Такие разные миры (сборник) - Роберт Шекли

– Ваше здоровье, – сказал он.

Мы выпили.

– Вы, случайно, не голодны? Я могу распорядиться насчет обеда.

– Тут есть один нидиец, по имени Отаи, и я не возражал бы против него – в жареном, вареном или пареном виде.

Тостиг хмыкнул:

– Рад был бы угодить вам, но Отаи работает на меня. Вас он предал исключительно по той причине, что должен был выполнить обет гильдии. Может, сойдемся на салате? Насколько я помню, человеческие существа могут есть зелень без особого вреда для себя.

– Спасибо, но у меня почему-то нет аппетита. И я не понимаю, что это за штука такая – обет гильдии.

– Это потому, что вы не прожили здесь пятьдесят лет. Видите ли, мне потребовались услуги мастера-лудильщика, и гильдия прислала Отаи. Но он оказался не пригоден к тому, что от него требовалось. Мне подсунули неопытного молокососа, принятого в гильдию только благодаря высокопоставленному дяде. Естественно, я разозлился и готов уже был отправить никчему к повару для разделки и маринования, когда Отаи пообещал выполнить обет, доставив заместителя, мастерство которого удовлетворит мои потребности.

– И этим заместителем оказался я.

– Да, хотя, разумеется, он имел в виду не вас лично. Мне подошел бы любой человек – о вашей расе идет слава как о несравненных лудильщиках. Вы еще и неплохие воины, должен признать, но когда дело касается ремонтных работ – вам нет равных.

– Барон Тостиг, – сказал я, – или каков там ваш титул…

– Барон звучит неплохо, – ответил Тостиг, – в этом слове чувствуется некий приятный звон, вы не находите?

Я пожал плечами:

– Барон, шмарон, мне все равно. Но если вы думаете, что я собираюсь помогать вам, самым опасным врагам, с которыми когда-нибудь сталкивалось человечество, то судите обо мне совершенно неверно.

– Разумеется, так вы и должны были ответить, – хмыкнул Тостиг. – Но что, если я сделаю предложение, от которого вы не сможете отказаться?

Одно было очевидно: за время своего пребывания в лондонском зоопарке Тостиг кое-чему научился.

– Что за предложение? – спросил я.

– Допустим, я докажу, что помощь, на которую рассчитываю, пойдет также на пользу и вашим людям?

– Сильно сомневаюсь, что это вообще доказуемо.

– Ну а если смогу? И кроме того, обещаю по завершении работы отпустить вас целым и невредимым?

– Что бы вы со мной ни сделали, я никогда не предам человечество.

– Ну, это тоже требует доказательства, не так ли? – Он сел и натянул ботинки. – Но не думаю, чтобы дело дошло до этого. Позвольте продемонстрировать, что я имею в виду, а потом вы сами примете решение. Правда, боюсь, второпях я смогу дать не более пары минут на размышление. Но, как говорят халиане, не будем заносить зад поперед передних лап. Пойдемте! Это вас заинтересует.

Метя за собой длинным плащом, Тостиг направился к двери. Я последовал за ним. А что еще оставалось делать?

Тостиг делал честь своей расе, как говорят о некоторых из нас земные гои. Но вот о его сторонниках этого сказать было нельзя. Они слонялись по проходам, хлебали свое ферментированное молоко, изрядно при этом пьянея, обменивались шуточками, с грубым гоготом похлопывали друг друга по спинам, громко пускали газы и глумились над злополучным пленником, поспешающим за их командиром. В общем, они ничем не отличались от солдатни из любой части Галактики, но все это изрядно действовало мне на нервы.

В их отношении к Тостигу непринужденная фамильярность мешалась с плохо скрываемым благоговейным страхом. Но надо сказать, это была единственно верная позиция при взаимоотношениях со столь знаменитым боевым командиром. Подобно викингам древней Земли, халиане словно бы приносили Тостигу присягу на вечную верность, а он вел их к славе и новой добыче.

Тостиг провел меня по запутанному лабиринту вырубленных в скале коридоров, а потом вниз по лестнице с неравномерно расположенными каменными ступеньками, по которой он спускался на четырех конечностях гораздо быстрее и изящнее, чем я на своих двоих. Лестница вывела нас на дно пещеры. Впереди виднелось то самое гигантское скопление космических кораблей. К нему мы и направились.

– У вас, оказывается, приличное количество небольших кораблей, – заметил я. – Кажется, даже больше, чем вы выставили в сражении с Флотом, насколько я могу судить по нашим сводкам.

– Все правильно, – ответил Тостиг, ведя меня по извилистым проходам между звездолетами. – Но с этим, разумеется, мы ничего не могли поделать.

Я промолчал. Если он так полагает, то я не собираюсь убеждать его в обратном.

Тут и там в промежутках между кораблями суетились группы халиан. Каждая группа, по-видимому, находилась под руководством пожилого халианина, и эти надсмотрщики, или кем там они были, носили серебристо-серые балахоны и необычные заостренные шляпы из войлока или похожего на войлок материала.

– Что тут происходит? – спросил я.

– Это достаточно очевидно, – ответил Тостиг, не замедляя шага, вернее, торопливого бега вприпрыжку по направлению к неизвестной мне цели. – Ремонтные бригады чинят поврежденные корабли. Вам наверняка знакомы подобные процедуры.

Некоторое время я приглядывался к халианам, которые снимали с кораблей унифицированные узлы и увозили их куда-то вглубь пещеры. Надсмотрщики сверяли номера узлов с имеющимися списками.

– Тут все очень просто, – сказал Тостиг, заметив мой интерес. – Для каждого корабля составляется перечень неисправностей, в котором указывается поврежденный узел, его месторасположение, серийный номер и процедура демонтажа. Мы снимаем сломанную деталь и заменяем ее на новую.

– А новую берете с какого-нибудь другого корабля, – добавил я. – Правильно?

– Конечно. Откуда же еще нам взять запчасти?

Я кивнул с таким видом, будто другого метода не могло существовать даже в принципе. Теперь я понимал назначение этого кладбища кораблей. Халианский эквивалент нашего склада. Мы, люди, давно придумали автоматизированные склады, на которые непрерывным потоком поступают новенькие запчасти. И когда возникает необходимость заменить тот или иной узел, ты просто оформляешь заказ.

Теперь мне стало совершенно очевидно, что халиане не имеют складской системы. Причина этого могла крыться только в одном: у них не было промышленности, производящей запасные части. Не было, очевидно, и поступлений из внешнего источника.

Этот вывод, впоследствии подтвержденный, имел первостепенное значение для разведки Флота. Когда какой-нибудь корабль халиан ломался, все, что они могли сделать, – это заменить целиком неисправный узел. Если, конечно, им удавалось разыскать его. В противном случае корабль оказывался не у дел.