Свадьба по-английски - Юлия Алейникова

– В гольф-клубе ходят какие-то смутные слухи о некой не вполне пристойной истории, но что там точно произошло, неизвестно. Это очень закрытое сообщество, которое не любит выносить сор из избы. Они очень пекутся о своей репутации. Мой знакомый – новичок в клубе, и ему не удалось выяснить ничего определенного, но ему кажется, что лорду Бредфорду грозит исключение, а это несмываемый позор.

– И что это может быть?

– Нечестная игра, мошенничество, неоплаченные долги, трудно сказать.

– Хорошо. Продолжай.

– Леди Бредфорд. Сама благопристойность. Единственная ее слабость – это сын Чарльз.

– Это я тебе и так могла бы рассказать, – хмыкнула Юлия.

– Чарльз Ньюпорт, виконт Ирвин, – не смутился Джон. – Как я и говорил, любитель светских тусовок, заядлый спортсмен, азартен, как и его отец, принят в самых различных кругах. Невероятно популярен, имеет легкий, уживчивый характер, душа компании. Часто залезал в долги, но всегда покрывал их, не без помощи матушки. В последнее время сильно переменился. Почти не появляется в прежней компании. В прошлом месяце пропустил участие в престижной регате. Не бывал больше месяца в Лондоне, друзьям ничего не объясняет, лишь отшучивается. В Сент-Эндрюсе он так и не появился. По моим сведениям, на сегодняшний день он полностью отошел от прежнего круга общения, долгов не имеет.

– А вот и нет! Вчера после нашей встречи мне удалось подслушать разговор леди Кэролайн с ее дочерью. Я узнала много интересного. В том числе, что Чарльзу в ближайшее время грозит тюремное заключение, если они не выплатят по долговым распискам весьма крупную сумму. Леди Бредфорд очень рассчитывала на деньги, оставленные их семье покойной сестрой, но выплата задерживается.

– Странно. Но, возможно, именно из-за этого долга он больше нигде не появляется? Хотя раньше его такие мелочи не смущали. – Джон ненадолго замолчал. – А что вам еще удалось выяснить интересного?

– Эвелин также нуждается в деньгах, и, похоже, не меньше матери рассчитывала на наследство. Ее тоже поджимают сроки. К сожалению, я прослушала, зачем именно они ей нужны.

– Хорошо. Что-то еще?

– Да. Леди Бредфорд всю жизнь ненавидела свою сестру.

– Как вы это узнали?

– Вернувшись в замок, я решила начать с самого трудного объекта, леди Бредфорд, она меня просто не выносит. Я пошла искать ее и обнаружила в розовой гостиной, она сидела там в одиночестве и тихонько напивалась. К моему приходу она уже порядком набралась и сидела, что-то бормоча себе под нос. Я постояла в дверях и услышала много интересного.

Но потом раздались чьи-то шаги, мне пришлось быстро ретироваться в соседнюю комнату, когда я снова решила занять свой пост, они как раз ругались с Эвелин.

– Что точно вы узнали об отношениях леди Бредфорд с сестрой?

– Леди Хантли была старше и богаче, отец оставил ей большую долю наследства. Она удачнее и благоразумнее вышла замуж. Вела жизнь, полную удовольствий и романов. Насколько я поняла, у мужа леди Эстер были ветвистые рога. Она смогла сохранить после брака свой капитал, к тому же ее муж был весьма состоятельным человеком.

– А не могло быть у нее романа с мужем сестры? Не могла ли леди Хантли закрутить роман с Бредфордом?

– Понятия не имею. Об этом она не говорила.

– Такие обиды помнятся очень долго! – мудро заявил Джон.

– Не представляю, как это можно выяснить, – пожала плечами Юлия.

– Элементарно. У прислуги. Поверьте мне, эти знают все. И даже больше!

– Я для них персона нон грата. Они не удостаивают меня не то что доверием, но даже не считают нужным быть элементарно вежливыми. Как только Джордж отбыл в Эдинбург, звонок в моей комнате безнадежно сломался, а вся прислуга перестала понимать мой жуткий акцент. С Мардж мы по-прежнему не в ладах. А кто еще может мне помочь в столь деликатном деле, я не представляю.

– Юлия! Вы что, рассказали о наших планах Джорджу? Вы рассказали им с Мардж обо мне? – В голосе Джона прозвучало столько трагизма, столько искреннего ужаса перед человеческим вероломством, что Юлия, скрыв улыбку, поспешила заверить его в неприкосновенности их тайны. – Хорошо. А по поводу прислуги, не стесняйтесь в методах. Вероника в тюрьме, мы на поле боя, и Хантли-холл с его обитателями – стан врага. Хитрите, подкупайте, запугивайте. Не стесняйтесь в средствах.

– Джон! Ты меня пугаешь! – Юлии было дико смешно слышать такие воинственные речи от этого милого, благовоспитанного и явно порядочного мальчика.

