Инспектор Вест в ужасе - Джон Кризи

Щеки Виддермана снова приобрели нормальную окраску. Глаза у него были прищурены, они сверкали, но отнюдь не гневом. Он немного отодвинулся от стола и спросил:

— Какого рода доказательства вам нужны? Вы можете проверить книги всех моих клубов… Можно посмотреть мои банковские счета и ценные бумаги. Можно…

— Спасибо, — сказал Роджер и внезапно почувствовал себя гораздо бодрее. Сейчас он не сомневался в том, что Виддерман говорит правду.

— Меня бы устроил хотя бы один подтвержденный факт.

— Назовите его.

— Докажите, что вы поссорились с Марло по упомянутой вами причине. Если вы сумеете убедить меня хотя бы в этом, я буду знать, где я нахожусь.

Виддерман задумался, несколько минут барабанил пальцами по столу, потом нажал на кнопку звонка.

В то же мгновение за спиной Роджера открылась дверь, и Мюриэль Кеннеди спросила:

— Да, Поль?

— Вы все слышали?

— Да.

Роджер оглянулся. Ему показалось, что секретарша не так быстро справилась с волнением, как Виддерман. Она была возмущена «бестактностью» Роджера, теперь в ее манерах не было даже и того слабого намека на дружелюбие, с которым она его встретила.

— Вам не трудно достать запись разговора с Марло? — спросил он.

— Мне потребуется минут пять.

— Полагаю, что мистер Вест подождет, — сказал Виддерман.

Запись разговора Виддермана с Марло была превосходной. Сразу же бросился в глаза контраст между культурным, ровным и неторопливым голосом Виддермана и злобными выкриками Марло.

Трудно было себе представить более разоблачающей беседы. Все, что заявил Виддерман, оказалось правдой: он обвинял Марло в том, что тот наживается на девушках, что использует его, Виддермана клубы для того, чтобы добраться до своих жертв, поощряя и организуя все те пороки, которыми славится Сохо.

Марло говорил все громче и громче, под конец он просто орал, угрожая Виддерману.

Тот оставался невозмутимым:

— Я бы не советовал тебе задевать меня или Мюриэль или наносить ущерб моим клубам. У меня хранятся и другие магнитофонные ленты, которых будет вполне достаточно, чтобы упрятать тебя за решетку лет на десять. Я собрал против тебя массу улик. Разговор закончен, Марло, ты можешь получить все то, что причитается тебе по праву. Ясно?

— Недолго же тебе осталось жить! — загремел Роки.

Виддерман выключил магнитофон, голоса смолкли. Мюриэль Кеннеди сидела на стуле в углу кабинета, сейчас менее напряженная, не сводя укоризненных глаз с Роджера, как бы говоря: «Видишь, как ты ошибался».

Виддерман отодвинул свое кресло от стола и сказал:

— Он разгромил два моих второстепенных клуба, но я не стал ничего предпринимать, потому что посчитал естественным, что человеку с характером Марло необходимо «стравить давление». Фактически убыток был незначительным, пострадала одна мебель. Нам даже не пришлось закрывать их. С тех пор у меня с ним не было никаких столкновений.

Роджер сказал:

— Прекрасно. И больше с ним вы не имеете дел?

— Никаких.

— Его люди бывают в ваших клубах?

— Весьма вероятно, — ответил он, разводя руками. — И добавил, пожимая плечами: — Прежде всего я совершенно не представляю, кто состоит у него на содержании. Они время от времени меняются. Ну и к тому же я не закрываю двери своих клубов ни перед кем, кто готов выложить денежки и вести себя соответствующим образом, лишь бы посмотреть, как танцуют на эстраде обнаженные девочки… или другие слегка фривольные сценки. Сценки, которые в действительности, никому не приносят вреда, мистер Вест.

Он посмотрел на Мюриэль:

— Вы не согласны?

— Если мистер Вест настолько осведомлен, как хочет показать, у него должны быть соответствующие рапорты из клубов…

— Вы видите, мистер Вест?

— Вижу, — откликнулся Роджер.

— Теперь вы удовлетворены? — требовательно спросила она.

Роджер медленно поднялся с места, подошел к двери, прислонился к косяку и сказал отчетливо и громко:

— Я ПОЧТИ удовлетворен. В такой мере, как этого можно ожидать… Но вы забыли об одной вещи.

— Какой? — быстро спросил Виддерман.

Мюриэль едва слышно пробормотала:

— Выходит, он был прав…

Она отвернулась к окну, напомнив этим жестом Мэг Бирвитц, которая, не найдя нужных слов, демонстративно повернулась к нему и мужу спиной.

