Уцелевшие (Охотники Красной Луны - 2) - Мэрион Брэдли

Они вышли на дорогу. Громадные блоки беловатого камня без всякого раствора были так плотно пригнаны друг к другу, что между ними не пролезло бы и лезвие ножа. Марш припомнил, как ему рассказывали, что примерно в то же время земной истории на Земле тоже строились такие вот дороги, типа канала, окаймленного каменными стенами; правда, под действием времени внешние стены таких земных дорог уже рассыпались, а башмаки бесчисленных путников за века протерли в камнях углубления. А здесь недавний дождь оставил на дороге небольшие лужицы; вода не вся смогла стечь через очень дряхлые выпускные отверстия, хоть и не такие старые, как сама дорога. Два ящера с видимым удовольствием шлепали по этим лужам, как какой-нибудь горожанин, когда оставлял каменное полотно, может быть, с радостью шагал по траве обочины. Дэйн и Райэнна двигались ближе к краю, переступая через трещины, в которые пыталась ворваться поросль, посланная джунглями. Однако было заметно, что эту поросль недавно срезали и выщипывали, - Марш решил, что существует общая договоренность между племенами, чтобы каждый проходящий караван выполнял свою часть работы по очистке дороги от наступающих джунглей.

Вдоль берега реки показался открытый участок земли, и Дэйн, сойдя с дороги, стал рассматривать ил: нет ли там следов. Поскольку никто из отряда ничего не понимал в следопытстве, он добровольно взвалил на себя обязанность научиться разбираться в различных отпечатках, оставляемых местными животными. Помогали земные аналогии; но и введенные гипнотическим путем знания о местной природе немало способствовали обучению, оживляя работу памяти. Ну а чем больше занимаешься каким-либо делом, тем больше растет мастерство.

Он понимал, что даже на Земле над следопытом-недоучкой могли посмеяться опытные люди, которые сразу видели бы ясную картину там, где он различал лишь бесформенные черточки. Но некоторые отпечатки в грязи были и ему понятны. Так, например, вот этот трехпалый перепончатый след принадлежал апорре, и для него не составило труда разобрать, что рядом - следы рашас, и прочитать историю, которую поведали отпечатки. Хищник вышел из джунглей, остановился попить на берегу и вскоре выбрался на дорогу. Дэйн разглядел едва заметные капли влаги на камнях, где зверь, - а может, это была и самка, столь же тяжелая у данного вида и еще более опасная, - стряхивал воду с морды. Слабый след уходил через дорогу к джунглям. Теперь хищник мог поджидать их впереди, и от этой неприятной мысли рука землянина потянулась проверить, свободно ли вытаскивается меч из ножен. Он открыл рот, чтобы предупредить остальных - ведь они теперь, шагая по дороге, созданной цивилизацией, могли полагать, что выбрались из джунглей, - когда Райэнна остановилась и повернулась к нему.

- Послушай, - сказала она, - что это за шум?

Дэйн прислушался; издалека доносились какие-то мелодичные звуки, словно звучали колокольчики. "Вот идет Санта-Клаус..." Под этим палящим солнцем, от которого катился пот со лба, звук казался нелепым; отраженные от камней солнечные лучи направляли жар волнами вверх, и Марш ощущал себя стоящим на поверхности раскаленной сковородки.

Те щели, что служили ящерам ушами, были не столь чутки; прошло несколько минут, прежде чем Драваш поднял голову, прислушиваясь к странному позвякиванию.

- Колокольчики ганджиров, - сказал он. - Должно быть, караван идет. Вы, люди, предоставьте мне разговаривать с ними. - Он переключился с местного арго карамского языка, на котором они общались, на "высокий стиль" древний язык ящероподобных, несколько модифицированный изменением некоторых трудных для них звуков, и этот язык - как припомнил Дэйн из полученных уроков - был, подобно латыни в средние века, языком торгового общения между самыми различными культурами.

Звон становился все громче, и за ближайшим поворотом Марш уже различал за деревьями неясные высокие силуэты. Аратак положил огромную лапу на плечо Райэнны и что-то сказал, она засмеялась.

Все четверо стояли на середине дороги. Пытаясь получше разглядеть группу сквозь деревья, Дэйн машинально сделал шаг вбок, поближе к джунглям, затем опомнился и бросил быстрый взгляд через плечо. Нет, ничего; пелена листвы висела неподвижно.

"Черт, да этот кот уже наверняка убрался на несколько миль отсюда. Кошачьи - нервные животные. Вряд ли он будет прыгать, когда с таким шумом приближается караван". Неужели они действительно едут с колокольчиками? Впрочем, шума как раз достаточно, чтобы распугать всех животных в джунглях...

Обжигающая духота, звон колокольчиков, пропотевшая одежда и веселая рождественская песенка - все смешалось у него в голове. "...Чудесное царство зимы! Ну и чушь!"

Сделав еще шаг, он смог различить высокие фигуры, черные, серые и коричневые. Колокольчики звучали все громче. Внезапно караван появился из-за поворота, и он ясно смог разглядеть крупных черно-белых крапчатых животных, длинноногих, как верблюды, но безгорбых, покачивающихся под тюками, обернутыми в грубую плотную ткань. Крошечные колокольчики позванивали на кожаной упряжи. Рядом шли люди - протообезьяны - в серых плащах, с головными уборами, украшенными перьями, и с массой цепочек и амулетов на шеях, таких же украшений, как и у Дэйна с Райэнной. Животные шли, привязанные недоуздками к общей веревке, соединяющей скорбные, слегка похожие на бычьи, морды ганджиров; длинные мощные раскачивающиеся шеи венчали выпирающие холки. Дэйн смутно припомнил, что у дикого ганджира были рога наподобие американского лося, у этих же, одомашненных, остались лишь короткие тупые выступы; а может быть, им просто отпиливали рога, как коровам.

Возглавляющий караван человек, увидев их, что-то сказал своему ганджиру и, потянув животное в сторону, перекрыл путь каравану. Он что-то прокричал. Драваш, шедший впереди, раздраженно повернулся к Дэйну.

"И что он хочет? - подумал Марш. - Чтобы я переводил?"

Драваш, предупреждающе подняв руку, внезапно застыл, и Дэйн увидел, как глаза его метнулись к лесу. Среди звуков колокольчиков слышался хруст пробирающегося между деревьев существа.

Марш отпрыгнул, выхватывая меч, как ему показалось, с мучительной медлительностью. Еще до предупреждающего крика Драваша он различил знакомый хруст листьев; разворачиваясь и занося клинок над головой, неуклюже, как железный лом, он увидел, как прижавшийся к земле рашас прыгнул. Клинок со свистом обрушился вниз, круша кости, и огромная когтистая лапа разжалась и сжалась на расстоянии менее чем в ладонь от его лица. Меч чуть не вырвался из рук, когда громадный кот рухнул на землю с раскроенным черепом.

Крики заглушил звон колокольчиков.