Танат 2 - Виктор Айрон

который рассказал Дима. Не хватает одной небольшой детали, но без неё все линии аналитической модели не сходятся. И да, я вспоминаю много умных слов, но по-прежнему часто не понимаю до конца их значение. С этим также необходимо работать.

Только где на всё время найти? Значит, будем выставлять приоритеты. Поэтому следующий вопрос будет касаться недавних событий. Что это, Танат меня раздери, было в том коридоре? Какого чёрта меня так накрыло, что я устроил кровавую резню?

Тут мои размышления прервал мысленный импульс от кильма. Нет, мы ещё не приехали. Он не жалуется, но отмечает, что ему больно. Что-то в отсеке для пассажиров причиняет ему боль. И оно рядом со мной.

— Фу, поганец, — кричу я пого и поднимаю мелкого моба за шкирку. — Не смей грызть кресла. Это не еда, ясно?

Монстрик заскулил и сделал круглые глаза. На жалость давит. Реально хитрый поганец. Ждёт, что я поведусь, но не на того напал.

— Сел на попу ровно и жди. Скоро приедем, там тебя покормят. Вот зачем я тебя с собой взял?

Зачем понятно — стыдно стало. И тут как раз другой Димон, разум димортула, дал ответ на мой вопрос. Кроме описания плана Трагаса, на втором церебрале, что был получен от Хранителя, были записи относительно живого доспеха. Напарник, так как он знает то же, что и я, нашёл время поковыряться в этой информации. То, что он узнал, меня не обрадовало.

Оболочки вестников, как и доспех, были созданы для одной цели — сеять смерть. У Творцов была одна нерешаемая проблема — «софт», разум для их творений. Конечно, они проверяли способности тех, кого поместили в эотулы, но найти подходящий разум под задачу было непросто. Прирождённый убийца — нераспространённое качество, а скорее патология. И у этой патологии есть свои характеристики. Так почему не пойти другим путём? Ведь если они не могли изменить захваченный разум, то доработка тел у них была поставлена на поток.

— Грёбаные ублюдки.

Других слов у меня не было. Тело вестника было сильным, выносливым, быстрым, а ещё имело специально созданный дефект — проблему с гормонами. После пробуждения это проявляется не сразу, эффект накопительный, но если пройдёт немного времени, то туши свет. Жажда убийства и насилия, вспышки ярости и прочие прелести от избытка в крови определённых веществ. Вот чем Творцы думали, когда создавали своих палачей? Ведь убийца, что таится в тени, сильно отличается от кровожадного монстра. Это очень далёкие понятия.

Чего меня тогда раньше не выносило? Так, всё просто — димортул, который я должен был найти и надеть. Если бы я чуть дольше погулял по коридорам шпиля, то на тех шавок сам бы напал. Но доспех оказывает на моё тело, успокаивающее действие и, фильтрует мою кровь от гормонов агрессии.

Практическое применение у такой схемы тоже было. Когда новый вестник не хотел убивать, то разум доспеха, следуя внедрённым в него командам, уже стимулировал железы ярости. Не хочешь убивать аккуратно? Ну вырежи весь сегмент подземелья. Разов много, да и новых наклепаем.

В моём случае, так как организм проходил перестройку после инъекций Трагаса, связь вестника и димортула была временно нарушена. Мы потеряли способность к слиянию, а ещё в моей крови начала копиться эта дрянь. Избиение пого было первым звоночком, но я не обратил на это внимание. Расправа над талками была уже апогеем кризиса. Чисто случайно симбиотическая связь пришла в норму, и Димон остановил меня.

Спасибо, дружище. Если бы не ты, я бы такого натворил. Но неужели нет иных способов избежать этого? Ведь получается, что мы связаны чуть ли не навечно. Меня замуровали в этот доспех до самой моей смерти.

Способы были, но они мне не понравились. Если я сниму димортул, то мне придётся постоянно принимать жёсткие препараты. Угу, всю жизнь на ульмы с инъекциями работать. Или же прибегнуть к последнему средству, что помогает телу вырабатывать гормоны счастья.

Трагас походу не волновался, когда оставил в послании намёк, что его уколы снимут с тела вестника определённые блокировки. В тот момент я и понял, что могу говорить не только на шипящим языке Таната, но и на родном для меня языке. И мне было что сказать в такой ситуации.

— Тридцать раз через хребтину, да с оттягом. — Это было самое приличное в весьма длинной и жутко матерной тираде. — То есть если я не хочу быть психованным убийцей, то либо надо стать конченым наркоманом, либо начать карьеру серийного маньяка-насильника. Да вашу мать.

Глава 8

Результат от моей гневной тирады оказался совсем неожиданным. Я услышал, как кто-то хлопал в ладоши. Даже оглянулся по сторонам, а потом до меня дошло, что этот звук лишь у меня в голове. Естественно, это сделал Димон, который мысленно мне поаплодировал. Ему понравилось, и как это звучит на моём родном языке, и в целом богатство и ёмкость словесных оборотов.

Вздыхаю и смотрю на пого, что сидел на соседнем сиденье. Мелкий монстр застыл на месте с поднятой лапкой и широко раскрытыми глазами. Похоже, и его ошарашила великая и могучая тирада. Вот бы новых знакомых чему полезному научить, так нет. Пусть получат отборный и витиеватый флотский мат. И я уверен, что именно флотский.

Тут я не выдержал и сам начал просто неприлично ржать. Затем представил, как это может выглядеть со стороны, и смех стал совсем ненормальным. Нет, представьте только, что по тоннелю внутри скалы несётся здоровенная гусеница, а у неё внутри сидит жуткая страхолюдина, которая ржёт от пережитого стресса. Вот как любой нормальный человек воспримет такую картину? Кто-то покрутит пальцем у виска, другой вздохнёт, а третий возьмёт с меня пример.

Ладно, посмеялись, развеялись, пора и к делам нашим вернуться. Не думал, что мне так скоро придётся вернуться в Город Творцов. С другой стороны, всё к лучшему. Мне пока негде узнать больше о природе исчезнувших хозяев Таната. Уж слишком я поторопился вернуться в шпиль кое за чем.

Можно сказать, что ещё пару циклов назад я был другим человеком. Но сейчас, когда некая биохимическая перестройка в организме завершилась, да и с памятью всё становится лучше, надо лучше проанализировать рассказ Трагаса.

Нет, то, что, со мной и димортулом произошли изменения — свершившийся факт. Напарник явно стал более строптивым, ехидным и также начал восстанавливать память о жизни до Таната. Мы можем присмотреться друг к другу, и