86 - Константин Читатель

Дальнейшее обучение охватывало информацию об общих принципах существования различных форм жизни. На базу полученных знаний легли основные методы наиболее эффективного лечения.

Находясь сознанием в пространстве программы, мне пришлось перебинтовывать, купировать, ампутировать, шить и сращивать. Различные существа попадали на мой виртуальный операционный стол, имея повреждения различной степени тяжести.

Сложнее всего оказалось научиться пользоваться нанонитами. Что делать с моим телом они знали прекрасно, зато для воздействия на чужую плоть и кости они нуждались в тотальном контроле и подсказках на каждом уровне. Мои глаза вовремя работы с нанонитами оставались закрыты, то что происходило внутри тела пациента я осознавал своим новым органом чувств.

Дверь выпустила меня в вечерний коридор. Была уже почти ночь, шум стихал, люди почти разошлись. Освещение оказалось притушенным, возникала иллюзия умиротворения. Не до конца доверяя рефлексам от рукопашного боя, я положил ладонь на рукоять ножа. Окружающее меня пространство насытилось новыми красками и информацией. В соседней подворотне стояло двое, потянувшись сознанием в другую сторону, ощутил еще одного, стоящего в тени.

Слегка развязной походкой двинулся в сторону одинокого гостя. Если удастся пройти мимо него спокойно, то это будет хорошо. Пройти не получилось. Он вышел мне навстречу, перегородив дорогу. Сзади торопливо приближались остальные. Я уперся в стену рукой, склонив голову. То что мне не надо зрение для того чтобы видеть нападающих, они не знали.

В момент, когда зашедший со спины размахнулся чтобы ударить, все и произошло. В виртуальном симуляторе я убивал и калечил сотни противников. Только когда теплая кровь затекла мне под рукав, я понял что совершил. Все трое были мертвы. На этот раз я не сдерживался и бил на поражение. Если напавшие были из моего отряда, значит это судьба. Если же нет, то нечего и жалеть.

Все эти стройные суждения были сметены осознанием того что я их убил. Обернувшись, я сфокусировал зрение на проеме, через который недавно вышел на улицу. Узкая щель не захлопнувшейся двери темнела, призывно маня в укрытие. Переступив тела, я двинулся к ней.

Ионный душ очистил кожу моего тела, лезвия ножей благодарно моргнули в темноте, отразив свет ночника, одежда одетая заново, была чистой как если бы ничего и не произошло.

Постелив на полу одеяло, я дал себе команду спать. Трудолюбивые нанониты с радостью исполнили команду, погружая меня в целебный сон. Рука Филипа разжалась, выпуская рукоять ножа, долгие годы проведенные в полевых условиях выработали привычки, позволяющие остаться в живых. Сон в пол глаза и способность не пьянеть были лишь малой частью его умений.

Утро принесло облегчение. Убитые вчера были всего лишь клонами. Настоящие тела нападавших, проснулись на далекой планете Земля. Осознание этого факта вымыло осадок из моей головы. Новый день обещал быть красочным и насыщенным. Витр собирался устроить вылазку и провести полевые испытания модернизированного оружия.

— Как спалось? — заметив что я проснулся, Филип окликнул меня.

— Да, нормально, — я засмущался: — Извини что улегся тут.

— Надеюсь не твоя? — взяв двумя пальцами край пластиковой занавески от душевой кабины, он показал засохшие на ней пятна крови.

— Нет, не моя, — я совсем стушевался.

— Не бери в голову, — подмигнул солдат: — Я пошел на завтрак, встреча у шлюза в 0830.

Вчера в темноте я не заметил что испачкал кровью чужие вещи. Было неприятно. Быстро собравшись, я покинул жилой бокс. Двинувшись вдоль коридора, прикидывал как может аукнуться смерть трех людей, если выясниться что они..

— Восемь Шесть ты куда? — додумать мне не дали.

— На второй уровень, перекушу на дорожку, — объяснил я окликнувшему меня солдату.

— Иди сюда, — махнул он рукой: — наш отряд всегда здесь питается, все оплачено из общака.

— А что еще оплачивает отряд из общих денег? — взяв поднос с едой, я присел за столик к сослуживцу.

— Да много чего, — не переставая жевать, пожал он плечами.

— А клона оплатят, если вдруг что? — задал я наболевший вопрос.

— Если ты четверного ранга, то да, если ты третьего, то будут рассматривать обстоятельства смерти, чаще да, чем нет, — прожевав очередной кусок бутерброда продолжил: — второй ранг нет в любом случае.

— А что там с обстоятельствами? — мне было интересно: — от чего зависит?

