Пираты. «Скат» принимает вызов - Сергей Зверев

Аквалангисты стали пытаться зайти к Доронину с двух сторон. Они не бросались в атаку, а выжидали. Или очень опытные ребята, решил спецназовец, или ждут подмогу. Их здесь что, целый взвод?

Наконец противники ринулись в атаку с двух сторон. Доронин сильными гребками ушел в сторону, но противники как будто ждали этого. Один из них пошел на Доронина сверху, а второй поднырнул снизу, приближаясь к ногам. Это было очень опасно, потому что противникам надо было двигаться вперед, а Доронину, чтобы оказать сопротивление, развернуться и встретить их лицом. Но на этом маневре он потеряет драгоценное время и может не успеть. Можно было, правда, еще попытаться удрать, выиграть расстояние, а потом атаковать самому, но Доронин не любил затяжных боев и решил рискнуть.

Быстро работая ногами, Доронин пошел по дуге в сторону. Нижнему аквалангисту пришлось его догонять, а верхний ринулся в атаку, но решил срезать путь и пошел спецназовцу наперерез. Доронин, используя силу противника в его стремлении вниз, перехватил его руку с кинжалом, но и его вооруженная таким же оружием рука оказалась зажатой пальцами противника. Доронин сделал полный поворот вокруг своей оси и подставил тело противника нападающему снизу. Тот потерял скорость и отпрянул в сторону от вращающихся сцепившихся тел. У Доронина было время, пока нижний не нападет сбоку, и он собирался использовать его. В арсенале спецназовца было достаточно приемов, позволяющих освободиться от захвата и нанести удар. Один из них – резкая остановка во время совместного вращения, когда противник под собственным весом не сможет удержать его руку. Медвежья сила Доронина еще никогда не подводила. Его противник оказался достаточно опытным бойцом-подводником и, кажется, предугадал действия противника. Он не стал ждать какого-то разрешения этой вращающейся карусели, а подтянул ноги к груди и попытался оттолкнуться от Доронина и освободиться самому от захвата. Невысокий и гибкий противник наверняка смог бы это сделать, если бы, опять же, не медвежья сила Доронина. Оттолкнувшись ногами от груди спецназовца, аквалангист непроизвольно отпустил его руку, но вырвать свою с кинжалом из железной хватки противника не смог. В результате толчка его ноги ушли в сторону, а он сам как бы повис над бездной на одной руке. Рывком Доронин подтянул аквалангиста к себе и ударил кинжалом в шею со стороны ключицы. Хлынувшая кровь стала заполнять все вокруг темным пятном.

Теперь самое время было переключиться на последнего противника. Доронин развернулся к нему лицом, но правее его плеча молниями пронеслись игловидные пули «АПС» Привалова. Последний аквалангист, выпуская кровавое облако, стал опускаться на дно. Доронин повернулся к подплывающему напарнику и многозначительно постучал по своей голове. Зачем было убивать, если можно было бы взять живьем, если уж ты подоспел на помощь. Но Привалов только показал рукой назад, где уже мелькали шустрые тени. Доронин кивнул и поплыл вниз подбирать свой автомат.

Далекие от предрассудков и влияния американских фильмов ужасов, Доронин и Привалов прекрасно знали, что для акулы человек – не добыча, и нападения их в океанах на людей случаются не чаще, чем нападения других хищников на суше. По сведениям различных морских ведомств, за один год в мире фиксируются всего лишь десятки случаев нападения акул на человека. И только единичные случаи заканчиваются гибелью людей.

Сейчас за спинами спецназовцев суетилась и принюхивалась к крови стая сельдевых акул, которые не пользовались такой уж дурной славой, так как питались преимущественно рыбой. Но неожиданно могли появиться и большие белые. Привалов на всякий случай держал свой автомат наготове.

Когда спецназовцы добрались до мелководья и, вынырнув на поверхность и ухватившись за борт своего катера, сдвинули маски с лица, то первое, что они увидели, был еще один большой катер, судя по символике, полицейский. Привалов и Доронин среагировали мгновенно, выпустив автоматы из рук, пока полицейские не стали задавать неудобные вопросы.

Торин смотрел, как его помощники выбираются из воды на борт катера. С одобрением он отметил, что спецназовцы правильно оценили ситуацию и выбрались на борт без оружия. Пока полиция обследовала сухогруз, Махтаров отозвал Торина в сторону.

– Что они искали? – спросил Махтаров, кивнув на аквалангистов.

– Подводную лодку.

– Вы уверены, что она здесь была?

– Теперь – да.

– Значит, не все концы тогда были у нас в руках, – с сожалением сказал Махтаров.

– В Колумбии?

– Вы знаете об этом.

– Знаю. И думаю, что это одни и те же люди, только сменили регион, когда им в Америке хвост прищемили.

– Н-да. Так я вот о чем с вами хотел поговорить, Торин. События последних месяцев в этом регионе наводят меня на некоторые размышления.

