Гой - Вячеслав Прах

Волчьей норы. Проснулись вдвоем.

– Заходите.

Мы рассказали Землекопу все, как было. Барышник внимательно слушал.

– Вот как. На живца решили поймать убийцу. И погубили сопляка.

– Мирон, – начал я. – Когда к тебе последний раз заходил Мотылек?

– Давно не было. Несколько месяцев.

– Зачем приходил?

– Да так, продать дары. Какие – не скажу. Конфиденциальность превыше всего. Мне – товар, ему – деньги.

– Мирон, он у тебя ничего не спрашивал по поводу детворы твоей?

– Нет. Такого разговора не было. Злой, Мотылька я знаю давно…

– И я его знал. А вот встретились вчера – и другой человек. Как подменили.

– Ты бы на себя посмотрел, Сашик.

– А что на себя смотреть-то. Я же не женщина – себя разглядывать.

– Мужики, найдите парня – во что бы то ни стало найдите. Каждый куст нашей местности, каждый овраг проверьте, но найдите. Живым или… Так надо. Лучше живым.

– Мог и не говорить. Мы зашли за информацией. Мотылек интересует.

– Сказал, как было.

– До этого он часто к тебе заходил?

– Не часто. В станицу Покинутых, в отель чаще всего дары нес.

– Вот то-то и оно, Мирон. Что вынюхивал здесь – вопрос.

– Я думаю, не при делах он. Совпадение.

– Осторожно с предположениями, Землекоп, однажды ты уже предположил, что Третьяк со своей бригадой…

– А я и сейчас так думаю.

– Упрямый ты.

– Нужно его найти, хлопцы. Найдите.

– В путь, Гет.

– Катарсис нам в помощь.

Егерь предложил разделиться. Чтобы я обследовал южную часть града Покоя, а он взял на себя север.

– Нет, Гет. Пойдем вдвоем. Тем паче не думаю, что здесь, возле града, мы что-то найдем, хранителей много. Туда надо двигать вдвоем.

– Кое-что мне нужно проверить.

– Что именно? – поинтересовался я.

– Злой, ты не помнишь, около того дома, где мы обнаружили нож Пикассо, был люк?

– Не обращал внимания. Нет, не помню там люка.

– Вот и я о том же. Три месяца эту округу топчу, а люк обнаружил только сегодня утром.

– Почему сразу не сказал про люк?

– Сфотографировал в памяти. Переключился на нож. И пока шли к Мирону, думал про нож и Мотылька. Только что всплыла перед глазами картинка.

– Где именно ты заметил этот люк?

– Прямо за домом. Со стороны дома Захара.

– Проверим.

Когда мы обнаружили люк за домом, я, наконец, понял, почему я никогда его не видел, и решил поделиться этим с Гетом.

– Здесь что-то было. Что-то, что закрывало люк. И это что-то убрали. Невозможно было столько времени ходить мимо – и не обратить внимания на него. Мы же еще отдыхали с дороги здесь.

– И я так подумал, Злой. Но что именно было – не помню. Ну что, брат, я поднимаю. На всякий, направь лук со стрелой своей туда, – сказал егерь.

Он сдвинул люк и убрал в сторону. Внизу было темно.

– Лестница есть, – тихо сказал Гет.

– Наша служба и опасна, и трудна, – улыбнулся я. – Лезем.

Мы переглянулись.

– Я могу первым, – сказал я.

– Я по сторонам тогда, страхую сверху, – согласился Данила.

Спустился вниз. Глубоко. Более трех метров. Когда встал на землю, зажег спичку.

– Гет.

– Что там?

– Спускайся. Тебе надо увидеть самому.

– Ну и вонь.

В канализации стоял старый, грязный стол. Валялся матрас с большими пятнами на нем. Человеческие кости. Черепа. Одежда. Много разной одежды.

– Нашел, – вдруг сказал егерь.

Сначала я не понял, что конкретно он имел в виду.

– Часы. Я ему их дарил. Сына они.

Он поднял с пола разбитые наручные часы и положил их в карман.

– Сзади написано его имя. Все это время он был здесь. В граде Покоя. Чутье не подвело, Злой. Вся эта одежда, кости, черепа, зубы. Все эти бумажники, склянки, рюкзаки, пустые банки… Это отморозок на всю голову. Как можно спать, жрать, срать в ведро, когда тебя окружает все это.

– Кайф ловит.

– Кайф, – прошипел злобно Данила.

– Послушай, Гет. Здесь сейчас оставаться – не самая лучшая идея. Он в любой момент может вернуться. Нужно брать его.

– Пусть вернется, встретим его, как полагается.

– Нет, егерь. Он не тупой. Увидит сдвинутый люк и на лыжню встанет. Потом ищи-свищи по всему Катарсису. Никогда сюда не вернется. Возвращаться в град – тоже не выход. Мы вот что сделаем – вылезем наружу. Отойдем немного от дома, есть одно хорошее место восточнее. Там поваленное дерево. Ниже травы тише воды. Дождемся его.

– А вот и наш паренек. Изгоенок. Гляди, слово сдержал.

– Вижу, Данила. Не сыпь на рану. Пошли.

– Недогрызло. Недогрызло парня.

Час, а может, и больше, мы молчали, спрятавшись за поваленным деревом. Все слова куда-то хором топиться пошли. Каждый из нас видел перед собой ту картину. Каждый из нас немало в Катарсисе повидал. Молчали.

– Не изгой это сделал, – разрушил стену Гет. – Учуял вонь арагора. Много раз выслеживал. В домах, подвалах, норах. Хорошо знаю этот запах. Не человеческий он. Нелюдя нора.

Говорил шепотом.

– И арагор сам люк отодвигает. И, будучи в своей норе, люк на место кладет и чем-то сверху накрывает, чтобы люка видно не было.

– Тоже подумал.

– То-то. Будет видно, Данила.

Помолчали.

– Слышу что-то, – сказал я. Егерь замер.

Прислушались.

Все ближе и ближе доносились голоса. Два голоса. Один из них мы узнали. Присмотрелись, узнали Мотылька. Рядом с ним стоял неизвестный, тоже не то в плаще, не то в длинных лохмотьях, высокий, худой. Не разглядеть лица. Он был выше Мотылька на две головы. Отодвинул люк Мотылек. Второй стоял рядом и смотрел на него. Сначала вниз спустился Мотылек, затем неизвестный.

– Ловушка это, Злой.

– Не понял.

– Нас заманили, – прошептал Гет.

* * *

– Говори прямо. Времени нет загадки разгадывать. Что заметил?

– Будь спокоен. Не делай резких движений, что бы ты ни увидел, Сашик. Все это иллюзия. Держи себя в руках.

– Да о чем ты, скажи. Ничего не вижу.

Данила повернулся ко мне лицом.

– Сына вижу. Стоит перед люком. Мне в глаза смотрел.

– Там никого нет.

– Там никого, Злой. Прав. Заманили.

Когда мы подошли ближе к люку, я понял, о чем говорил егерь. Лук выпал из рук.

– Чтоб тебя, Злой. Иллюзия это, – ударил Данила меня по лицу. – Приди в себя. Лук подбери.

Я быстро поднял лук с земли. В этот момент из люка наружу вылез Мотылек. Я не раздумывал. Тетива к подбородку. Спокойствие. Выстрел. На все это понадобилось не более двух секунд. Стрела проткнула солнечное сплетение изгоя. Гет выстрелил почти в тот же момент. В голову. У Мотылька не было шансов.

– Сейчас стражи сбегутся на выстрел, недалеко