Маг Эдвин и император - Майя Зинченко

- Этот человек проследит за тем, чтобы с вашей женой ничего не случилось по дороге. Можете не волноваться, он знает свое дело.

Я в упор посмотрел на Лардо, пытаясь понять, что твориться в его голове. Он напомнил мне боевого пса, который готов выполнять любые хозяйские команды независимо от здравого смысла.

- Если с Мелл что-нибудь случиться, - негромко, но внятно сказал я, - терять мне будет уже нечего и я всем оторву головы. И правым, и виноватым. Вы поняли мою мысль?

- Да, Прозрачный маг Эдвин.

- Хорошо.

Он почтительно кивнул и повернулся, чтобы уйти, но тут на его пути возник Весельчак - немаленькая преграда, которую не так-то просто обойти. Он наклонился к уху Лардо и что-то прошептал. Охранник вскинул голову, резко дернул плечом и ускорил шаг. Весельчак с невинным видом пошел дальше, но я задержал его.

- Что ты ему сказал?

- Почти ничего, мой генерал.

- Это не ответ.

- Я сказал, что если что-нибудь случиться с госпожой и вы не найдете времени оторвать ему голову, то я сделаю это лично.

- Весельчак - это было глупо. Хватит и моих угроз. Он все прекрасно понял.

- Я всего лишь воин, мой генерал, и мой ум ни в кое сравнение не идет с вашим.

- Подхалим, - в моем голосе не было злобы. - Кстати, возьми вот это... - я передал ему два красных камешка размером с пуговицу. - Один отдашь Мелл, второй оставишь себе.

- Что это?

- Камень охраняет владельца от отравления. Просто проведи им над едой или питьем, и если он позеленеет, то это верный знак, что перед вами отрава. Вы будете жить в императорском дворце, а меня нет никаких иллюзий на его счет. За вами будут следить, так что не удивляйся глазкам в картинах и тайным комнатам за гобеленами.

- Мой генерал... Но если там опасно, то почему мы не остались дома?

- Потому что от яда можно уберечься, а от штурмующей дом армии нет. Это наилучший выход.

- Может, все-таки возьмете мою кольчугу? Пригодиться.

- Спасибо за предложение, но обойдусь. Не привык я ко всему этому железу. До встречи, друг!

Мы пожали руки. Рукопожатие Весельчака было подстать его могучему росту, мне даже показалось, что в моей кисти что-то хрустнуло, но все обошлось. Этот человек ничего не делал наполовину.

Они удалялись, пыль, поднимая лошадьми, частично скрывала их из глаз, а я еще долго смотрел им в след, жалея о том, что не обладаю даром предвиденья. Будь у меня этот дар, я бы не получил стрелу в бок и избежал встречи с императором. Мы с Мелл могли сейчас сидеть у костра в лесу или у очага в ветхой хибаре где-нибудь на другом конце света и отлично себя чувствовать. Какая разница где, лишь бы вместе.

- В первый раз вижу человека, который настолько сильно беспокоился бы за свою супругу, - сказал Фаусмин, появляясь рядом со мной. - Чем это вызвано?

Я с удивлением посмотрел на него.

- Мне действительно интересно.

- Я люблю ее.

- Хм, любовь... К сожалению, людям моего круга такая роскошь недоступна. У вас с ней большая разница в возрасте?!

- Двадцать лет.

- Так я и думал. А вы сами... Я знаю вас как хорошего волшебника, но ничего не знаю о вашей семье. Кем были ваши родители? Тоже маги?

- Нет. Простолюдины, - сухо ответил я.

- Простолюдины?! - неподдельно ужаснулся император. - Обыкновенные простолюдины?!

- Они не были обыкновенными. У них был я. Волшебники, а уж тем более Прозрачные маги большая редкость.

- Обиделись, да? Но ведь это и в самом деле удивительно, что вам удалось окончить университет имея бедных родителей.

- И они не были бедными. У них была лошадь, - проворчал я. - Учеба в магическом университете совершенно бесплатна, при условии, конечно, что у учащегося есть настоящий дар, а не его заменитель в виде гербов, титула и прибыльных рудников.

- У меня такое чувство, будто вы на кого-то намекаете, - император прищурился. - И, по-моему, я даже знаю на кого. Хочу сказать, что я никогда не был в восторге от так называемого мага Клавдия и всего его рода. Этот самодур уже давно действует мне на нервы, но я не вмешиваюсь ни в его дела, ни в дела университета. Они сами решают, кому давать диплом, а кому нет. Если ректора подкупили, то пускай это остается на его совести.

- Ваше Величество, я никогда не ставил под сомнение разумность ваших действий.

- Какой выдержанный полный холодного благоразумия ответ, - хмыкнул Фаусмин. - Еще немного и вы станете разговаривать как мои придворные, а мне бы этого не хотелось.

Он вернулся к костру, где для него уже был подогрет бодрящий напиток, аромат которого напомнил мне о цветочном луге весной. Солнце начало садиться, но мы продолжили путь и через час прибыли к доверенному лицу, у которого намеревались заночевать. Мелл уже тоже должна была остановиться на ночлег в придорожном трактире "Быстрый гонец".

Завтра рано утром моя жена и друг снова сядут на лошадей или воспользуются троком, громыхающим чудом человеческой мысли. Эту внушительную повозку приводит в движение грифон, бегающий словно белка внутри огромного колеса. Если впереди лежит ровная, прямая как стрела дорога лучшего средства передвижения, чем трок не найти. Лошади устают, их необходимо менять, а грифоны не знают усталости и могут бежать сутки напролет, конечно, если пассажиры трока выдержат бесконечную тряску и пронзительный вой грифона.

Я приказал себе больше не думать о Мелл и сосредоточиться на работе, которая мне предстояла. Путешествие ожидалось непростое. Фаусмин так туманно говорил о будущем ритуале, что я предчувствовал непременные трудности. Хотелось бы выяснить все подробности заранее, но в виду того, что император умышленно отказался продолжать данную тему, вряд ли это было возможно в ближайшее время. Вообще вся эта поездка казалась мне не лучшей идеей. Я пытался припомнить подобные истории во времена правления отца и деда Фаусмина, но, потерпев неудачу, решил посмотреть в хрониках. На свою память в таких делах надеяться нельзя.

Мне отвели комнату на втором этаже напротив покоев императора. В коридоре навытяжку возле дверей стояли четверо охранников с суровыми, ничего не выражающими лицами. Я подошел к одному из них, помахал перед глазами рукой, но охранник даже не моргнул. Интересно, кто их так усердно тренирует, что по окончанию обучения они превращаются в каменные статуи?

В моей комнате не было камина, зато была большая жаровня с углями. Это было очень кстати, потому что ночи уже стояли холодные, а я всегда любил тепло и с годами любовь к нему только усиливалась.

Хозяином дома, хотя я бы не назвал наше временное пристанище домом, скорее уж небольшим замком, был некто барон Мекрус - низенький изможденный человечек с беспрестанно бегающими из стороны в сторону глазами. Во время разговора он никогда не смотрел на собеседника, предпочитая изучать носки ботинок. Его руки порхали в такт словам словно бабочки. Столь обильная нездоровая жестикуляция напомнила мне одну торговку, которую я видел на рынке Рамедии.