казалось ему далеким.

Промышленный поселок на островах. Да разве для этого он приехал в Норвегию? Посмотреть на то, от чего устал дома?!

Мать постоянно рассказывала о красотах природы, о чистоте… Но ведь она сама покинула Норвегию в молодом возрасте. Промышленность развивается так же быстро, как и водоросли в тихой заводи.

Но теперь Мораган хотя бы знал, что до Санднесшоен путь предстоит неблизкий. Вряд ли он сможет выдержать еще одну продолжительную поездку. Хотелось спать. Спать… Отдохнуть, забыться, освободиться от преследовавших его сильных болей.

Вдруг страшно захотелось написать кому-нибудь письмо. Рассказать о поездке. О болях, страхе и одиночестве.

Но писать было некому.

Ян, Ян! На что же ушла твоя жизнь?

Нельзя сказать, чтобы Мораган особенно тяготился одиночеством. А теперь вдруг понял, как тяжело одному.

Его стало подташнивать. Он так устал, так устал…

А в это время Тенгель Злой, находящийся в своем вынужденном заключении, вдруг начал различать черты своего ужасающего лица.

Что-то произошло.

Да, не просто так он стал таким беспокойным в последнее время. Причем это что-то не имело никакой связи с проклятым родом Людей Льда. Причина была в другом.

Кто-то снова заиграл его мелодию! Снова заговорила флейта, его флейта, а не какая-то там волынка как двадцать лет назад.

Двадцать лет назад…

Может, наконец, пришел его час? Но ведь, сколько разочарований уже пережито в прошлом. Что за люди! И, прежде всего, эти… Ух, как же он был зол на этих людишек! Прямо-таки задыхался от злобы.

Ведь его предали свои, те, на кого он так надеялся, в кого вложил все что мог. Он продал их Злой Силе в обмен на власть, богатство, честь и вечную жизнь. Разве можно было желать большего?

Но если чувства его не обманывают, если, если, если… Кто-то действительно заиграл его мелодию, и наступило время пробуждения, он отомстит! Отомстит каждому из неверных! Покой наступит только тогда, когда он сотрет всех в порошок!

Нет! Этого явно недостаточно! Ведь этих «фальшивых отмеченных» мало упрятать в землю. Они будут преследовать его и после своей смерти, причем еще ожесточеннее. А ведь его потомки должны были быть послушным орудием в руках Тенгеля Злого! Он знал их всех наперечет. Или почти всех. Нет никого хуже собственного сына, Таргенура, и его бесстыжей матери Диды. Да и остальные: Тенгель Добрый, например. Вечно действует наперекор. И еще эта ведьма Суль… А ведь какие Тенгель возлагал на нее надежды!

Потом еще Тронд, которого почти удалось заманить в свои сети. И тот предал. Был убит до того, как по-настоящему понял кто его истинный хозяин.

Ульвхедин… Тула… Какая жалость! Интересно, что с ней случилось?! Map! В нем Тенгель Злой никогда не сомневался. Потом еще эта… Как ее… Фу! Даже имя не хочется вспоминать! Как она преследовала Мара, вассала Тенгеля! Не говоря уже о других ее пакостях…

Тенгеля Злого тошнило от одного воспоминания о Шире. Да и боялся он ее до смерти. Но ведь она только дух! Сама Шира не могла бороться с Тенгелем. Ей обязательно нужен был кто-то из живых. А Тенгель страстно мечтал об уничтожении всего живого.