Белояннис - Михаил Витин

Я полагаю, что патриотизм партии, патриотизм любого гражданина проверяется лишь тогда, когда независимость, свобода и территориальная целостность нашей родины находятся в опасности, — голос Белоянниса поднимается и звучит сильно и уверенно. — Действия партии и любого гражданина являются в таком случае критерием, который позволяет судить о патриотизме партии или гражданина. И если, исходя из этого определения, судить о характере Коммунистической партии Греции, то нет никакого сомнения, что речь идет о патриотической, чисто греческой партии.

Белояннис говорит о той героической борьбе, которую вела Коммунистическая партия Греции в годы второй мировой войны против итальянских, германских и болгарских фашистов, о неисчислимых жертвах, которые несли в этой борьбе коммунисты, в то время как правые партии сотрудничали с оккупантами.

— Вот такова была наша деятельность. Таковы жертвы, которые мы понесли. Вот так мы любим Грецию — всем нашим сердцем и всей нашей кровью. Я думаю, что более, чем любые слова, эти факты заставят замолчать наших клеветников.

Вот еще факт, доказывающий, что мы не предатели: если бы мы были предателями, мы в конечном счете не пользовались бы никаким влиянием в народе и перестали бы существовать как партия и организация. Но в действительности происходит совершенно иное. Несмотря на все преследования, проводимые в отношении нас, коммунистов, и огромные жертвы, которые мы понесли наше политическое влияние не перестает возрастать.

Белояннис разоблачает версию о том, что греческие эмигранты, живущие в Советском Союзе и странах народной демократии, якобы готовятся напасть на Грецию и обучаются там военному искусству.

Белояннис говорит о внешнеполитической линии КПГ, направленной на укрепление мира и дружбы между народами. Каждая политическая партия имеет свою внешнеполитическую программу. Буржуазные партии не все придерживаются одинакового мнения относительно их внешней политики. Некоторые ориентируются на США, а другие балансируют между США и Англией.

Мы также имеем нашу собственную внешнеполитическую программу. Мы считаем, что новая война, в которую может быть вовлечена Греция, принесет нашей стране только разрушения. В силу этого в интересах Греции ей следует оставаться вне военных авантюр. Мы также убеждены, что агрессивная политика США наносит ущерб Греции, ее независимости.

Я придерживаюсь того мнения, что нельзя допустить того, чтобы в новой войне Греция была бы на стороне противников Советского Союза. Мы не имеем никаких противоречий с Советским Союзом и именно ему обязаны своей свободой. Если бы 15 миллионов советских трудящихся не пожертвовали своей жизнью во время последней войны, Европа, возможно, и сейчас стонала бы под сапогом гитлеровцев. Такова, по нашему мнению, политика, которой должна следовать Греция. Кто может рассматривать эту политику как политику предательства? Именно в рамках этой политики служения интересам Греции мы следим за политической жизнью нашей страны и проявляем интерес ко всем событиям как в политическом, так ив социальном плане и, естественно, к возможной подготовке войны в нашей стране.

Для нас вообще важно знать, что происходит за кулисами политической и социальной жизни страны. Каждый политический деятель любой другой партии имеет свободный доступ в кафе Захаратоса или в кулуары парламента. Там, беседуя с другими, он может составить себе мнение по всем упомянутым вопросам. Мы, поскольку живем в нелегальных условиях, вынуждены получать такую информацию другим способом. Как я уже объяснил на предыдущем процессе, между этой реальностью и обвинением нас в шпионаже дистанция огромного размера.

Я коснусь теперь другого вопроса, — говорит Белояннис. — Каковы же новые документы, обнаруженные после предыдущего процесса и на основе которых организован настоящий процесс? Одно из основных обвинений сводится к тому, что «мне принадлежали» радиопередатчики. Но для того чтобы руководить работой радиопередатчиков, надо было бы по меньшей мере хоть один раз побывать в местах, где они установлены. То, что здесь было сказано о моем так называемом посещении дома в Каллитее, ничего не доказывает. Только один Аргириадис заявлял, что я был там один раз и что он меня узнал позднее по расклеенным на стенах фотографиям. Аргириадис был довольно долгое время вместе со мной в одной камере в тюрьме Акронавплион. Я поэтому думаю, что он мог бы меня узнать без того, чтобы воспользоваться фотографией на улице. Заявление Аргириадиса, несомненно, объясняется его трусостью.

Другое положение обвинения основывается на телеграммах, «направленных руководству партии». Эти телеграммы были якобы перехвачены и расшифрованы. Здесь тоже возникает вопрос. Кто может гарантировать идентичность этих телеграмм в условиях полного отсутствия доказательств? Пытаются уверить, что они являются подлинными. Но почему? Проанализируем характер подлинности этих телеграмм: среди них нет ни одной, которая раскрывала бы секретные факты. Речь шла о сообщениях, опубликованных в газетах. Укажу еще на неточности. В одной из телеграмм, например, говорится, что «21-й (Белояннис) был переведен в тюрьму в начале августа, и оттуда нам дали знать, что его следовало бы внести в список кандидатов в депутаты». После моего ареста я никогда не находился в тюрьме. Я все время оставался в одиночной камере охранки. Но предположим, что все эти телеграммы являлись бы правильными, подлинными. На чем можно было бы обосновать обвинение в шпионаже?

Министр внутренних дел заявил, — говорит Белояннис, — что этот процесс является весьма показательным. На мой взгляд, этот процесс действительно является показательным. Вывод, который можно сделать из этого процесса, таков. Подобными процессами нельзя нанести ущерб коммунистической партии. Как показывает история, Коммунистическая партия Греции имеет глубокие и нерушимые корни в народе, корни, которые обагрены кровью, пролитой партией в борьбе за Грецию и интересы греческого народа. Мы верим в наиболее справедливое учение, созданное самыми прогрессивными людьми человечества. Наши усилия и наша борьба направлены на то, чтобы сделать это учение реальностью как для Греции, так и для всего мира. Мы любим Грецию, ее народ больше, чем наши обвинители. Мы это доказали, когда свобода Греции, ее независимость и ее территориальная целостность находились в опасности. Мы боремся за то, чтобы увидеть взошедшую над Грецией зарю лучших дней без голода и без войны. Ради этих целей мы боремся и, если это понадобится, пожертвуем своей жизнью.

Белояннис повернулся к военным судьям.