— Ну, если на задании, чтобы спасти других из отряда, то стразу оплатят, — подумав продолжил: — в остальных случаях по разному бывает.

Глянув на часы в интерфейсе коммуникационного имплантанта, я заторопился. До назначенного срока оставалось не так уж и много времени.

На испытания собралось довольно много людей, где-то человек двадцать. Все были серьезны и деловиты. Проверив свою амуницию, каждый осматривал соседа, выискивая непорядок.

— Сейчас скажет попрыгали, — взглянув на Витра, сказал я сам себе под нос.

Собиравшийся что-то сказать, командир оглянулся на меня и хмыкнув сказал: — восемь шесть попрыгай, всем остальным, слушать.

Дружный гогот затопил площадку. Я так и не выяснил каким образом солдаты хорошо и далеко слышат. Сообразив что от меня ждут исполнения команды, я подпрыгнул три раза. В рюкзаке что-то загрохотало с противным звоном. Новый взрыв хохота прошелся по собравшимся здесь.

Доставая из рюкзака подложенные во время завтрака пустые склянки, я совсем не злился. Каждое знакомство в коллективе начинается с подколок. Люди смотрят как ты ко всему относишься и складывают о тебе свое первое впечатление, которое в последующем будет очень трудно изменить.

— Зачем столько людей? — спросил я идущего рядом Рому.

— Это не люди, это бойцы, — поправил он меня: — а идет столько, потому что десять из отряда, это охрана Витра.

Видя что я хочу спросить но не решаюсь, пояснил: — По статусу положено, когда на поверхность выходим, да и мало ли что.

Отряд нес с собой предметы из различных материалов. Изучение результатов выстрелов планировалось проводить разнопланово, оценивая урон на все известные материи. Обнаруженные в моем рюкзаке склянки, тоже были частью испытаний, так что мне пришлось лезть в помойку на станции и доставать их назад, под очередной аккомпанемент смеха солдат.

Я старался не выделяться меткостью, стреляя чуть выше, или чуть вбок. Второй солдат, стрелявший вместе со мной, всегда бил в центр.

— Ты специально что ли мажешь? — что-то заметив, Филип громко спросил.

— Он все правильно делает, — неожиданно вступил в разговор Витр: — если оба будут в центр лупить, как потом понять, где чей выстрел.

Отворачиваясь от меня, он слегка подмигнул. Я слегка подвис, после его слов и жеста. Даже подстегнутый мозг не смог просчитать ситуацию. Для меня осталось не ясным, командир знал что я могу стрелять лучше или он решил оправдать мою низкую меткость в глазах других солдат?

Поразмышляв об его поведении, я пришел к выводу, что он ведет себя как настоящий командир. Даже при плохой игре он делает морду «кирпичом» и никто не может усомниться в том, что он прав и знает что делает. Наверное это хорошее качество для командира, только мне стало от осознания этого факта как-то не по себе.

Отстреляв по двадцати наименованиям, я отошел ко второй линии. Какой-то пожилой мужичок быстренько прошелся по целям, делая измерения. Теперь надо было стрелять с расстояния в два раза дальше. Солдат, что стрелял до этого в центр, стал мазать, тратя на каждый свой выстрел в три раза больше времени, чем раньше.

Наблюдая за его мучениями, я решил воспользоваться подсказкой, которую невольно подкинул мне Витр для поднятия авторитета.

Когда огневой рубеж освободился, я подошел на точку, с уже взвинченными мозгами. Я не знал как выгляжу со стороны, но постарался стрелять точно в центр и как можно быстрее.

— Теперь, как вы все понимаете, те выстрелы точно в центре мишени, это от восемь шесть, а те что по краям от другого пистолета, — Витр довольно улыбался, но мне показалось что он ошарашен увиденным не меньше чем остальные бойцы.

Спустя вздох, раздались одобрительные междометия и кто-то даже пообещал взять меня с собой в разведку. Я вернул оружие в кобуру и стал с нетерпением ждать результатов осмотра. Пожилой мужчина вернулся и вместо того, чтобы озвучить результат, заставил еще одного солдата стрелять по целям, используя теперь ружье.

Даже охрана, рассыпавшаяся до этого по периметру, нет-нет да посматривала с интересом на устроенное стрельбище. В третий раз мужчина возился особенно долго.

— Поликарпыч не томи, — не выдержал кто-то из солдат, когда тот вернулся.

— Точно сказать не могу, но пистолетик у мальчика бьет чуть мощнее, чем ружье. Про обычную пукалку даже не говорю, — дождавшись пока народ чуть притихнет от полученной новости он добавил: — теперь помножьте мощность на продемонстрированную скорострельность.