Чёртово дерево - Ежи Косинский

— Да, мистер Уэйлин, я знаком с этими рекомендациями. Опекуны огласили их во время нашей последней встречи.

— Тогда вам следует также знать, что я про все это думаю и чего хочу я. Яхту и дома в Европе следовало бы продать давным-давно. Я не хочу жить в Питсбурге, и я не собираюсь служить в Компании, потому что мне все равно не удастся разобраться в ее делах, разве что только поверхностно. Вряд ли вообще кому-нибудь до конца понятна деятельность всей Компании в целом. Далее, мистер Хоумет то ли не помнит, то ли не знает, что я уже учился в Йеле и что меня оттуда выгнали.

— Наверное, он полагает, что вы могли бы начать все сначала.

— Я слишком стар, чтобы исправлять уже сделанные ошибки. Я не хочу становиться частью какой-либо организации. Я хочу жить в Манхэттене, в маленькой квартире, трех— или четырехкомнатной, в доме на берегу Ист-Ривер, с окнами, выходящими на набережную и вертолетную площадку. Вот адрес. И постарайтесь, чтобы у меня была возможность швартовать катер.

— Катер?

— Да. Я уже заказал маленький, но быстрый двухместный катер.

— Простите, мистер Уэйлин, но разве рядом есть причал?

— Нет, но здание стоит прямо на берегу, и я легко могу спускаться к лодке по веревочной лестнице.

— Законом запрещено брать на борт и высаживать пассажиров на Ист-Ривер, за исключением специально предназначенных для этого мест.

— Очень плохо. Я буду держать катер в гавани в средней части города и найму человека, который будет перегонять его к набережной у моего дома. Он же будет отгонять его обратно в гавань. На борту лодки есть радиотелефон, так что я буду иметь постоянную связь с катером.

— Могу ли я поинтересоваться, зачем вам возможность в любую минуту вызвать катер?

— А почему бы и нет?

— Но полиция…

— Поговорите с копами, которые умудряются не замечать запаркованных в два ряда автомобилей на Парк-авеню.

— Сделаю все что смогу.

— Я хочу, чтобы для моей машины в гараже нашлось место прямо напротив выхода.

— Для вашей машины?

— Да. Это будет «форд». Но только установите двенадцатицилиндровый итальянский двигатель на место американского.

— Будет сделано, мистер Уэйлин.

— Меблируйте мою квартиру. В функциональном стиле. Еще мне понадобятся две горничные, повар и шофер. Которые будут жить в отдельной квартире этажом ниже.

— Разумеется, мистер Уэйлин. Я сделаю все, как вы сказали. Да, кстати, фирма «Экзекьютив Хелиуэйз инк.» перешла в собственность Компании.

— Отлично. У меня там работают пара знакомых.

Этот список взят из городского архива. В нем фамилии примерно двадцати двух тысяч лиц, владеющих недвижимостью или землей в нашем городе. Но имя собственника еще ничего не говорит. Иногда компания или частное лицо действительно владеют землей и постройками. Но очень часто они передают свою собственность какому-нибудь синдикату в долгосрочную аренду. Синдикат, в свою очередь, сдает ее в субаренду какой-нибудь компании, которой, опять-таки, владеет еще один синдикат. Нередко сам синдикат входит в состав финансово-промышленного конгломерата. Как видите, мистер Уэйлин, если исходить из того, что истинным собственником является тот, кто реально распоряжается недвижимостью в настоящий момент, то ответить на этот вопрос не всегда легко.

А теперь посмотрим на сводку налоговых платежей за прошлый год. В левом столбце — названия всех дочерних компаний и фамилии частных лиц, которые владеют, арендуют или иным образом распоряжаются недвижимостью. В следующем столбце — регистровая стоимость земельного участка. И наконец, совокупная регистровая стоимость участка вместе со строением, с которой и исчисляется налог. При этом следует помнить, что во многих случаях регистровая стоимость составляет не более шестидесяти процентов от рыночной цены недвижимости. Поэтому в последнем столбце и указана рыночная цена.

Перед самой своей кончиной ваш отец осознал риск, связанный с владением недвижимостью, расположенной в городских районах с быстро ухудшающимся уровнем жизни. Вам, наверное, известно, что недвижимость, земельный налог с которой не уплачивается более четырех лет, переходит в собственность города. Поскольку у Компании отпала необходимость в приобретении новой недвижимости, ваш отец избавился от части старой, попросту позволив городу завладеть ею. Это было мудрое решение. Город попытался реализовать реквизированную недвижимость с аукционов, но покупателей было слишком мало. Теперь расходы на содержание этой собственности легли на городскую казну. Во многих случаях городу пришлось даже обратиться к нам, чтобы мы за разумное вознаграждение взяли на себя заботу о содержании этих домов, в которых в основном проживают наименее обеспеченные слои населения.

