Вынужденный брак - Татьяна Герцик

Глава третья

День выдался на редкость тяжелым. Перед обедом обвалилась часть потолка в старом цехе. Повезло, что немногочисленные рабочие, услышав зловещий треск, кинулись к стенам, и бетонная плита, рухнувшая посредине цеха, раздавила лишь пару старых станков. Из здания эвакуировали всех людей, вытащили всё ценное и пустили под нож бульдозера старые стены.

Когда прибыли привлеченные огромным облаком пыли представители МЧС, с огромным трудом удалось сделать вид, что это не обрушение, а плановая реконструкция предприятия, и благополучно избавиться от неприятных разборок и внушительного штрафа.

Цех перевели в пустующие помещения, а на освободившейся площадке готовились ставить новое здание. Находившийся в самой гуще событий Евгений Георгиевич жутко устал и перенервничал, хотя старался виду не показывать.

Николай Иванович, бывший всё время рядом, постоянно поглядывал на него с непонятным недовольством, с каким обычно глядят на соперников. Обсудив создавшуюся ситуацию и получив от заместителя несколько дельных советов, сказанных с неохотой и явно до долгу службы, Евгений Георгиевич не выдержал:

– Колька, в чем дело?

Николай Иванович сделал вид, что не понял.

– Что ты имеешь в виду? Что транспортный цех не справится с нагрузками? Пусть работают в три смены, потом отгулы возьмут, но нанимать со стороны никого не будем.

Евгений Георгиевич зло чертыхнулся.

– Я не о том. Что ты смотришь на меня, как на врага народа?

Николай посмотрел на него младенчески безмятежным взором, который и убедил Евгения в черноте его мыслей.

– Что ты выдумываешь? Просто устал, как и ты, кстати. Думаешь, у тебя взгляд нежный и трепетный?

Евгений Георгиевич этой слащавой отговорке ни на грош не поверил, но правды добиваться не стал. Пусть дуется, если хочет. Посмотрел на часы. Одиннадцатый час ночи. Ехать домой или нет? Петра он отпустил, и, чтобы доехать до дома, нужно вызывать дежурную машину из гаража. Может, лучше позвонить домой и предупредить жену, чтобы не ждала?

Гораздо спокойнее провести ночь в своей комнате отдыха, там для этого все условия: диван, ванная комната и даже холодильник, правда, пустой. К тому же в последнее время дома было до чертиков скучно и уныло. Лариса постоянно ходила с красными глазами и хлюпающим носом. На его вопрос в чем дело, отвечала одной патетической фразой: ты и сам знаешь!

Он считал, что это связано с сыном, который после развода в их доме практически не появлялся. Евгений себя виноватым в этой истории не считал, и налаживать отношения с упрямцем не собирался. Не маленький, пусть живет, как знает. И сам же за свои поступки отвечает.

Но желудок, вмешавшись в его планы, властно дал о себе знать, напомнив, что у него тоже есть кой-какие права. Пришлось ехать домой, чтоб хотя бы нормально поесть. Лариса, как обычно, ждала его у накрытого стола. Ее вид ему не понравился – она казалась больной и измученной. Он удивился. Было бы из-за чего так страдать. Ведь, по сути, с Юркой ничего не случилось, скорее наоборот – избавился от навязанной ему обузы, и теперь фанфаронит почем зря.

А может, она просто мается от безделья? Ведь, по сути, делать ей совершенно нечего. В квартире и без того стерильная чистота, как в операционной. Страшно лишнее движение сделать, того и глядишь, что-нибудь да испачкаешь.

Он съел вкусное блюдо со слишком сложным для запоминания названием и сдержанно предложил:

– Может, тебе работать пойти? Чтобы не скучать тут в одиночестве?

На эти простые, вызванные заботой о ней слова, Лариса вскинулась, пронзила его неистовым взглядом и кинулась в ванную. Обескураженный столь нелепой выходкой он успел крикнуть ей вслед:

– Да не работай, если не хочешь! – но она уже заперла дверь, включила воду и рыдала под ее аккомпанемент.

Совершенно выбитый из привычной колеи, Евгений поплелся в кабинет, абсолютно не понимая странного настроения жены. Устроившись за столом, включил компьютер и попытался просмотреть проектную документацию по цеховых зданиям, но в голове упорно вертелась совсем другая, далекая от работы мысль: как он соскучился за прошедший год по Наталье Владимировне.

После развода они ни разу не встречались. Нарушая все свои принципы, он даже несколько раз ездил к ней домой, но ее не заставал. Регулярно наведывался к Саше под предлогом свиданий с внучкой, но и там встретиться с ней не довелось. Он начал тосковать.

Это было смешно, нелепо, с этим он полностью был согласен, но поделать ничего не мог. В его голове даже созрел несколько горячечный план: Лариса уходит от него (вот только как это организовать?), он просит Наталью жить с ним, или, что надежнее, выйти за него замуж. Он понимал, что в связи с этим придется терпеть некоторые бытовые неудобства, вряд ли Наталья умеет готовить так же, как Лариса, но был согласен и на них.

Так ничего и не разобрав в сметной документации, светившейся на экране, выключил компьютер, прокрался в освободившуюся ванную, отмылся от пыли и копоти, доставшиеся ему сегодня полной мерой, и уснул.

Утром поспал немного подольше – всё-таки суббота, имеет право! Напевая, пошел бриться. Настроение было на удивление хорошим, несмотря на предыдущие неприятности. На кухне хлопотала привычно огорченная жена. Он с легким неудовольствием посмотрел на нее.

И чем она постоянно недовольна? Ей-то на что обижаться? Живет на всем готовом, муж – настоящее сокровище! От этой мысли он скептически фыркнул, но опротестовывать сей вывод не стал. Сокровище так сокровище.

Лариса, как всегда ждущая его появления, подала завтрак, села рядом, но есть не стала. Он шутя воскликнул:

– Уж не хочешь ли ты меня отравить, дорогая моя? Остаться богатой вдовой и жить в свое удовольствие?

Она неожиданно вспылила:

– Да надо бы! И так надо мной все смеются!

Он отложил вилку и насторожился:

– Кто и над чем?

Лариса опрометчиво обвинила, уверенная, что муж начнет оправдываться и ее утешать:

– Да тем, что ты почти каждый вечер катаешься к Наталье! Уже весь город знает, что у тебя есть любовница!

Он мгновенно сопоставил цепочку: Петр – Машенька – Лариса. Ну, Петр-то проговорился не со зла, наверняка брякнул просто так, не думая. Ну, а дальше всё понятно. Сразу нашлось объяснение и слезам и недомолвкам. Что ж, вот и чудненький повод уйти из осточертевшего дома. Тяжело встал.

– Вот как. Я и не знал. Но теперь буду знать. В общем так: нам надо пожить отдельно. Я перееду в родительскую квартиру, хватит ей пустовать. А ты поживи здесь, отдохни от меня.

Не ожидавшая столь скорой расправы Лариса осталась обессилено сидеть за обеденным столом, не в состоянии поднять дрожащие руки и уразуметь, что же она спровоцировала своими неосторожными словами.