Джо Мэлоун. Моя история - Jo Malone

Мама убедила его, что, поскольку он был хорошим поваром и легко следовал рецептам, он также будет хорошим помощником. Она оставила ему экземпляр книги «Косметология Гарри» — обязательного чтения для всех, кто интересуется косметической химией — и показала ему, что нужно делать, шаг за шагом, снова и снова, пока не убедилась, что он все понял. Папа был умным человеком и быстро учился, и, что не менее важно, эта новая роль дала ему новое чувство целеустремленности. Вскоре он управлял этой кухонной лабораторией, как будто делал это уже много лет, позволяя маме сосредоточиться на своих клиентах.

Когда я приходил домой из школы и чувствовал запах масел и воска, это был уютный аромат, потому что означал, что что-то создается, что-то продуктивное происходит и папа занят, а значит, мама будет счастлива. Когда все работали в полную силу и все были задействованы, оживленный дом, где все тянут в одном направлении, часто означал гармоничный дом, и мне это н . И самая большая ирония этой новой ситуации заключалась в том, что именно папа, а не мама, научил меня искусству изготовления крема для лица.

«Папа? Как все это работает? Я не понимаю».

Мы были на кухне. Мама еще была на работе, а я держала в руках ее экземпляр книги «Косметология Гарри». Я видела, как папа листал эту библию косметологии, но для меня ее запутанные абзацы и химические формулы выглядели так же непонятно, как мои учебники французского.

Папа, который теперь с легкостью пекаря, выпекающего хлеб, изготавливал кремы для лица, стоял у раковины, стерилизуя одно из эмалированных ведер, когда он посмотрел на меня, заметил мое замешательство, увидел книгу в моей руке и сказал: «Иди со мной».

Он сел за свой чертежный стол, как будто собирался начать новую картину, и подозвал меня, чтобы я встала рядом с его стулом, так что наши головы оказались на одной высоте. Он взял деревянную палитру и поставил ее перед собой. «Смешивать крем — это то же самое, что смешивать краски, Джо», — сказал он , беря маленький тюбик и выдавливая из него извивающегося червячка из тюбика с красной масляной краской. На столе стоял стакан с водой, в который он окунул кисть, а затем поднес ее к образцу краски, с капельками воды. На другой стороне палитры он обмакнул другую кисть в акварель, а затем добавил масляную краску. «Масло в воду или вода в масло — но именно то, как ты их смешиваешь и эмульгируешь, создает разные результаты и текстуры», — добавил он.

«Так это как искусство?» — спросил я.

«Именно», — ответил он.

Чтобы я точно запомнил, он отвел меня к плите для практической демонстрации — мой собственный эксперимент из программы «Blue Peter» благодаря папе. Конечно, я уже копировал технику мадам Лубатти, но здесь все было более точно, по книге. Я стоял у плиты и наблюдал, как он нагревал масло в эмалированном ведре и следовал рецепту из книги мадам Лубатти. На столешнице он выстроил в ряд баночки с черными крышками, ожидая, когда смесь будет готова. Как только это было сделано, он поставил их в холодильник, одну за другой.

«Надо следить за тем, как они застывают, ждать, пока не образуется корочка», — сказал он. Это было похоже на ожидание, пока застынет заварной крем, и потребовалось около часа постоянного контроля. «Крышки нужно закрывать прямо перед тем, как смесь застынет, чтобы внутрь не попала пыль или бактерии».

В тот день, под его терпеливым руководством и с помощью небольших проб и ошибок, я начала делать кремы для лица. Итак, именно мама и папа направили меня на путь, по которому я иду сейчас. Она вовлекла меня в нашу маленькую кухонную деятельность, а он провел индивидуальное обучение.

В течение многих выходных и вечеров мое обучение в кухонной лаборатории продолжалось, и мама, казалось, была впечатлена тем, что у меня был природный талант чувствовать, когда крем готов, по запаху.

«Мама! — говорила я. — Очищающий крем готов».

«Нет, подожди еще несколько минут», — отвечала она.

«Нет, мам, он уже готов. Я чувствую по запаху. Его можно выливать!»

В другой раз я заметила, что она добавляет слишком много камфорного масла в горячий миндаль в кастрюле. «Стой! Хватит!» — сказала я. «Миндальное масло сгорит».

«Не глупи, Джо», — ответила она. Но все же проверила, и я оказалась права.

В то время я не осознавал, что меня ведет обостренное обоняние, но оно было там, давая о себе знать, регистрируя качество, которое я полностью оценил только в зрелом возрасте. Мое осязание тоже было неплохим: я проверял гель, когда он вытекал из ведра, набирал немного на указательный палец, чтобы посмотреть, как быстро он затвердевает. Но все равно нужно было сосредоточиться, потому что если выливать гель слишком быстро, он плавил горшок, а если слишком медленно — застывал. Я был одержим идеей сделать все правильно, помня слова мадам Лубатти: «Если не можешь сделать что-то идеально, не делай вообще. Запомни это, Джо».

Мама также следила за тем, чтобы мы усвоили золотое правило, внушая свои высокие ожидания папе и мне. Мы не сомневались, что ошибки недопустимы.

Как только она приходила домой, она сразу направлялась на кухню и сразу же бралась за папу. «Ты простерилизовал ведро?» «Ты правильно надел крышки?» «Сколько масла ты использовал? Надеюсь, не слишком много!»

Мне было жаль папу. «Он весь день готовил кремы для лица. Ты могла бы хотя бы поблагодарить его», — подумала я. Мне казалось, что мама слишком строга и ищет повод для нареканий. Вероятно, из-за этого папа все больше отстранялся от нашего дела и оставлял все на меня, особенно по вечерам в будни, когда мы его почти не видели.

Мама не менее строго следила за моей работой, но я была уверена в своих силах, понимая, что нашла то, что у меня хорошо получается и что мне нравится. Хотя был случай, когда Трейси вмешалась и испортила всю партию.

Были летние каникулы, и я проводила дни в кухонной лаборатории, пока другие дети моего возраста играли на улице или тусовались вместе. Но у меня была работа: приготовить около шестидесяти баночек лимонного очищающего крема, используя заранее отмеренные ингредиенты. Пока я этим занималась, Трейси входила в кухню и выходила из нее, ведя себя как скучная и надоедливая младшая сестра. «Уйди, Трейси! Ты же знаешь, что мама сказала,