Жених для сестры - Теодора Снэйк

— Спасибо. Она мне очень пригодится. Кстати, я хотел попросить у тебя совета.

— С удовольствием дам его тебе, если это в моих силах.

Выдвинув верхний ящик стола, Джеймс извлек из него небольшой рисунок.

— Смотри, вот здесь я планирую убрать клумбу, а на ее месте построю детский городок. Как думаешь, нашим малышам понравится замок?

Как он жесток! — подумала Эмили. Хотя откуда ему знать о чувствах, что терзают ее. Ему они вовсе не знакомы. Она успешно справилась с собой и холодно произнесла, не глядя на Джеймса:

— Вашим с Марго ребятишкам обязательно придется по вкусу твоя замечательная идея. Так и вижу, как они карабкаются по стенам крепости, издавая воинственные кличи. Не забудьте только хорошенько присматривать за ними, чтобы избежать возможных травм.

Она постояла немного, разглядывая рисунок будущей крепости, затем отодвинула его от себя.

— Пойду, пожалуй. Я спешила сюда и оставила библиотеку неприбранной.

Джеймс не удерживал ее. Только смотрел вслед со странной усмешкой на четко очерченных губах. Его не обмануло напускное спокойствие Эмили. Он ясно разглядел за ним душевную боль и окончательно уверился в том, что избрал верный путь достижения цели. Все будет именно так, как он задумал.

Время до званого вечера промелькнуло удивительно быстро. Но Эмили многое успела сделать в библиотеке. Она радовалась этому, ибо жить в поместье ей становилось все труднее. Спасала только работа, во время которой забывались беспросветность и унылость дальнейшего существования без любимого.

Она уже закончила бы составлять каталог книг для Эштонов, но постоянно отвлекалась на давнее свое увлечение. Пользуясь любезным разрешением леди Лилиан, Эмили облазила каждый уголок старинного дома. Теперь она знала лучше самих хозяев, сколько окон в каждом из многочисленных помещений дома, из какой породы дерева изготовлены старинные резные двери и какой мрамор был использован для полов холла и галерей.

В результате Эмили могла бы с закрытыми глазами пройтись по дому. Теперь ей было известно, где на втором этаже сохранился уникальный кусок тканых обоев, уцелевший только потому, что огромные напольные часы ленились передвигать при ремонте. Такое близкое знакомство с Эштон-мэнором сделало Эмили его горячей поклонницей. Она будто сроднилась с ним, воспринимая теперь дом не мертвым нагромождением камней, а живым ранимым существом.

Как-то в беседе с леди Лилиан Эмили однажды упомянула о своей привязанности к дому, ожидая в ответ недоуменного взгляда или шутки. Но их не последовало. Взяв девушку за руку, леди Лилиан сказала:

— Мне бы очень хотелось, чтобы хозяйкой этого дома стала именно такая тонко чувствующая натура, как ты. Не знаю только, могу ли я надеяться на это.

— Полагаю, можете, — ответила Эмили, имея в виду Марго, и покраснела, прекрасно сознавая, что лжет.

Сестра никогда не сможет так любовно относиться к Эштон-мэнору, как она. От собственной двуличности Эмили передернуло. И она поклялась побеседовать с сестрой и постараться внушить ей самое трепетное отношение к предмету разговора, хотя надежды на благоприятный исход дела было мало. Но попробовать стоило.

Эмили исполнила клятву и поговорила с Марго об истории семьи Эштон, их дома и поместья. Сестра выслушала ее внимательно. Но что сумело удержаться в ее памяти, Эмили не знала и сильно подозревала, что у хорошенькой малышки на уме было совсем другое.

Марго пересмотрела привезенные с собой туалеты и нашла, что ей не в чем появиться на торжественном вечере, устраиваемом хозяевами поместья. Кроме того, следовало позаботиться еще и о сестре. У той никогда не было ничего подходящего для подобных случаев. Марго поплакалась леди Лилиан, и та велела шоферу отвезти гостью туда, куда она прикажет…

Проведя полдня в магазинах, Марго вернулась с массой фирменных пакетов и с торжествующей улыбкой на губах. То, что она приобрела для себя и сестры, было сногсшибательно красивым и ужасно дорогим. Последнее обстоятельство не имело значения, так как за покупки расплачивался Джеймс. Правда, Марго его ни о чем не просила, он вызвался сделать это сам.

Она пожала плечами и не стала возражать против подобной щедрости. Его банковские счета все равно вскоре будут в ее распоряжении. Так какая разница, кто оплатит приобретенные тряпки? Стоит ли вообще беспокоиться о пустяках.

Хлопоты по подготовке праздника легли на леди Лилиан и прислугу. Хозяйка дома забыла про болезни и развила бурную деятельность. Она не позволила никому сунуть нос в ее дела. Эмили предложила свою помощь, но получила вежливый отказ.

Дом украсился цветами. Поставщики продуктов и напитков с похвальной точностью присылали заказы. Возле кухни постоянно разгружались небольшие пикапы с надписями известных фирм на бортах. Весь дом тщательно убрали. Хрусталь, серебро, зеркала и полы засияли новым блеском. Эштон-мэнор походил на принарядившегося, надушенного щеголя.

Гости начали съезжаться к семи часам вечера. В холле леди Лилиан знакомила прибывающих друзей с сестрами Форстер. Рядом с Эмили стоял Дэниел, а возле Марго неотлучно находился Джеймс. Гости с любопытством разглядывали обе пары и потихоньку делились друг с другом впечатлениями.

Оба друга выглядели изумительно в смокингах. Эмили поискала глазами в зале мужчин, на ком бы смокинги сидели более элегантно, но не нашла. Она сказала об этом Марго и посмотрела на ее реакцию. Марго сначала посмотрела на мрачноватого Дэниела и только потом — на спокойно улыбавшегося Джеймса.

Сестры выслушали массу изысканных и вполне заслуженных ими комплиментов. Марго была одета в необычайно шедшее ей платье цвета ночного неба. В его глубоком вырезе покоился фамильный медальон. Волосы были уложены в замысловатую высокую прическу, которая делала ее немного старше. Она выглядела довольной жизнью и буквально искрилась весельем.

Ее сестра держалась скованнее. Она не слишком любила шумные компании и, будь ее воля, вообще бы не появилась перед гостями. Накануне Марго долго уговаривала ее не портить всем настроение и не притворяться больной. Намекала на то, что подобным эгоистичным поступком Эмили навлечет гнев леди Лилиан не только на себя, но и на нее, Марго. Разумеется, Эмили не могла испортить сестре праздник. Потому сейчас и стояла перед всеми, не получая никакого удовольствия от вечера.

Даже изумительное платье нежного фиалкового цвета с открытой спиной не подняло ее настроения. К счастью, некоторая задумчивость и отрешенность во взгляде делали ее только интереснее. Лишь иногда Эмили поглядывала по сторонам, поворачивая прелестную головку с пышной волной уложенных на одну сторону волос. Иногда она прикасалась рукой к золотой цепи редкостной красоты, висящей на шее. Это изящное украшение, семейную драгоценность, подарили родители к ее совершеннолетию.