Думай как ребенок, поступай как взрослый. Как научиться понимать своего ребенка - Ольга Маховская

2. Воспитатели сталкиваются с большим количеством конфликтов в группах, потому что несформированность навыков совместной игры и разрешения конфликтов – проблема большей части детей. Родители могут считать, что это забота воспитателя – научить детей общаться и играть. При критическом отношении к педагогу трудно прививать культуру взаимодействия детям. Они могут упрямо отказываться играть с кем-то из детей: «Он – плохой! Мама не разрешает играть с плохими детьми!»

3. Ребенок может опережать основную группу своих сверстников или отставать от нее и именно поэтому испытывать сложности в установлении и поддержании контактов. В таком случае ему нужно уделять особое внимание. Некоторые «вундеркинды» – очень активные коммуникаторы: они готовы играть сразу с несколькими детьми, отвлекают внимание воспитателей и все время ищут новой информации. Миф о сидящем в углу гении обеспечивает изоляцию многим талантливым девчонкам и мальчишкам. Они не играют не потому, что не хочется, а потому что им мало одной игры. Они не тянут руки на занятиях, потому что им скучно отвечать на такие простые вопросы. И они ждут чего-то более интересного.

4. Приклеивание детям отрицательных ярлыков тоже обеспечивает их изоляцию. Дети чувствуют, как распределены предпочтения и симпатии взрослых, и стараются чаще общаться с любимчиками и держаться подальше от «плохих» детей.

5. Если стиль воспитания в семье непоследовательный: родители то сжимают детей в объятиях, то грозят сдать их в детский дом – ребенок растет неуверенным и тревожным. Ему трудно понять, насколько дружелюбно относятся к нему другие, он пытается угадать их настроение. И решается играть только тогда, когда его активно приглашают к общению.

6. В зависимости от темперамента дети «выдерживают» разные нагрузки в общении. Сангвиники живут общением, это их стихия. Холерики отличаются неуравновешенностью: легко вступают в игру, но так же легко ломают взаимодействие. Флегматики любят делать что-то монотонное, им не нравится носиться по улице, впутываться в рисковые истории. Меланхолики – художники в душе: для них важно быть понятым и одобренным кем-то одним – другом, мамой, папой. Коллективные игры не для них. Но зависимость между уровнем общения и темпераментом не фатальна. Любой ребенок может научиться поддерживать оптимальный уровень общения.

7. У ребенка может быть физический недостаток или он плохо (бедно, безвкусно, нелепо) одет. Тогда он станет не только изгоем, но и объектом насмешек и гонения.

Что делать?

1. Если есть реальная проблема, которая осложняет общение с другими детьми (болезнь, инвалидность, отставание в развитии, особенность внешности – полнота, кожные заболевания), нужно предупредить педагога и попросить его помочь ребенку «влиться в коллектив». Такой ребенок обязательно окажется в центре внимания, вызовет интерес. Как он будет отвечать на простой вопрос: «Что с тобой?» Варианты ответов: «Мне ничего не мешает играть. Я люблю играть со всеми!», «Этот секрет я обязательно расскажу моему другу. Со мной интересно дружить!», «Все дети особенные, я – тоже!».

2. Конфликт должен решаться как можно более локально. Консолидация с педагогом, выработка общей стратегии по включению ребенка в группу, как правило, помогает. Если педагог занял излишне критическую позицию и вы видите, что именно он стал причиной «круга отчуждения», стоит подумать о переводе в другую группу или класс. Такая процедура проводится в любом детском учреждении, но ею не удастся воспользоваться дважды. Иногда мы сами своими активными действиями усугубляем конфликт, вовлекая не только педагогов, но и родителей всего класса.

3. Самое важное – оставить право голоса самому ребенку. Мы не сможем всю жизнь сопровождать его в трудных ситуациях, но мы можем постепенно научить его тактикам поведения. Всегда можно повысить интерес к своему ребенку. Если только вы сами не страдаете от одиночества в группе. Тогда нужно начинать с себя, посетить психолога, тренинг общения…

4. Чтобы поменять радикально положение ребенка в группе, педагог берет его под опеку: сидит рядом на занятиях, показывает ему и другим, как общаться, выступает его «делегатом», перераспределяя ресурсы группы в его пользу. Со временем все привыкнут к новой роли бывшего «изгоя».

