Импровизация в Вегасе - Кайли Скотт

— Эти еще были ничего. Иногда попадаются просто психи. Но и с ними можно спокойно все разрулить. Это часть моей работы. Людям нравится музыка, и поэтому…

Меня охватило дурное предчувствие.

— Той ночью ты ведь мне сказал, кто ты, да?

— Ну, да, конечно, — он бросил на меня язвительный взгляд, его брови поползли вверх.

Плохое предчувствие испарилось, теперь мне стало стыдно.

— Прости…

— Эв, я хотел, чтобы ты знала, во что ввязываешься. Ты сказала, что я тебе и правда нравлюсь, но вот только группа моя тебе как-то не очень. — Он стал переключать песни на магнитоле, еще одна полуулыбка появилась на его лице. Вскоре из динамиков тихо заиграла какая-то рок-песня, которую я не знала. — На самом деле тебе потом стало неловко из-за этого. Ты все извинялась и извинялась. Настояла на том, что должна купить мне бургер и коктейль в качестве компенсации.

— Просто мне больше нравится кантри.

— Поверь мне, я уже это знаю. И перестань извиняться. Ты можешь любить все, что хочешь.

— Бургер и коктейль хоть были вкусные?

Он пожал одним плечом.

— Нормальные.

— Жаль, что я не помню…

Он фыркнул.

— Все бывает в первый раз…

Не знаю, что на меня вдруг нашло. Может, просто захотелось, чтобы он улыбнулся. Я подогнула под себя ногу и, отстегнув ремень безопасности, приподнялась и быстро поцеловала его в щеку. Внезапное нападение. Губами я почувствовала теплую гладкую кожу. Он пах намного лучше, чем имел на это право.

— Это еще зачем? — спросил он, краешком глаза взглянув на меня.

— Просто благодарю за то, что вытащил меня из Портленда, а затем из Лос-Анджелеса. За то, что поговорил со мной о той ночи, — я пожала плечами, пытаясь перевести все в шутку. — Да много за что.

Над переносицей у него появилась маленькая морщинка. Он сказал хриплым голосом:

— Ясно. Ладно.

Он молчал, а рука потянулась к щеке, касаясь того места, где я его поцеловала. Он еще долго хмуро на меня поглядывал. Каждый раз я все сильнее задумывалась, боится ли Дэвид Феррис меня так же, как я его. Эта реакция была даже лучше, чем улыбка.

Среди деревьев, примостившись на краю утеса, возвышался дом из бревен и камня. Это место внушало благоговейный трепет на совершенно ином уровне, чем особняк в Лос-Анджелесе. Внизу своим обычным делом был занят океан — красовался во всем великолепии.

Дэвид вылез из машины и пошел к дому, на ходу доставая из кармана связку ключей. Он открыл входную дверь, затем остановился и стал вводить цифры в систему безопасности.

— Ты идешь? — крикнул он.

Я задержалась у машины, разглядывая великолепный дом. Только он и я. Там, внутри. Хмм… И совсем близко волны разбиваются о скалы. Могу поклясться, откуда-то неподалеку доносились звуки оркестра. Место определенно атмосферное. И эта атмосфера — чистая романтика.

— Что-то не так? — По каменной дорожке навстречу мне шел Дэвид.

— Да так, ничего. Я просто…

— Вот и хорошо, — он не остановился. Я не поняла, что происходит, пока не обнаружила, что повисла вниз головой у него на плече в позе, в какой пожарные выносят пострадавших.

— Блин, Дэвид!

— Расслабься.

— Ты же меня уронишь!

— Не уроню. Да хватит извиваться! — сказал он, при этом его рука прижалась к задней части моих ног. — Доверься мне…

— Что ты делаешь? — Я забарабанила руками по его джинсам сзади.

— Традиция такая — молодую жену обычно переносят через порог.

— Вообще-то это делают по-другому…

Он похлопал меня по ягодице, той, на которой было написано его имя.

— А почему на этот раз мы должны делать как обычно, а?

— Я думала, мы просто друзья.

— Это я по-дружески. Но тебе не стоит щупать мою задницу, а то я могу все неправильно понять. Особенно после того, как ты меня поцеловала в машине.

— Да не щупаю я твою задницу, — проворчала я и убрала руки подальше от его зада, хотя на него было удобно опираться. Как будто это я виновата, что нахожусь в таком положении, в котором невозможно держаться ни за что другое, кроме как за его упругую задницу.

— Приходится тебя тащить! Отвратительно.

Я невольно рассмеялась.

— Ты же сам перекинул меня через плечо, дурак. Конечно, теперь ты меня тащишь.

Мы поднялись по ступенькам, оказавшись на широкой деревянной террасе, и вошли в дом. Паркетные полы насыщенного коричневого цвета и коробки для переезда, много-много коробок. Больше я ничего не могла разглядеть.

— Оппа, тут проблемка, — сказал он.

— Какая проблема? — спросила я, все еще вверх ногами, волосы закрывали мне обзор.

— Погоди. — Он осторожно приподнял меня и поставил ногами на пол. Кровь отхлынула от головы, и я пошатнулась. Он подхватил меня за локти, помогая удержаться прямо.

— Все хорошо? — он спросил.

— Да. Так в чем проблема?

— Я думал, тут больше мебели, — ответил он.

— Ты никогда здесь раньше не был?

— Был занят.

Если не считать коробок, тут были… еще коробки. Они повсюду. Мы стояли в большой центральной комнате с огромным каменным камином на дальней стене. При желании можно зажарить в этой штуке целую корову. Вверх на второй этаж уходила лестница, и еще одна — вниз. Дальше виднелись столовая и кухня открытой планировки. Это место состояло из окон от пола до потолка, аккуратных линий бревен и серой каменной кладки. Идеальное сочетание традиционных и новых интерьерных решений. Потрясающе. Но, видимо, для него это привычное дело — жить только в роскошных местах.

Стало интересно, что бы он подумал о нашей с Лорен крошечной захламленной квартирке. Глупая мысль. Как будто он когда-нибудь ее увидит.

— По крайней мере тут у них есть холодильник, — он открыл одну из больших дверей из нержавеющей стали. Каждый дюйм внутри был забит едой и напитками. — Превосходно.

— А кто такие «они»?

— А «они» — это люди, которые присматривают за