Глазами любви - Кэтрин Довиль

– Пойдем в мой кабинет, – сказал он и увел Асгарда от остальных братьев, собиравшихся на ночное молитвенное бдение, по коридору в свою комнату.

– У нас, – сказал он заговорщическим ше­потом, – есть то, что ты ищешь.

Асгард отстранился и внимательно, в упор по­смотрел на командора. На мгновение ему пришла в голову безумная мысль, что тамплиеры держат здесь, в Эдинбурге, таинственную девушку, но уже в следующую секунду сказал себе, что он глу­пец.

Потребовалось несколько минут на то, чтобы зажечь маленькую глиняную лампу, стоявшую на столе командора. Облицованная камнем комната была полна вещичек, вывезенных с Востока. Хо­зяин подошел к медной жаровне и помешал угли, потом добавил еще углей из корзинки, стоявшей рядом. И лампа и жаровня были сарацинской ра­боты, как и украшавшие выбеленные стены гобе­лены с изображениями Христа и апостолов в ры­царских доспехах и верхом на боевых конях. Ком­ната представляла собой столь обычное для тамплиеров удивительное сочетание восточной эк­зотики с монашеским аскетизмом.

Можно сказать, подумал Асгард, что вкус тамплиеров представлен здесь во всей красе. Он сел на скамью, и командор налил ему вина из мед­ного сарацинского кувшина.

– Девушку, – отрывисто сказал он, – ищет не только английский король.

Асгард уклонился от ответа. Командор вер­нулся к столу. Это был норманн лет пятидесяти с небольшим, с бледными глазами, которые теперь буравили Асгарда.

– Скажи мне, брат, неужели ты полагаешь, что английский король мог бы послать тамплиера с поручением в Шотландию или любую другую страну и наше братство не узнало бы об этом?

Асгард опустил глаза и смотрел теперь в свою чашу с вином.

– Мне это приходило в голову.

Он знал только одно: что находится здесь по повелению короля, и не было нужды объяснять все в подробностях эдинбургскому командору ор­дена тамплиеров.

– Хм. – Его собеседник отвернулся, чувст­вуя себя уязвленным. – Генрих Плантагенет ско­ро узнает, что не очень-то мудро проявлять такую изворотливость. Посланец Великого магистра про­скакал через всю Францию, чтобы сообщить мне о твоем прибытии.

Итак, подумал Асгард, девушкой интересуют­ся не только король Генрих Английский и король Уильям Лев Шотландский, но и Великий магистр ордена тамплиеров. Страсти Господни! Кто же она такая, и что им всем за дело до нее?

– Великий магистр, – продолжал коман­дор, – интересуется этой девицей, которая, если верить монахиням монастыря Сен-Сюльпис, не иначе как святая. И король Англии Генрих наслы­шан о ней настолько, что пожелал послать знаме­нитого брата-тамплиера в королевство Уильяма Льва, чтобы доставить ее ему.

Асгард снова опустил глаза.

– Наше братство служит многим монархам, мой командор. И служит по-разному.

Асгард ощутил, как под воротом его плаща выступил пот, и это было весьма неприятное ощу­щение. Командор опустился на скамью и положил локти на стол. Он не снял белого верхнего плаща с красными крестами и не сбросил шерстяной на­кидки. Несмотря на раскаленную сарацинскую жаровню, в каменной комнате было не слишком-то тепло.

– Ясно, что они немногое тебе сказали, – заговорил он веско. – Впрочем, рассказывать-то особенно и нечего: все это только сплетни слуг и всякого сброда, который не может удержаться от болтовни, даже если монахини наложили на них обет молчания. Рассказы эти интригуют, но ве­рить им трудно. В одной такой истории говорится, что ребенка нашли возле монастыря и было ему не более двух или трех дней от роду, но девочка про­износила гораздо более внятные звуки, чем все новорожденные, с которыми монахини имели дело до той поры. И, разумеется, уже тогда она была несравненной красавицей.

Девочка росла и была такой послушной и ми­лой, что к тому времени, когда научилась ходить, все монахини обожали ее и не позволили отпра­вить ее в город, как повелевает обычай, чтобы там какая-нибудь бездетная семья удочерила ее. Они берегли девочку как зеницу ока и хотели оставить ее при себе. Они даже созвали специальное сове­щание, чтобы выбрать для нее имя. И перебрали множество имен, пока не нарекли ее Идэйн.

Асгард пробормотал:

– Это имя королевы Ирландии.

– Даже так? – Тамплиер бросил на него острый взгляд. – Так вот что это за имя! Но нет никаких свидетельств того, что девочка ирланд­ского происхождения. Должно быть, сестры сами все это выдумали. Они говорят, что, когда девочка стала достаточно взрослой и разумной, монахи­ни по своей глупости спросили ее, знает ли она, откуда явилась, и дитя ответило:

– С облаков.

Асгард поднял голову и посмотрел на собесед­ника.

– С облаков?

– Да, сестры клянутся, что именно так она и сказала.

У командора был очень раздраженный вид.

– Признаюсь, я думаю, что они рехнулись, эти бабы. История об облаках – всего лишь плод фантазии маленькой девочки. Сироты часто при­думывают разные истории о своем происхождении. Кроме того, невозможно, чтобы новорожден­ный ребенок знал, откуда он. Ба! Эта история с облаками только убеждает меня в нелепости всех остальных сплетен о ней!

Командор налил себе еще вина.

– Эти монахини провозгласили ее святой, – сказал он, вытирая рот тыльной стороной ладо­ни, – потому что они смертельно боялись на­звать ее как-нибудь еще. В конце концов лучше считать ее святой, чем ведьмой, верно?

– А есть еще какие-нибудь истории о ней? – спросил Асгард.

– Она подчиняет своей воле животных. Да, я знаю, что ты думаешь, но тому есть свидетели. В течение многих лет эта Идэйн занималась сиро­тами: она их наставляла, учила, следила, чтобы их кормили и чтобы им было хорошо. Еще рассказы­вают, что был там один бык, которого запрягали в телегу, и однажды он вырвался на волю и, так как был злобной тварью, мог наброситься на детей. Но девушка загородила их собой и, ласково разго­варивая с животным, успокоила его, и, взяв за рог, увела прочь.

Асгард улыбнулся.

– В свое время я видел, как укрощали лоша­дей и другой скот. Это не так уж сложно, если че­ловек привык обращаться с животными и умеет это делать.

– Умеет делать? – Собеседник повернулся к Асгарду и уставился на него. – Говорят, эта девица только посмотрела на это мычащее свире­пое животное, и оно упало на колени, будто его огрели обухом! Один только ее взгляд – и бык склонил перед ней голову.

Асгард выждал с минуту, потом сказал:

– Похоже, что добрые сестры монастыря Сен-Сюльпис обычные дела превращают в чудеса.

Командор покачал головой.

– Даже пастухи, приходившие в монастырь по делу, только и делали, что без конца болтали о ней. Что у нее есть некий дар – позвать челове­ка, и тот подчинится. Нет-нет, никто не будет клятвенно уверять в этом. Монахини словно в рот воды набрали, молчат, как устрицы, боятся, что к ним в монастырь слетятся полчища римских епи­скопов проводить расследование. Но крестьяне, которые работают на монастырь, шепчутся, что, когда девица зовет тебя, это похоже на тихий ше­пот тебе на ухо, и ты не можешь не повиноваться ему.