5. Мы действительно программируем детей на положение в обществе. Как мы обращаемся к ним в семье? «Ты опять грязный, как свинья!», «Ты посмотри, на кого похож!», «Сто раз говорила тебе, что…», «Таких у нас во дворе били!», «Повторяю для тупых…». Может ли ребенок с низкой самооценкой стать лидером? Даже если в группе дружеская атмосфера и отличные педагоги, ребенок будет сторониться, а при попытке вовлечь его в групповые игры может, как загнанный волчонок, проявлять агрессию.

6. Для выявления «изгоев» в группе психологи проводят социометрию. Метод строится на том, как дети выбирают друг друга: с кем они хотят ходить в поход, отмечать день рождения, а с кем – никогда. Те, кого никто не выбирает, как будто их нет, попадают в зону профессионального интереса. Поинтересуйтесь у психологов результатами социометрии, чтобы узнать статус вашего ребенка в группе. Спросите: а кто лидер в группе? Это поможет понять, какие качества являются популярными и желательными.

7. Даже если ваш ребенок гений и дистанция между ним и другими детьми определяется разницей в уровнях развития, не усугубляйте ситуацию: поддерживайте установку на нормальные дружеские отношения, подсказывайте, как ваш ребенок может помочь другим «подтянуться» или попросить о помощи и поддержке, в которой нуждаются все дети. И взрослые!

«Изгоями» становятся дети с низкой самооценкой, у которых не сформированы навыки общения. Никакие особенности развития или внешности не являются окончательным приговором на одиночество в группе.

Глава 11

Детское воровство: случайность или…

«Среди игрушек сына мы иногда находим посторонние предметы: клубок с нитками, гвоздь, крышку от бутылки пепси-колы, монетки. А если он вырастет и станет брать нечто более серьезное?»; «Моя Маша взяла у соседской девочки куклу, как выяснилось, без спроса»; «Мой Кирюшка постоянно тащит со стола нужные мне инструменты, а потом говорит, что это не он!» «Племянник приносит домой чужие вещи, уверяет, что они ему совсем даже и не нужны…».

Дорогие родители, поднимите руку: кто из вас никогда ничего не брал без спроса? Вас ожидает детектор лжи! Потому что в детстве эпизодически «воруют» все…

Настоящее, осознанное и систематическое воровство у детей – большая редкость. Не стоит впадать в панику и после единичного случая приклеивать ребенку криминальные ярлыки, называя его «воришкой».

Эпизоды мелкого «воровства» сопровождают взросление ребенка. Почему же они делают это?

1. До трех лет ребенок берет в руки все, что видит. Он не различает «свое» и «чужое». В этом возрасте основной вопрос воспитания – вопрос безопасности. Важно, чтобы дети не брали опасные, колющие и режущие предметы, не соприкасались с электричеством.

2. С 3 до 6 лет ребенок может брать чужие вещи в детском саду или у других детей во дворе. К четырем годам формируется представление о собственности на уровне «мое – чужое». Поскольку эгоцентризм еще не преодолен, ребенок может не только ревниво удерживать свое, но спокойно брать, присваивать чужое.

3. С 6 до 9 лет, пока не сформируются произвольные внимание и память, а также сюжетное мышление, помогающее предвидеть последствия своих поступков, ребенку трудно удержаться от порывов очень сильных желаний. Мальчики внимательно следят за тем, какие вещи и как использует отец или дядя. Девочки – за тем, как одеваются их мамы. В это время происходят эпизоды осознанного воровства. Особым «спросом» пользуются деньги: взрослые постоянного говорят о деньгах, создавая ажиотаж вокруг монеток и купюр. Дети понимают, что они поступают плохо, но они также рассчитывают на понимание взрослых, которым подражают.

4. Криминальное (преследуемое законом) поведение обычно культивируется в группах малолетних преступников, к которым могут примыкать и наши дети. Только в том случае, если ребенок попал в дурную компанию старших ребят, можно опасаться, что воровство станет способом регулярного и осознанного стяжательства. Такие группы могут быть и в школе, в среде одноклассников, и во дворе. Дети начинают не только периодически уносить вещи из дома, но и врать, придумывать невероятные истории. Чтобы точно реагировать, нужно понять, в какой тип связи со сверстниками включен ребенок. Является ли он инициатором, или он изгой, которого эксплуатируют более сильные ребята? Не обозначает ли его упрямое молчание потребности в защите?