Сватовство шкипера. Рассказы - Уильям Джейкобс

Разговор не клеился, и оба лениво смотрели как дети, наигравшись вдоволь, медленно расходились с пляжа по домам. Солнце зашло, и в воздухе потянуло холодком.

— Ну, я пошел домой, — сказал старик. — Спокойной ночи, паренек!

— Спокойной ночи и вам также, — ответил воспитанный Генри.

Он следил за все еще крепкой фигурой старика, когда тот медленно поднялся на ступеньки, и, дав ему отойти на некоторое расстояние, осторожно последовал за ним. Пройдя мимо скалы, старик вышел на дорогу, и юнга проследил, как тот, не останавливаясь, дошел до маленького двора. Не замечая своего преследователя, тенью скользнувшего за ним, старик открыл дверь маленького грязного домика и вошел. Тень нерешительно остановилась; потом тщательно осмотрев и запомнив место, быстро и бесшумно исчезла.

Генри помчался по самой короткой дороге в Сторвик и, вприпрыжку прилетев на шхуну, вскочил на палубу, подбежал сзади к повару и изо всех сил хлопнул его по спине. Прежде чем тот успел обернуться, он подскочил к Сэму и, охватив, насколько мог, обеими руками талию доблестного моряка, тщетно пытался сдвинуть его с места и закружить в дикой пляске.

— Он сошел с ума, — сердито сказал Сэм, стряхнув с себя юнгу. — Что случилось, оголтелый?

— Ничего! — восторженно крикнул Генри. — Все благополу-учно!

— Еще яблоки нашел? — с ехидной улыбкой спросил повар.

— Совсем не яблоки, — горячо запротестовал Генри. — У вас в голове не умещаются две мысли сразу. Где шкипер? Я должен сообщить ему что-то важное, от чего он сам, может быть, затанцует!

— А что? — в один голос спросили Сэм и кок, даже побледнев.

— Только, пожалуйста, не волнуйтесь! — Генри предостерегающе поднял руку. — Тебе, Сэм, это вредно потому, что ты толстый, а у кока голова очень слабая. Все узнаете в свое время!

И Генри пошел на ют, оставив тех двоих теряться в догадках о причине его радости. Быстро сбежав вниз по трапу, он шумно ворвался в кают-компанию и встретил взгляды шкипера и штурмана многозначительной, как ему казалось, улыбкой. Те удивленно уставились на него, и шкипер, бывший в исключительно скверном расположении духа, приподнялся в кресле.

— Ты где был, негодный мальчишка? — строго спросил он.

— Так, смотрел, — ответил Генри, еще больше улыбаясь при мысли о перемене, которая произойдет в шкипере, когда он услышит потрясающую новость.

— Это уже второй раз ты пропадаешь, черт знает куда, — свирепо загремел шкипер. — Не знаю, что мне мешает задать тебе хорошую взбучку, такую, чтоб ты всю жизнь помнил!

— Ладно, — сказал Генри, слегка обескураженный. — Когда…

— Не смей мне противоречить, негодный лентяй, — строго крикнул шкипер. — Марш спать!

— Я хотел… — начал Генри, пораженный этим приказом.

— Иди сдать! — повторил шкипер, вставая.

— Спать? — Лицо мальчугана совершенно вытянулось. — Спать в семь часов?

— Я тебе покажу, как шляться! — И шкипер обратился к повару, сходящему вниз. — Кок!

— Есть, сэр, — коротко бросил повар.

— Уложи этого мальчишку в кровать, и немедленно!

— Есть, сэр! — ухмыльнулся повар злорадно. — Ну, Генри, пойдем!

Бледный, с высокомерным видом, который при других обстоятельствах мог бы произвести немалое впечатление, Генри последовал за коком, бросив последний умоляющий взгляд на шкипера.

— Его надо уложить спать, — сказал повар Сэму и Дику, стоявшим рядом. — Он плохо себя вел!

— А кто велел? — живо спросил Дик.

— Шкипер, — ответил повар. — Он велел нам уложить его в кроватку.

— Не стоит беспокоиться, — сухо сказал Генри, — я и сам лягу.

— Какое же беспокойство? — елейно сказал Сэм.

— Это просто удовольствие! — искренно подтвердил Дик.

У трапа Генри остановился. Ему совершенно не хотелось спать, но он зевнул и потянулся.

— Пора спать, — укоризненно сказал Сэм и, схватив его своими толстыми ручищами, поднял и передал повару, стоявшему внизу, причем подал он его ногами вперед, что бедный кок сразу почувствовал на своем животе.

— Надо бы его выкупать сначала, — проговорил Сэм, очевидно, взявший на себя ведение дела. — А затем сегодня понедельник, и ему следовало бы надеть чистую ночную рубашечку.

— A его постелька готова? — заботливо осведомился повар.

— Постелька в порядке. — И Дик пригладил одеяла.

— Уж мы его сегодня купать не будем, — сказал Сэм, обвязывая себе вокруг пояса полотенце вместо передника. — Слишком это сложная штука. Ну, Генри, иди ко мне на ручки!

При помощи других он усадил мальчика к себе на колени и, несмотря на его отчаянное брыканье, стал его раздевать. Повар торопливо и настойчиво попросил прежде всего стащить с жертвы сапоги, после чего, как сказал Дик, просто удивительно, до чего стало легче справляться с ним.

Потом они вымыли мальчику лицо мылом и губкой и уложили его на койку, почтительно ухмыляясь штурману, когда тот, просунув голову в люк, довольным взглядом охватил всю сцену.

— Что, юнга спит? — спросил он нарочито строгим тоном, увидев, как Генри брыкается руками и ногами, пытаясь задеть своих мучителей.

— Спит, как ангелочек, сэр! — почтительно доложил Сэм. — Не хотите ли спуститься и посмотреть, сэр?

— Бог с ним! — ухмыльнулся штурман.

Он ушел, и Генри не оставалось ничего другого, как закрыть глаза и отвечать полным молчанием на шутки команды. С самого первого его поступления на шхуну его, по строгому приказанию шкипера, никогда не наказывали, и он во всю пользовался этим преимуществом. Но теперь его положение сильно поколебалось, и он заскрежетал зубами при мысли об издевательстве, которому подвергся.

ГЛАВА XI

Генри твердо решил не сообщать о своем открытии. Это было, конечно, довольно дорогой роскошью, но он решил пойти на это и через много месяцев, — а может быть, и лет, — рассказать шкиперу, как много тот потерял из-за своей невероятной жестокости. И, немного успокоенный таким планом, Генри уснул.

Но его решение была менее твердым, когда он встал, стало ослабевать с каждым часом. Шкипер, совершенно забывший о событиях вчерашнего дня, был в прекрасном, добродушном настроении, и Генри несколько раз повторял себе, что пять фунтов остаются пятью фунтами. Когда пробило десять, он уже не мог больше выдержать и с полным сознанием важности своего открытия направился к ничего не подозревающему шкиперу.

Но прежде, чем он успел открыть рот, он заметил, что на набережной творится нечто невероятное, и, всмотревшись, увидел повара, мчавшегося на всех парах вниз. Он ходил за зеленью, а теперь в невероятном волнении толкал прохожих и ронял кочаны капусты, мчась к шхуне.