— Вы забываете, что НЕ МЫ придумываем все те истории, которые рассказывают о вас, — спокойно заговорил Роджер. — Ни на минуту не ослабевает поток косвенных доказательств и самых правдоподобных случаев, подтверждающих, что вы именно такой человек, каким мы вас считаем. Если мы хватаем какого-то сводника, он непременно спрашивает нас, почему же мы не привлекаем к ответственности вас, босса, вместо того, чтобы заниматься такой мелочью, как он. По меньшей мере два дома терпимости принадлежат вам или вашим партнерам. Мы…

— Послушайте меня, мистер Вест, — прервал его Виддерман, — я не хочу, чтобы и в этом отношении оставалась какая-то неясность. Старейшая в мире профессия не была бы столь выгодной, на протяжении столь длительного времени, если бы она не была немного порочной и не считалась бы «запретным плодом». Конечно, я бы не хотел, чтобы моя дочь стала проституткой, но эти падшие создания тоже нужны обществу. И в конце-то концов они живые существа. Если они платят небольшие деньги и содержат в порядке помещения, я не стану выставлять их на улицу только потому, что они приводят к себе «гостей». Вы — полицейский, ваша задача — поддержание порядка, а не какие-то моральные соображения.

Роджер слегка улыбнулся:

— Совершенно с вами согласен. — Он посмотрел на Мюриэль: — Вы такого же мнения, мисс Кеннеди?

Она повернулась к нему лицом.

— Я принимаю жизнь такой, какой она есть. Лучше скажите, намерены ли вы прекратить травлю мистера Виддермана?

— Мы прекратим, — спокойно ответил он, — если только нас не ЗАСТАВЯТ продолжить преследование.

— Опять ни то, ни се?

В голосе женщины звучала горечь.

— Если мы получим информацию, направленную против мистера Виддермана, или же улики, доказывающие его причастность к какому-либо преступлению, мы предпримем соответствующие шаги, — продолжал он. — Мы, разумеется, вовсе не желаем заниматься мистером Виддерманом, учитывая все то, что я сегодня здесь слышал, но КОГО-ТО это может не устраивать.

— Я вас не понимаю, мистер Вест, — сказал Виддерман.

Мюриэль возвела руки к небу трагическим жестом и воскликнула:

— Он просто выкручивается, Поль. Почему вы не укажете ему на дверь?

— Продолжайте, мистер Вест, — сказал он.

— Кто-то не оставляет вас в покое, — горячо заговорил Роджер, — кто-то распространяет все эти слухи, нагромождает факты. Донос заставил нас совершить ночной рейд в ваш клуб. Кто-то постоянно охотится на вас, причем ловко действуя через нас. Знаете ли вы, кто это такой?

— А я этому не верю! — сказала Мюриэль.

— А мне кажется, что мистер Вест прав, — медленно сказал Виддерман, — причем, этим человеком может быть Марло.

— Одну вещь вы можете сделать, чтобы помочь окончательно выяснить положение дел, — сказал Роджер.

— Какую же?

— Если это и правда Марло, и вы получите неоспоримые доказательства этого — дайте мне знать.

— Непременно.

— Спасибо, — сказал Вест. Он подошел к двери, женщина опередила его и распахнула ее перед ним. С ее лица не пропало враждебного выражения. Роджер с усмешкой заметил: — Так мы не изменились, мисс Кеннеди?

— Вы, во всяком случае, нет!

— С какого времени?

— С того момента, когда мой отец был изгнан из полиции.

— Ах, он все еще это переживает?

Она не ответила. Виддерман обошел вокруг стола и вышел вместе с Роджером из кабинета. Нажав на кнопку, он вызвал лифт. Когда он поднялся, Виддерман сам раскрыл дверцу. Лифтера внутри не оказалось.

— Боюсь, что нам вдвоем здесь не поместиться, так что вам одному придется спуститься вниз, — сказал Виддерман, — и огромное спасибо за откровенность.

— Не исключено, что старая истина о всесилии клеветы в данном случае нашла самое широкое применение! — серьезно сказал Роджер. Он протянул руку. Виддерман, не ожидавший этого, замешкался, но тут же схватил ее и крепко пожал. Рука у него была необычайно холодная.

— Я буду поддерживать с вами связь, — пообещал Вест, уже войдя в кабину лифта.

Он нажал на кнопку первого этажа. Когда лифт пошел вниз, он несколько свел брови. Внутреннее чутье подсказывало, что сегодня ему удалось гораздо лучше узнать этого человека.

Мюриэль Кеннеди переживала больше, чем сам Виддерман.

Почему бы это?

Лифт дернулся. Роджер посмотрел на дверь, когда он проезжал мимо следующего этажа: не собирается ли лифт остановиться? Но нет, кабина плавно заскользила вниз. Теперь он уже находился где-то между вторым и первым этажами.