Афродита размера XXL - Елена Логунова

– Ничего не понимаю... Когда это ты видела Машу с ее пупсиком?

– Когда мы с няней после тренировки шли! На остановку, – охотно ответила Танька. – Мы через парк шли, чтобы короче, а там Сашка был. И тетя Маша. Сначала они целовались, а потом Сашка пупсика из колясочки вытащил. Я думала, это кукла, и закричала: «Дай поиграть!»

– О боже, – пробормотала Анна, бледнея на глазах. – Что такое...

– Аня, спокойно! – Ирка на удивление быстро сориентировалась и подставила оседающей подруге стул. – Ты чего это? Зачем расстраиваться из-за детской болтовни?

– И в самом деле, – пробормотала Анка, озираясь по сторонам. – Танька, где твоя няня? Позови ее, быстро!

И сама же заорала:

– Юля! Ю-ля!!!

– Честно говоря, я тоже ничего не понимаю, – шепнула мне Ирка. – Из-за чего весь этот сыр-бор? Что тут происходит?

– Кажется, скандал в благородном семействе! – шепнула я в ответ. – Сейчас все узнаем.

Юля прибежала на зов с поварешкой в руке. С поварешки капало красным, а от няни пахло борщом. Ирка зашевелила ноздрями, а я – мозгами. Еще до того, как испуганная Анкиным воплем няня приступила к обстоятельному докладу о событиях недельной давности, у меня сформировалось некоторое представление о происходящем. Было очевидно, что с тетей Машей Петропавловской связана некая тайна – то, что англичане называют «скелетом в шкафу», и в результате простодушной детской болтовни этот скелет вот-вот вывалится наружу.

– Хоть бы никого не задавил! – пробормотала я, озабоченно глядя на Анку.

Рассказ няни подтвердил мои подозрения. Откровенно нервничая под тяжелым взглядом хозяйки, Юля призналась, что Танька ничего не придумывает. Все было – и незапланированный марш-бросок через вечерний парк на троллейбусную остановку, и еще более неожиданная встреча в аллее со старшим братом и чужой тетей. И поцелуи тоже были – Юля сама видела, как Маша чмокнула Сашку, а тот нежно баюкал извлеченного из коляски младенца.

– Почему я узнаю об этом только сейчас? – железным голосом пробряцала Анка.

– Простите, Анна Викторовна, – совсем смешалась Юля. – Меня Саша очень просил ничего вам не говорить. Да и как я могла рассказать? Это было бы как-то... некрасиво! Лезть в чужие личные дела...

– Чужие? – с горечью обронила Анка.

– Мы ведь совершенно случайно их увидели, только потому, что Сашенька в светлом был, – промямлила Юля и виновато замолчала.

– Не иначе, в белой спортивной куртке? – тихо спросила я и перевела сочувственный взгляд с потупившейся няни на ее расстроенную хозяйку. – С олимпийскими кольцами на спине...

– Да-а-а, вот это, я понимаю, драма! Настоящий бразильский сериал! – возбужденно тарахтела Ирка, в бешеном темпе вращая ложку в кастрюльке с соусом.

Она спешно сооружала спагетти по-милански – одно из своих коронных блюд быстрого приготовления – для стихийно образовавшегося ужина на две семьи.

В противоположность энергичной подружке я весьма меланхолично крутила ручку мельнички, перетирающей в порошок разноцветные перечные зерна. При этом я прислушивалась не к болтовне Ирки, которая, как неутомимая мельничка, второй час подряд перетирала одну и ту же тему, а к звукам, доносящимся из гостиной. Там Масяня с дядей Моржиком смотрели священный фильм про Буратино, который запасливый ребенок привез с собой из дома.

Моржик наслаждался этим шедевром детской кинематографии впервые и потому с неподдельным интересом смотрел на экран и слушал Масины комментарии. Колян, который после двух десятков добровольно-принудительных просмотров при одном имени Буратино сам деревенеет лицом до состояния говорящего полена, совершал вечерний променад с хозяйской собакой. Выгуливать здоровенную овчарку гораздо спокойнее, чем маленького ребенка. Восьмилетний кобель Томка в отличие от пятилетнего мальчика Масяни не имеет привычки донимать сопровождающее лицо бесконечными «почему?».

«И никогда не галдит как базарная баба: «Кошмар! Ужас! Что в мире творится!» – недовольно добавил мой внутренний голос.

– Нет, ты мне скажи, что с мужиками происходит, а? Кошмар! – не унималась Ирка. – Моржику моему под сорок уже, а он вздумал в зайчиков играть – седина в бороду, бес в ребро! Анютиному Сашке всего семнадцать – и он туда же!

– В семнадцать это как раз нормально, – заметила я.

– Нормально было бы хороводиться с девками, которые в перспективе станут добрыми женами! – парировала подружка. – А связаться с бабой, которая в два раза старше, – это совсем не нормально!