– Юлия, хватить смеяться! Пора уже принять меня всерьез, – строго, по-взрослому одернул ее Джон. – Почему вежливость вечно принимают за бесхребетность, а доброжелательность – за слюнтяйство. Я с детства занимаюсь спортом, и поверьте, мои соперники никогда меня не недооценивали, я серьезный боец. И в спорте, и в жизни.

От этих слов Юлии стало ужасно стыдно. Ведь она сама всегда думала так же, когда какой-нибудь хам в магазине, или на дороге, или в государственном учреждении принимал ее манеры за отсутствие твердости и рассматривал как зеленый сигнал светофора. Ах, ты слабая, мямля? Ну, я тебя сейчас заткну, подвину, облапошу, и всегда потом вдвойне оскорблялись, понимая, что ошиблись в своих примитивных оценках.

Сейчас она подошла к оценке Джона с такой же глупой, примитивной позиции. Ей было ужасно стыдно за себя, и Юлия искренне извинилась перед молодым человеком.

– Хорошо, Джон. Я сегодня же займусь этим вопросом.

– Отлично. А я займусь Джорджем и Мардж.

– Сегодня утром Джордж вернулся в поместье, – коротко сообщила Юлия, решив пропустить мимо желание Джона покопаться в делах ее будущего зятя.

– И как ему понравилось известие о том, что вы сами нашли адвоката? – не без ехидства спросил Джон. А в нем, оказывается, не все так просто!

– Я бы охарактеризовала его состояние как крайнюю степень бешенства, – насмешливо ответила Юлия.

Сегодня утром машина Джорджа визгом тормозов на подъездной аллее возвестила о его прибытии в замок. Юлия была в это время у Джейкоба, они с Эбби и Маруськой играли на лужайке перед его домом. Услышав этот пронзительный звук, Юлия пробежалась до деревьев на холме, откуда открывался роскошный вид на парадный вход в замок, и успела увидеть бледное лицо мисс Пейн, распахнувшей ему двери.

После этого Юлия совершила впечатляющий марш-бросок, обогнула старую башню, Большой зал, добежала до садовой стены, перемахнула через нее и через французские окна гостиной вбежала в дом. Судя по всему, Джордж несся в кабинет, именно его облюбовала Марджори, там она проводила взаперти большую часть времени с тех пор, как они с Юлией повздорили. Завтракала она у себя, обед проходил в столовой в гробовом молчании, если не считать перешептываний Эвелин с ее женихом и отдельных восклицаний лорда Бредфорда. А про ужин и вспоминать не хочется.

Единственным человеком, сохранившим аппетит, оставалась Бани. Это милое зефирное создание ело за троих, несмотря на щуплость сложения, регулярно принимало горячительные напитки, почти не отставая от лорда Бредфорда, и при этом демонстрировала крайнюю степень маразма.

Например, вчера, сидя за столом рядом с лордом Бредфордом, она спросила у леди Бредфорд со свойственной ей непринужденностью:

– Кэролайн, дорогая, а почему ты не привезла в Хантли своего мужа? Конечно, он законченный грубиян и выпивоха, но, по-моему, ты поступаешь крайне опрометчиво, оставляя его одного дома. Он у тебя ужасный бабник, вечно волочится за горничными. Какая-нибудь из деревенских девиц вполне может понести от него. В наше время это считалось неприличным. – Говорила она это звонким громким голосом, глядя на леди Бредфорд ясными васильковыми глазами.

В ответ на эту тираду леди Бредфорд залилась багрянцем и, с трудом подавив желание немедленно придушить милую старушку, хрипло, едва слышно проговорила:

– Он здесь. – А потом взглянула на своего супруга.

Тот сидел с не менее кровожадным выражением лица и явно был не против подсыпать в жаркое старушке мышьяка или стрихнина.

Но Бани была благостна как всегда, она лишь подслеповато взглянула на своего соседа по столу, сказав: «О», и продолжила трапезу. Но все эти будничные мелочи не имеют никакого значения по сравнению с прибытием в замок полновластного господина.

Добежав до кабинета, Джордж ворвался в него и с такой силой грохнул дверью, что она тут же отошла, оставив небольшую щель, в которую Юлия, следовавшая за ним по пятам, тут же и засунула свой нос, начиная входить в роль заправского шпиона.

Начало разговора она, конечно, пропустила. До нее долетали лишь неразборчивые возгласы, но по интонации их можно было понять, что Джордж вне себя от ярости. Но и того, что она расслышала, было достаточно.

– Это лучший адвокат в стране, так сказал Бишоп. Только идиот даст ему отвод, если он соизволил оказать честь и взяться за дело, – раздраженно говорил Джордж, когда Юлия прибыла к месту событий. – И как они умудрились его заполучить, ума не приложу! – Кажется, на пол полетел стул.