Я очень доволен, что Кэйрин не живет со мной. Я бы постоянно опасался повернуться к ней спиной или закрыть глаза в ее присутствии. Я бы боялся проявить при ней эмоции, которые могли бы ее разозлить. Я должен все время умиротворять ее. Точно так же, как моего отца когда-то.

Я завидую легкости, с которой Кэйрин впадает в бешенство. Она никогда не бывает безразличной или отрешенной, она абсолютно непредсказуема. Я уже видел столько ее срывов и следующих за ними раскаяний, что, когда она обещает мне, что такое больше не повторится, я не могу ей поверить. Она попрекает меня моей тягой к наркотикам, забывая о том, что сама не может и часа прожить без порции водки со льдом. И что не может пропустить ни одного похода в солярий, как будто от загара зависит ее жизнь. Я все время жду от нее какой-нибудь выходки. Она знает это и еще больше теряет самообладание. Мой цинизм постоянно подрывает ее веру в способность справиться с собственными эмоциями.

Когда я знаю, что Кэйрин проводит время с Сьюзен, я чувствую себя так, словно меня используют. Но сегодня я пригласил на обед их обеих. Это случилось несколько часов назад, и сейчас я абсолютно спокоен.

Сам по себе наш обед представлял удручающее зрелище. Сьюзен и Кэйрин болтали без умолку друг с дружкой, а я сидел молча, жевал и притворялся невидимкой. Но чувствовал себя так, словно наконец решился лицом к лицу столкнуться с тем, что меня так долго страшило. Моя неистовая злоба, смешанная с апатией, проходили прямо на глазах.

Они беседовали о сексе. Беседовали, словно в первый раз. Сьюзен сказала, что лишь очень немногие понимают толком даже самих себя, не говоря уже о других. Большинство людей, сказала Сьюзен, слушают только то, что ты говоришь, вместо того чтобы пытаться понять, о чем ты умалчиваешь. Они не следят ни за выражением глаз, ни за жестами. Они не замечают сексуальных сигналов. И тут, будто специально для меня, Сьюзен принялась читать лекцию о том, как устроена Кэйрин в чувственном смысле. Она сказала, что у Кэйрин очень развито физическое самосознание, намного больше, чем у нее самой, и что Кэйрин очень тонко понимает физические ощущения партнера. Она сказала, что не может определить словами, почему Кэйрин так привлекательна и почему все к ней тянутся. Кэйрин выслушала все это с крайне удивленным видом.

Еще Сьюзен сказала, что Кэйрин — сама женственность и что женщин и мужчин привлекает в ней в первую очередь ее таинственность, ощущение того, что под холодной оболочкой скрывается страсть.

Затем настала очередь Кэйрин. Она сказала, что, знакомясь с новой парой, в первую очередь пытается представить их в постели. В отличие от нее большинство людей способно строить сексуальные фантазии только об отсутствующих.

И напоследок Сьюзен заметила, что в большинстве случаев отношения Кэйрин с мужчинами ей непонятны. Она объяснила, что, по ее мнению, отношения эти недолговечны потому, что между Кэйрин и ее партнерами нет постоянной энергетической связи. Она не представляет себе, каким образом им удается удовлетворять Кэйрин. Она не назвала конкретно меня, но ясно было, в чей огород камень. «В большинстве случаев в любовных отношениях отсутствует признание собственной вины, — продолжала Сьюзен, глядя на меня. — Очень печально, — прибавила она, — что столь многим людям не удается открыть себя в другом и самореализоваться с помощью иной личности».

Сегодня вечером Кэйрин рассказала, как она слоняется нагишом по квартире, поливая свои бледные засохшие цветочки, как она курит одну сигарету за другой, несмотря на больное горло, перемывает чистые ложки и тарелки и читает стихи. Она только что обнаружила, что в химчистке бесследно пропал поясок от ее нового платья от Сен-Лорана.

В нашей группе есть одна блондинка, которая сказала, что ей отвратителен мой сарказм. Я попытался объяснить, что это просто способ самозащиты: я саркастичен, потому что пытаюсь скрыть свою разочарованность жизнью, а вовсе не потому, что хочу кого-нибудь оттолкнуть или обидеть. Еще я сказал, что жить или не жить — это личное дело каждого, и я могу отказаться от жизни, если захочу. Каждый раз, взбираясь на гору в Катманду, я ожидал, что умру, — не сейчас, так на обратном пути. А если я еду куда-нибудь на машине, я никогда не уверен до конца, что доберусь до пункта назначения невредимым. Никто в группе меня не понял.