– Не будь ханжой, – поморщилась я.

– Я не ханжа, просто очень сочувствую Анке. – Ирка наконец выключила огонь, убрала с плиты кастрюльку и шлепнулась на стул. – Ты только представь, каково ей, бедной! Анка к этой дряни Маше со всей душой – и дружить хотела, и помощь предлагала, – а та строила из себя обиженную и несчастную, а сама тем временем бессовестно соблазняла мальчишку!

– Не драматизируй, пожалуйста, – попросила я. – Мы не знаем, кто там кого соблазнял. По-разному жизнь у людей складывается, а Маша вообще умерла, так что давай не будем говорить о ней плохо.

– Так-то оно так, – согласилась Ирка. – А все-таки, по-моему, это свинство – захомутать малолетку. И, кстати, интересно было бы знать, на какие средства парнишка содержал неработающую подругу с ребенком? Неужто на карманные деньги?

– Ты же слышала: Сашка давно уже в полную силу вкалывает на фирме отца, – напомнила я. – Я, кстати, немного удивилась, что молодой пацан так рвется в бизнес, а теперь понимаю: у него была серьезная мотивация. Статус отца семейства накладывает определенные обязанности!

В том, что неизвестным олимпийцем, регулярно наносившим визиты немолодой маме Маше Петропавловской, был Саша Торопов, мы с подружкой уже не сомневались. Анка подтвердила, что у ее сына имеется белый спортивный костюм с олимпийской эмблемой на спине. Правда, сам Сашка в связи с Машей прямо не признался. Разгневанная Анка попыталась призвать сына к ответу, но он при одном упоминании Марии Петропавловской мгновенно вспылил, наорал на мать за то, что она лезет не в свое дело, хамски послал свою любознательную родительницу куда подальше, хлопнул дверью и ушел из дома. Я не стала расстраивать Анюту, но у меня было ощущение, что возвращения блудного сына в родные пенаты она будет ожидать очень долго. Возможно, несколько лет.

– Согласен с тобой, дорогая! – важно возвестил вернувшийся с собачьей прогулки Колян, заглянув к нам на кухню.

Он успел услышать мои последние слова о том, что статус отца семейства накладывает на его обладателя определенные обязанности, и поспешил развить эту мысль в другую сторону: заявил, что звание матери семейства также требует от статусной особы регулярного и неукоснительного выполнения супружеского долга во всех его проявлениях. На данном этапе, по версии проголодавшегося Коляна, первоочередное значение имела обязанность жен кормить мужей вкусными и питательными ужинами. Поскольку затребованный ужин был готов, мы с Иркой отложили бунт против мужской тирании на более позднее время и быстро сервировали стол.

За трапезой Моржик поделился с нами своими впечатлениями от кинопросмотра.

– Поразительно современная история, эти «Приключения Буратино», – оживленно говорил он. – Я бы сказал, настоящая бизнес-сказка про бандитско-рейдерский захват!

Колян, успевший втянуть в себя большую часть бесконечной макаронины, поперхнулся и закашлялся. Ирка вытаращила глаза и покрутила у виска раздаточной ложкой, замаслив себе локон.

– А что? – не дрогнул Моржик. – Вот Карабас-Барабас, он, по-вашему, кто? Он владелец предприятия культурно-массового характера...

– Хозяин кукольного театра, – старательно наматывая макаронину на вилку, пояснила я специально для Ирки, которая так и застыла с ложкой у рта.

– Причем единственный собственник! – уточнил Моржик. – В связи с чем мы можем назвать данное предприятие, например, так: «ЗАО КТ КБ ЛДТК».

Моя вилка замерла в той же позиции, что и Иркина ложка.

– Закрытое акционерное общество «Кукольный театр Карабаса-Барабаса, лучшего друга тарабарского короля», – несколько нервозно пояснил Моржик. – По первым буквам: «ЗАО КТ КБ ЛДТК». Как главный акционер и генеральный директор данного предприятия, уважаемый Карабас Барабасыч управляет им более или менее эффективно, но лишь до тех пор, пока у него не начинается текучка кадров. Бегство ключевых сотрудников Мальвины и Артемона срывает налаженный производственный процесс – спектакли отменяются. Зрители требуют возврата денег за билеты, финансовая стабильность предприятия нарушается, и ЗАО бедняги Барабасыча оказывается на грани банкротства. Именно в этот момент бессердечный деревянный рейдер Буратино, заручившись поддержкой перебежчиков Мальвины и Артемона, а также временно задержавшегося в рядах сотрудников ЗАО промышленного шпиона Пьеро, пускает в ход золотой запас черепахи Тортилы, которая, в свою очередь, олицетворяет собой глубоко непорядочного банкира, присвоившего себе активы вкладчика.