Прикосновение космоса - Валерий Кубасов

Но и с зарядкой не обошлось без сложностей.

Обнаружили, что мотать просто так, руками неудобно, и сразу возникла мысль разработать какое-нибудь приспособление, чтобы мотать попроще и побыстрее. Советуюсь с Валерой:

— Может, можно что-нибудь сделать? Какую-нибудь планку отрезать, на нее насадить две оси, поставить на них кассеты и тогда уж мотать...

— Давай так и сделаем! Верно, ведь дрель у нас есть. Кусок планки сейчас отпилим.

Без лишних раздумий Рюмин отпилил кусок какого-то кронштейна на конусе научной аппаратуры:

— Кстати, здесь одно отверстие уже есть! А второе просверлим.

— А оси?

— Подберем два болта подходящей длины и закрепим их гайками.

Ну в общем получился небольшой станок для перемотки пленки. Работать с ним внутри темного рукава непросто — приходится удерживать кассеты от разматывания. Но пусть и не так быстро, как хотелось бы, но работа спорится, и это вселяет в нас уверенность в благополучном исходе: обязательно привезем на Землю кинодокументы о нашем полете.

Наконец кинокамера готова. Снимать будем все по очереди в зависимости от сюжета. Была ни была — пробую:

— Трещит кинокамера. По звуку судя, работает нормально.

— По звуку? А как на самом деле?

— Посмотрим минуты через две, когда должна кончиться пленка.

— Сейчас вскроем камеру... Все отлично! Пленка перемотана,— значит, съемка состоялась. Что ж, ребята, ура! Можно нас поздравить с успешным ремонтом, вдохнули мы жизнь в кинокамеру! Будет что показать на Земле о советско-венгерском космическом полете. Это все-таки здорово! Берци, я думаю, Венгрия будет довольна?!

— Особенно Венгрия!

Во всей этой истории с кинокамерой, как она нам ни подпортила настроение, существенно еще и подтверждение возможностей космонавтов, наших возможностей, отремонтировать такой в общем-то хитрый механический агрегат, как кинокамера. Техника есть техника. Бывает, она ломается. А в космосе не вызовешь мастера по телефону, и поэтому нам всегда надо быть готовыми к самым неожиданным работам...

Рассказывая о поединке с кинокамерой, я отступил от хронологии рассказа; починили мы ее, конечно, не в один присест.

Как ни важно было увековечить на пленке наш полет, программу нам никто не отменял, и мы продолжали эксперименты, наблюдения, хлопоты по переезду в новый корабль. После обеда, например, проделали медицинский эксперимент «Кислород» с помощью аппаратуры, оставшейся на борту станции от советско-чехословацкого экипажа. Цель опыта — выяснить, насколько насыщены кислородом ткань нашей кожи и соответственно весь организм. Дело нам предстояло нехитрое, но малоприятное — воткнуть себе под кожу специальную иглу, связанную проводком с прибором. Оттягивая свой черед, я галантно предоставляю право начать эксперимент Берци. Протираю ему кожу гигиенической салфеткой и нацеливаюсь иглой. Пытаюсь ввести ее осторожно, но, видимо, настолько осторожничаю, что никак не могу воткнуть. Берци стоически наблюдает за моими попытками, наконец не выдерживает и отбирает иглу.

За ужином главная тема разговора — обмен кораблями, По земным нормам надо бы составить документ, что-то вроде приемо-сдаточной ведомости. Но мы в космосe, и бюрократические формальности не для нас. Ведь мы стопроцентно доверяем друг другу, а, осмотрев Валерин и Ленин «Союз», к тому же поступили по принципу «доверяй, но проверяй». Так что никто не хочет сочинять документ, а вот желание отметить событие проявляют все. Как и в день нашего прибытия на станцию, прикладываемся к тубам с соком.

Берци снова достал к ужину контейнер с продуктами, заботливо приготовленными работниками Будапештского НИИ консервной промышленности и Папского мясокомбината. Папский гуляш — особая гордость Берталана Фаркаша, ведь Папа — это город, где он неоднократно бывал.

Вообще венгерские пищевики припасли для нас немало вкусных и острых блюд. Но наслаждались мы ими, так сказать, и в интересах науки: медики хотят все-таки установить, не изменяются ли вкусы в космосе...

Отдав должное интернациональной кухне, основной экипаж снова принимается за физкультуру, а нас с Берци ждет куда более приятное занятие: наблюдать Землю.

Любопытная метаморфоза произошла в умах землян, едва только началась практическая космонавтика. Давно человек мечтал о прогулках по дальним планетам: высадиться на Луне, Марсе. Только с участием людей в дальних межпланетных экспедициях связывалось будущее практической космонавтики. О том, чтобы перепоручить эту работу автоматическим зондам, не было и речи: слишком не развиты были еще радиотехника, системы автоматического управления. Когда же прогресс сделал возможными межпланетные рейды космических роботов, сведения о планетах, присланные на Землю разведчиками, поставили под вопрос саму необходимость появления людей в этих чуждых им мирах. Но и после этого своей главной задачей человек считал исследование околоземного космического пространства. Лишь через несколько лет он оглянулся на Землю и понял, как это важно и интересно, сколь необходимо исследовать из космоса нашу планету...

Океаны кажутся отсюда в основном синими, лишь места, богатые планктоном, например Саргассово море, с зеленоватым оттенком. Хорошо видны корабли: точка, за которой тянется след, мы называем его буруном.

Реки с орбиты будто высохшие, видно, потому, что глубина невелика, а вода довольно мутная. Горы темнее, чем равнины, и только самые высокие вершины белеют снегами. Земная поверхность коричневая, за исключением пустынь, они желтые.

Как ни странно, сразу не определишь, пашня под тобой или лес. По цвету они почти одинаковы, и чаще всего распознаешь по такому неприятному признаку, как дым пожаров. Очень много все-таки горит лесов в Африке, Австралии, да и у нас в Сибири.

Города на Земле — сероватые пятна, но, если присмотреться, свериться с картой или глобусом, можно «вычислить», что это именно город. А вот на ночной стороне планеты таких сомнений не возникает: города сияют огнями своих кварталов, отдельных домов, и особенно заметны крупные автомагистрали...

Мы летаем довольно высоко — почти в трехстах километрах над поверхностью Земли, но с орбиты она кажется очень близкой: едва ли не полностью закрывает собой один из иллюминаторов. Горизонт далеко, в двух тысячах километров, так что за один виток просматриваем огромное пространство длиной с окружность земного шара и шириной в несколько тысяч километров.

В информации с орбиты сегодня нуждаются геологи, и аграрники, вулканологи и мелиораторы, лесоводы и рыбаки, представители многих других профессий. И мы должны правильно «читать» на Земле объекты, интересующие каждого из этих специалистов.