– События в этом регионе не могут не наводить на размышления, – согласился Торин, догадываясь, куда клонит Махтаров.

– Я не о пиратах. Меня сейчас интересует еще одна появившаяся сила, которая находится в противостоянии с пиратами. Сами понимаете, что тот институт, который я здесь представляю, не может оставить этот факт без внимания.

– И что же известно представляемому вами институту?

– То, что ни одна из известных спецслужб не причастна к освобождению наших моряков на Сокотре, освобождению «Карины» в Сомали, захвату и передаче властям Мухаммада Абу-Машара, разгрому банды Ибрахима Абу-л-Хайра, по прозвищу эль-Музафир. Сегодня ночью неизвестное спецподразделение очень профессионально перебило значительную охрану некой перевалочной базы пиратов на этом побережье.

– И? – поинтересовался Торин.

– Я, естественно, навел справки по своей линии и выяснил, что вы действительно ушли со службы в ГРУ.

– Я этого и не скрываю, – пожал плечами Торин.

– Трещев сделал большие глаза, когда я пытался прозондировать почву. По его словам, он и представления не имеет, что вы раньше служили в очень серьезных органах.

– Очень возможно, что и не имеет.

– Не юлите, Торин. Зная о вашей подготовке и размерах финансирования этих операций, я догадываюсь, кто стоит за всеми этими делишками.

– Борьба с пиратством – святое дело. Долг, так сказать, и обязанность каждого честного человека, – с усмешкой ответил Торин.

– Но только не такими методами. Вы там у себя, в компании, что, создали частный спецназ? Вы отдаете себе отчет, что ваши действия незаконны и их можно квалифицировать как элементарный бандитизм?

– Вы, собственно, на чьей стороне, Махтаров? – вздохнув, устало спросил Торин и повернулся к своему собеседнику.

– На стороне закона и международного права, – раздраженно ответил Махтаров, – и вы эти школьные вопросы оставьте. Я не приемлю позиции, что в борьбе со злом все средства хороши. У всего есть границы!

– А что вы так горячитесь, – поинтересовался Торин, – нервы сдают?

Махтаров промолчал. Опустив голову и сцепив пальцы рук за спиной, он прошелся по палубе. Торин наблюдал за разведчиком с усмешкой. То, что Махтаров его вычислил, было неприятно, но неизбежно. Те, кто держит руку на пульсе Юго-Восточной Азии, рано или поздно должны были прийти к таким выводам, к которым пришел Махтаров, сотрудник российской службы внешней разведки. Но у Торина, опытного разведчика, был в запасе козырь для Махтарова или кого-нибудь другого. Этот кто-нибудь другой тоже неизбежно окажется опытным разведчиком, и козырь сработает. Просто сейчас этим человеком оказался Махтаров.

– Вот что, Махтаров, – прервал Торин размышления своего собеседника, – я понимаю, что вы сейчас в сложном положении. С одной стороны, вам, как порядочному сотруднику, предписывается доложить по инстанции о своих выводах и полученной информации.

Махтаров прекратил свои хождения по палубе и выжидающе посмотрел на Торина.

– Вы представляете себе эту ситуацию иначе? – осведомился он.

– Естественно, – кивнул Торин, – и к обоюдной пользе. Я здесь работаю уже несколько месяцев. И мое нелегальное положение, а мы с вами понимаем, что фактически это так и есть, дает мне больше возможностей, чем ваше полулегальное положение псевдопредставителя мифической организации, ведающей международными перевозками. Наше с вами сотрудничество, обмен информацией, взаимная поддержка в работе по пресечению пиратской деятельности могут принести большую пользу. Согласитесь, что для сбора информации, агентурной работы у меня возможностей на порядок больше, чем у вас. Так что оцените плюсы от нашего с вами сотрудничества.

– Значит, вот так? – задумчиво проговорил Махтаров. – Вы предлагаете мне нарушить мой долг, скрыть оперативную информацию от моего начальства и развязать вам руки?

– Я предлагаю вам помощь в выполнении вашего профессионального долга. И не надо говорить со мной такими напыщенными фразами. Сколько раз нам с вами при выполнении нашего профессионального долга приходилось идти вразрез с определенным установившимся порядком, искусственными правилами, придуманными политиками для собственного самоутверждения. У нас с вами своя специфика и своя цель. Ваш долг – использовать любую возможность для достижения поставленной цели. Вы что же, сразу побежите сдавать властям любого своего информатора, как только получите доказательства его противозаконной деятельности? Или, может быть, вы соотнесете ту пользу, которую даст получаемая от него информация, с той пользой, которую даст арест и суд над отдельно взятым мелким преступником, каких сотни тысяч? Мне ли рассказывать вам, что ликвидировать преступную деятельность можно, только ликвидировав возможность ее ведения? Или вы это сами, как профессионал, знаете? Переловить всех преступников нереально, а убрать, в том числе и физически, лидера и организатора – это уже половина дела. Вас этому не учили?